– Я должна была бы спросить тебя, где ты это взял, но такое заклятие могли сделать только трое. Я этого не делала, Паула не стала бы. Остаётся Фиделис. Ты просил ответа – вот тебе ответ: нет. Нет, даже если бы ты был моей единственной надеждой вырваться из семи кругов ада.
Его низкий голос прозвучал спокойно и зловеще: – Не говори во гневе того, о чем впоследствии будешь сожалеть. – Не пугай меня. – Келейос, что это за штука? – перебил Каррик. – Какое-то магическое оружие? – Не в том смысле, в каком ты думаешь, Каррик. Это приворотное заклинание. Он скупо засмеялся: – Так чем же оно тебе повредило? Ты упала, когда его коснулась. – Оно было сильным, слишком сильным. И сработало все сразу. Каррик махнул рукой стражам – вернуться на место.
– Мужчины часто прибегают к магии, чтобы обеспечить благосклонность дамы. Это не преступление. Келейос была вынуждена согласиться. – Нет, но это основание для отказа. Лотор стоял один, рядом никого не было. Он медленно поклонился.
– Ты отказала мне – хорошо. Я тебя вызываю. – Куда? – На арену.
Кто-то судорожно вздохнул. – Если это тебя удовлетворит, Лотор, ты это получишь.
Он улыбнулся, оглядел её с головы до ног, раздевая глазами.
– Не удовлетворит, но сгодится. Она подступила вплотную и почти прошипела: – Прекрати! – Что прекратить?
– Смотреть на меня, как собака на кость. Улыбка стала шире:
– Я даже как-то не заметил. Прошу прощения. – Ты фальшивый насквозь! Я как вызванная выбираю: срок – сегодня, сразу после заката, оружие – магия.
Келейос повернулась, подобрала Счастливца, надела кинжалы и пошла вверх по главной лестнице замка. Белор и Тобин догнали её в коридоре рядом с одной из классных комнат. Бормотание голосов выкатилось под своды коридора. Резкий всплеск магии и взрыв детского смеха сообщили, что кончилось какое-то заклинание, Белору пришлось перейти на рысь, чтобы не отстать от Келейос. – Куда ты? – В кладовую. Их догнал Тобин.
– Ты же не собираешься вызвать и Фиделис? – Блестящая идея. – Она улыбнулась, но глаза оставались мрачными.
Белор положил ей руку на плечо, но она не остановилась.
– Келейос, ты не думаешь, что это слишком опрометчиво – два вызова в один день? По закону может получиться так, что тебе придётся сегодня выйти на два поединка. И второй ты наверняка проиграешь.
Она остановилась и обернулась к ним: – Я почти уверена, что Фиделис чуть не убила меня сегодня ночью. И мне надоело ждать доказательств, пока она плетёт интриги за моей спиной. Хочу видеть своих врагов перед собой на песках. Стряхнув руку Белора, она направилась дальше. Белор попытался с ней поспорить, уже проходя под южной аркой, ведущей в сад замка.
– Это глупо. Ты принимаешь решение под влиянием гнева.
– Может быть, но эту ошибку делаю я, а не ты. Тобин спокойным голосом произнёс: – Не делай этого, Келейос. Обычной насмешливой улыбки на его лице не было, оно стало серьёзным.
Сад трав отливал тысячей оттенков зеленого, от серебристо-серого до темно-лилового цвета листьев розмарина. Они прошли вслед за Келейос сквозь окрашенные в белое шпалеры в розарий. Аромат роз близкой сладостью наполнял летний день. Дорожки белого гравия скрещивались у фонтана, и каждая дорожка вела к воротам в изгороди. Белор сказал:
– Ты знаешь, я не согласен с правилом Совета насчёт необходимости ждать доказательств. Я говорил, что раньше тебя убьют – но два вызова в один день, Келейос! Это безумие.
Дальняя калитка вела в сад целителей. Клумбы стояли за своими круглыми оградами, окружённые каменными бордюрами. Посередине сада солнечные часы из мрамора и золота напоминали: не следует терять времени зря. Вдоль дорожки валялись лопаты и грабли, будто садовники бросили их в спешке. Дальняя калитка открылась, из неё появилось трое учеников, среди них Меландра.
Келейос не сразу заметила у неё под глазами тёмные круги. – Келейос, что случилось? Двое других – мальчик и девочка – молча смотрели круглыми глазами. Что-то стряслось. Мастер и два подмастерья прямо с тренировки – такое бывает не каждый день. – Мастер Фиделис в кладовой? Мелаидра не сразу кивнула, чувствуя, что поступает в чем-то неправильно. Ученики брызнули с дороги, как вспугнутые птицы, и последовали на почтительном расстоянии. Келейос обернулась: – Не ходите за нами.
Ученики застыли. Меландра кротко ответила: – Как скажешь, Келейос. Когда они подошли к двери, Белор и Тобин навалились на неё с двух сторон. Они прыгнули сзади, зная, что из-за потайных кинжалов хватать её в открытую – дело дохлое.
Они боролись, и Белор сквозь сжатые зубы сказал: – Думай, Келейос, думай! Возьми себя в руки. Веди себя как мастер, а не как подмастерье.
Она на мгновение застыла, глядя в небо. Дыхание было тяжёлым, со свистом, но она перестала вырываться. – Отпустите меня.
Они медленно поднялись и протянули ей руки. Она приняла их и сказала:
– Я с ней объяснюсь, но вызывать не буду. Это вас устроит?
Белор улыбнулся своей нежной улыбкой: – Очень.
Они встали за ней, как почётная стража, и пошли следом.
Вокруг здания сиял золотой свет, но внутри оно было прохладным и тенисто-сумрачным. В полумраке печи и светильники отбрасывали на пол светлые пятна. Воздух был напоён густым запахом трав. Пыльная сухость висящих пучков, влажный пар отваров – воздух просто густел от них. Как всегда, запахи кладовой напомнили Келейос о матери, но именно здесь она нашла колдунью.
Фиделис стояла у мельницы и накладывала в неё травы. Простое серое платье облегало тело, почти скользило по нему, более соблазнительное, чем любой ворох нижних юбок. Единственным украшением служила одинокая нитка жемчуга.
