Чего бояться? Движутся года.И раз одной не избежал я смерти,Семи других не будет никогда.Вождь слушает, прохаживаясь властно,И головою грешной не поник.Что каждая строка к нему причастна,Он понимает — вдумчивый старик.Вот первой рани вспыхнула лучина,И в этот миг в одном его глазуЯ увидал смеющегося джинна,В другом — едва заметную слезу.Как прежняя любовь была нелепа,Злодеем оказался аксакал,Таким Марии некогда МазепаВ своем обличье истинном предстал.Есть у аварцев древнее преданье,Что с дня рожденья каждого аллах,Поступки принимая во вниманье,Ведет два списка на его плечах.Запишет на одном плече благиеДеяния от малых до больших,А на втором запишет все другие,Чтобы однажды сопоставить их.И в тот же час, когда мы умираем,То по заслугам, а не как-нибудьНам воздается адом или раем,И господа мольбой не обмануть.Будь все равны перед таким законом,То злодеянья списка не сумелУкрыть бы вождь под маршальским погоном,В отличие от списка добрых дел.Забрезжило. Всему приходят сроки.Ночная с неба сорвана печать.Я на заре заканчиваю строкиПоэмы этой Сталину читать.От моего полынного напеваЕго надбровья налились свинцом.Как в жизни, задыхается от гневаВладыка с перекошенным лицом.Уже бессилен сделать он уступкуСтолетию, летящему вперед.И телефонную снимает трубку,Заплечных дел полковника зовет.Но, в прошлом отзывавшаяся сразуЕму на подчиненном языке,Не внемлет трубка грозному приказуИ холодно безмолвствует в руке.* * *— Пора, иного мира постоялец,Тебе вернуться к должности земной! —Сказал мне это партии посланец,Торжественно явившийся за мной.И я заколебался на мгновенье:— А может, лучше мне остаться тут?Зачем менять покой на треволненья,На вечный бой и на опасный труд?Не сон, а явь истории суровой,Творимой и написанной людьми.И я воскрес, на вечный бой готовый,Исполненный надежды и любви.Не сон, а явь. Брожу вдоль шумных улиц,И хоть меня венчает седина,Как мальчик плачу:
