Она желала только одного: чтобы он ушел. Его присутствие в одном с ней помещении казалось ей невыносимым, а тем более — когда он приближался к ней слишком близко.
Она не знала, откуда эта несвойственная ей бурная реакция на этого человека, но чувствовала, что он лишал ее самообладания, оказывал на нее разрушительное действие. И, прежде чем Бесс поняла, что делает, она заколотила перепачканными мукой кулаками по груди Ваккари, яростно мотая головой и выкрикивая:
— Немедленно оставьте меня в покое! Вы несносны!
— Да, я знаю. — Без малейших усилий Ваккари поймал обе руки Бесс, и в его глазах замелькали насмешливые искры. Он прислонился к краю стола, притяну)! Бесс к себе и поставил ее между раздвинутых ног. — Забавно, не правда ли?
Забавно?! Развлекаться, стоя против собственной воли в возмутительно интимной позе было не в ее стиле. Глаза Бесс метали молнии, но Ваккари не обращал внимания на ее отчаянные попытки высвободиться. Изогнув губы, он произнес со вкрадчивой насмешкой:
— Признайся: давно ты так не распалялась, если вообще когда-нибудь с тобой такое бывало. Будь откровенной, заяви о своих чувствах, а не о том, чего, по твоему мнению, ждут от тебя другие.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — отозвалась Бесс, сожалея о том, что ей не удалось прогнать дрожь из голоса. — Почему бы вам не убраться и не оставить меня в покое? Вы — гость Хэлен, а не мой. Не знаю, чего вы добиваетесь, чего хотите… — в отчаянии закончила она.
— Ничего такого, что я не имел бы права получить, — загадочно сообщил он, напирая бедрами на ее напряженное стройное тело. — Тебе же будет лучше, если я забуду об изящных манерах и возьму прежде, чем дождусь, когда мне предложат.
Изнутри Бесс охватил жар. Она ничего не могла поделать с этим. И с Ваккари — тоже. Если сейчас войдет Том или Хэлен… что они подумают, увидев их в такой позе?
Паника и чувство вины заставили ее сердце забиться с новой силой, из горла вырвался сдавленный стон. Ваккари провел ладонями по спине Бесс, а потом привлек ее к себе.
— Расслабься, Бесс. — Его голос прозвучал мягко, а тепло рук и сексуальное притяжение бедер невольно заставили Бесс подчиниться его приказу, как будто он коснулся нужной кнопки. — Я не причиню тебе вреда, не брошусь на тебя прямо здесь, на полу в кухне. Я просто хочу, чтобы у тебя кое на что открылись глаза, вот и все. Потому что, как известно каждому, жизнь у нас всего одна. Я терпеть не могу напрасных трат, и мне больно видеть, как ты зря тратишь свою жизнь.
— Вы ничего не знаете обо мне, — пролепетала Бесс и удивилась, почему ее голос стал таким
послушным, почему голова кружится от опьяняющего тепла его внушительных плеч, почему мысли о скором возвращении Тома уже не пугают ее…
Она почувствовала, что лишилась всякой способности сопротивляться, когда гибкая рука Ваккари подхватила ее затылок и он негромко возразил:
— Я успел узнать о тебе все, прежде чем увидел. Причем гораздо больше понял по тому, о чем Хэлен умолчала, чем по ее словам. Она — красивая, энергичная женщина, и, по ее мнению, ты не просто ее бледная тень, тебя почти не существует. Она позаботилась, чтобы так к тебе относились все окружающие. Я прав?
Бесс не ответила: просто не смогла. Этот человек отнял у нее способность мыслить. Чудесная, ошеломляющая близость затуманила рассудок, оставив только чувства.
— Это преступна трата, — продолжал он тем же хрипловатым, завораживающим голосом, словно не ожидал ни ответа, ни даже малейшей попытки защититься. — У тебя гораздо больше возможностей, чем ты осознаешь или позволяешь себе осознать. Том славный малый, но он не для тебя. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем благополучная предсказуемость жизни с Томом. Рискни, найди то, чего у тебя никогда не было. Вырвись из плена, отыщи страсть и силу жизни, обрети себя!
Внезапный прилив эмоций, захлестнувший Бесс, был так силен, так невыносим, что она дернулась в кольце его рук. Они оба сошли с ума!
Он — потому что болтал чепуху, а она — потому что слушала его, пусть даже несколько минут. У них не может быть ничего общего, зачем же ему понадобилось говорить такие вещи?
— Пустите меня! — решительно скомандовала Бесс, и ее лицо побелело при виде насмешливой улыбки Ваккари.
Но постыдный, предательский румянец вновь затопил ее щеки, когда Ваккари ответил:
— Ты сама этого хотела. Если женщина пытается воздействовать на мужчину с материальной, физической точки зрения, она обычно ждет такого же ответа. — Он снова притянул Бесс к себе. — Чего ты просила, то и получила. Так что не жалуйся. — Темные ресницы чуть опустились и скрыли коварный блеск глаз. — Или этого мало? Ты просишь большего? Это и пытаешься мне объяснить? Не бойся признаться в своих чувствах.
— Нет! — ужаснувшись, выкрикнула она и со стыдом почувствовала, как на глазах выступили слезы унижения.
Неужели он прав? Сама мысль об этом была невыносима, но Бесс и вправду никогда и ни на кого не бросалась с кулаками. Неужели она подсознательно искала физического контакта и воспользовалась ничтожным поводом к насилию, чтобы спровоцировать ответ, принимая как само собой разумеющееся, что он не оттолкнет ее, а прибегнет к более сокрушительному и эффективному методу защиты?
Бесс потрясла головой, пытаясь избавиться от отвратительных последствий познания самой себя. Из глаз брызнули слезы. Вероятно, это Бесс и спасло, потому что Ваккари мягко отстранил ее, смахнул муку со свитера и бесстрастно произнес:
— Я приготовлю кофе. Нам обоим не помешает выпить по чашечке.
Бесс вытерла влажные глаза передником и, пребывая в слишком смятенном состоянии, чтобы хоть что- нибудь ответить, отвернулась к раковине, пытаясь отгородиться от него звоном фарфора и чайных ложек, приглушить все чувства, не оборачиваться, потому что не хотела думать о том, что делает Ваккари. Она вообще не желала знать о его существовании.
