Он кивнул. Тело его дрожало от усилий не упасть. И даже при моей помощи это было не просто.
— Я тебя так не оставлю, Истина. Либо ты пойдешь со мной, и пусть тебя копы защищают, либо…
Я не хотела открывать для него вену. Я это однажды сделала, чтобы спасти ему жизнь, когда его пырнули серебряным ножом — он тогда помогал полиции и мне задержать очень плохого вампира, — но я не хотела изображать из себя ходячий банк крови. Однако ни за что Граймс и его люди не пустили бы к себе в здание вампира. Как я объясню копам его присутствие, и как я объясню, что с ним такое? Когда открыть вену — меньшее зло, приходится пересматривать приоритеты.
— Возьми кровь у меня.
— Ты никому не даешь крови.
Он говорил хрипло, ноги у него стали подкашиваться. Я помогла ему сесть, опираясь спиной на стену.
— Обычно — нет, но сейчас срочная необходимость. Как мне было нужно питать от тебя ardeur.
У него затрепетали веки, закрываясь.
— Истина, черт тебя побери, не вздумай в обморок падать!
Он широко раскрыл глаза, и я видела, как он борется со слабостью, стараясь меня послушаться. И сделала единственное, что могла придумать: подставила ему левое запястье. Это будет больнее, чем шея, но легче будет скрыть от полицейских.
— Я недостаточно вампир, чтобы затуманить тебе мозг. Будет больно.
— Ешь давай, — сказала я.
Он поднял трясущиеся руки, одной схватил меня за руку, а второй подвернул рукав кожаной куртки. Рукава были длинные, но он без труда обнажил мне предплечье.
Я собралась перед укусом, потом выдохнула и заставила себя расслабиться. Если напрячься, то будет больнее — как при уколе.
Истина широко раскрыл рот, и я успела увидеть блеск клыков перед ударом. В последнюю минуту напряглась — ничего не могла сделать. Сразу же резко ударила боль и возникло ощущение туго присосавшегося рта, а клыки ушли глубже. Вот там глубже боль и осталась, но ощущение рта на запястье, присасывания было приятно. Последние несколько месяцев мне приходилось чаще давать кровь Ашеру и Жан-Клоду, и, очевидно организм научился этот процесс превращать в наслаждение. У меня он стал ассоциироваться с сексом, потому что с Жан-Клодом и Ашером мы сделали кровь элементом предварительной игры, а иногда — и самого секса. Я даже не подозревала, насколько это изменило мое отношение к самому процессу дачи крови.
Он брал кровь, а мое тело пыталось разобраться, куда же все-таки все это отнести: к боли или к наслаждению. Истина уже сел, отодвинувшись от стены, руки его стали намного сильнее, рот присосался энергичнее, горло ходило вверх-вниз, высасывая меня, проглатывая.
Мне пришлось опереться о стену, чтобы остаться стоять на коленях, а не рухнуть на бетон, потому что наконец-то голова решила: это хорошо. Так хорошо, что ноги подкашиваются.
Это Истина остановил процесс, оторвавшись от моей руки. Но не выпустил ее из своих больших ладоней, прислонился к ней головой. Я всей тяжестью оперлась на прохладный бетон стены, стараясь не поддаться слабости коленей. И была я мокрая — тело приготовилось по привычке к тому, что бывало после. Когда это я в последний раз давала кровь вампиру без секса? Не вспомнить. Сейчас уже такого не бывает.
Блин.
Голос Истины прозвучал все еще хрипло, но уже без придыхание, чуть глубже. Но не от болезни или усталости глубже.
— У тебя вкус… энергия такая… совсем не то, что в прошлый раз.
— Ты был при смерти, ты просто не помнишь.
Он поднял голову, посмотрел на меня. Серебристо-серые глаза светились в полутьме.
— Вампир никогда не забудет вкуса крови, Анита. Что-то изменилось с момента нашего знакомства.
Он лизнул рану — длинным, чувственным движением, закрыл сверкающие глаза и облизал губы, будто чтобы не упустить ни одной капельки. Рана все еще кровоточила и будет кровоточить еще какое-то время — в слюне вампиров содержится антикоагулянт.
— Отпусти мою руку, Истина, — сказала я, но голос у меня прозвучал слегка неуверенно.
Он улыбнулся и разжал пальцы.
Я отодвинулась, опираясь на стену. Никогда не видела, чтобы Истина улыбался — вот так.
А он просто сидел под стенкой и улыбался, глядя на меня.
— Ты пьян? — спросила я.
— Возможно. — Улыбка была счастливая.
Я только однажды видала у вампира такую реакцию, и тот вампир тогда пил по очереди у Джейсона и у меня. Вервольф с запивкой из некроманта заставили Жан-Клода пьяно хихикать.
— Мне пора, Истина.
— Иди, — ответил он, улыбаясь еще шире.
— Я должна знать, что оставляю тебя в порядке.
— А, ерунда!
Он встал слишком быстро — только что был на земле и оказался передо мной. Вампиры быстрее нормальных людей, но чтобы вставание казалось таким быстрым, надо уметь замыливать мозги. Будь у меня пистолет — я бы сейчас его направила. Просто по привычке.
И еще я машинально отступила, чтобы не быть на расстоянии вытянутой руки, но при такой скорости это было бы бесполезно.
— Я не хотел тебя пугать. Просто показал, что все в полном порядке.
У меня пульс забился в горле.
— Так это не ментальный фокус был, — сказала я.
— Ты про скорость?
— Да, про нее.
— Нет, без дураков.
— Никогда не видала вампира, способного так двигаться.
Он слегка поклонился:
— Высокая похвала в твоих устах. Но у нас это в крови, в нашей линии.
— Ты про скорость без ментальных фокусов? Это умеют все вампиры вашей линии?
— Да.
— Понятно, почему вы тогда элита воинов. Это быстрее, чем почти у любого ликантропа.
— Когда-то, если совету вампиров было нужно убивать оборотней, посылали вампиров нашей крови.
— Но сейчас остались только ты и Нечестивец?
Он кивнул.
— Я тебя видела в бою, ты не был так быстр.
— Уже давно мне не было так хорошо. — Он потянулся, подняв руки к небу, мышцы зашевелились буграми. — Как новенький. Как… — он глянул на меня, и глаза его из сияющих сребристых стали обычными, — как в те дни, когда мы еще не убили родоначальника нашей линии. — Он нахмурил брови. — Ты меня привязала к Жан-Клоду своей кровью и его силой. Что ты сделала — или что сделал он тебе — с того раза, как ты меня питала кровью?
— Не знаю, о чем ты говоришь, — сказала я.
Он сильнее наморщил лоб и задумался сильнее:
— Я говорю о том, что я будто снова родился, будто сейчас пройдет по улице наш прежний мастер и поздоровается. — Он шагнул ко мне, я отступила, сохраняя дистанцию. Тогда он остановился. — Ты меня боишься?
— Я не знаю, что сейчас произошло, поэтому я просто осторожна.
Он кивнул, будто поняли согласился.
