За ним хвост преступлений длиннее, чем ваш рост, миз Блейк. Местный силовик. Такой, которого вызывают, когда надо сделать дешево и быстро и без разницы, насколько грязно.
Произнося эти слова, детектив глядел мне в глаза.
Я невинно моргала.
– Вы можете назвать кого-нибудь, кто хочет вашей смерти, миз Блейк?
– Навскидку – нет.
Он закрыл блокнот и встал.
– Я буду рекомендовать окружному прокурору вынести постановление об оправданном человекоубийстве. Думаю, вам не придется видеть интерьер зала суда.
– Когда я получу обратно свой пистолет? – спросила я.
Брансвелл поглядел на меня в упор.
– Когда эксперты-баллистики с ним закончат, миз Блейк. И я бы на вашем месте был благодарен, что вообще его получу. – Он мотнул головой. – Я слыхал рассказы о вас от копов, которые приезжали на вызов из вашего дома, на тот случай с двумя киллерами-зомби. – Он снова покачал головой. Не поймите меня неправильно, миз Блейк, но вы не думали о переезде в другой район?
– Наверное, хозяин нашего дома предложит мне то же самое, – ответила я.
– Я в этом не сомневаюсь. До свидания. До свидания, советник, до свидания, сержант Сторр.
– Спасибо, что допустили меня присутствовать, Брансвелл, – сказал Дольф.
– Вы сказали, что она из ваших людей. А кроме того, я знаю Гросса и Брэди. Это те, которые приехали первыми на вызов по зомби. Они о ней хорошо отзывались. Я говорил со многими сотрудниками, которые сообщали, что миз Блейк им спасла шкуру или стояла с ними плечом к плечу под огнем и не сдрейфила. Это дает вам большой запас прочности, Блейк, но не бесконечный. Поглядывайте, что у вас за спиной, и старайтесь не убивать случайных прохожих.
С этими словами он вышел.
Дольф глянул на меня сверху вниз.
– Я тебя отвезу домой.
– Меня ждет Ричард, – сказала я.
– Анита, что случилось?
– Я рассказала Брансвеллу все, что знаю.
Кэтрин встала:
– Анита уже ответила на все вопросы, на которые должна была.
– Он мой друг, – сказала я.
– Он все равно коп, – возразила Кэтрин. – Я права, сержант Сторр?
Дольф смотрел на нее целую минуту.
– Вы, несомненно, правы, миз Мейсон Джиллет. – Он отодвинулся от стены, поглядел на меня. – Потом поговорим, Анита.
– Знаю, – ответила я.
– Ладно, – сказала Кэтрин, – поехали отсюда, пока они не передумали.
– А ты мне веришь? – спросила я.
– Я твой адвокат. Конечно, верю.
Я поглядела на нее. Она на меня. Я встала. Мы вышли. Интересно, поверит ли мне Ричард. Ой, вряд ли.
5
Мы с Ричардом шли к его машине через полицейскую автостоянку. Он не сказал мне ни слова, только пожал руку Кэтрин и пошел к машине. Сел на место, я села на свое. Ричард включил мотор, дал задний ход и стал выезжать со стоянки.
– Ты на что-то злишься, – сказала я.
Он выехал на улицу – осторожно. Ричард всегда водит аккуратно, когда злится.
– А на что мне злиться?
Сарказм был такой густой, хоть черпай его ложкой.
– Ты думаешь, будто я знала, что у меня в квартире ждет убийца.
Он глянул на меня, и это была чистая ярость, без примесей.
– Ты знала и дала мне уйти из коридора настраивать этот дурацкий телевизор. Ты меня убрала от греха подальше.
– Я не была уверена, Ричард.
– Спорить могу, ты вытащила пистолет еще до его выстрела.
Я пожала плечами.
– Анита, черт возьми, тебя же могли убить!
– Не убили ведь.
– Это твой ответ на все. Раз ты выжила, значит, все хорошо.
– Это куда лучше альтернативы.
– Кончай свои шуточки.
– Послушай, Ричард, не я же охотилась на этого типа. Он пришел ко мне.
– Почему ты мне не сказала?
– И ты бы тогда – что? Первым вошел в дверь? Получил бы полную грудь оленьей дроби и выжил. А как бы потом объяснял? Тебя бы выгнали как ликантропа. Работу ты бы потерял – как минимум.
– Можно было вызвать полицию.
– И что сказать? Что Крем обнюхивал дверь? Они бы пошли проверять, и их бы застрелили. Этот тип тоже нервничал, помнишь? Он стрелял через дверь. И не знал, в кого.
Ричард свернул на Олив, качая головой.
– Ты должна была мне сказать.
– А что бы это изменило, Ричард? Разве что ты попытался бы изобразить героя, а если бы выжил, то погубил бы свою карьеру.
– Черт, черт! – Ричард снова и снова ударял руками по баранке. Когда он повернулся ко мне, глаза у него были желтые и чужие.
– Мне не нужно, чтобы меня защищали, Анита.
– Аналогично.
Молчание заполнило машину, как ледяная вода. Никто не погиб, кроме злодея. Я поступила правильно. Но объяснить это было трудно.
– Не в том дело, что ты рисковала жизнью, – сказал Ричард, – а в том, что ты перед этим сплавила меня. Ты даже не дала мне шанса. А я никогда не вмешивался в твою работу.
– Ты считаешь это частью моей работы?
– Ближе к твоей работе, чем к моей.
Я минуту подумала.
– Ты прав. Одна из причин, что мы до сих пор встречаемся, – что ты не пытался давить на меня мачизмом. Я прошу прощения. Я должна была тебя предупредить.
Он посмотрел на меня глазами – все еще светлыми, волчьими.
– Я только что выиграл спор?
Я улыбнулась.
– Я признала, что была не права. Это одно и то же?
– Абсолютно одно и то же.
– Тогда очко в твою пользу.
Он усмехнулся:
– И почему я не могу на тебя долго сердиться?
– Потому что ты очень снисходителен, Ричард. Одному из нас необходимо таким быть.
Он уже в третий раз за этот вечер заехал на стоянку возле моего дома.
– Тебе нельзя сегодня оставаться дома. Дверь разнесена в щепки.
– Я знаю.
Если бы мне пришлось убираться из дому из-за покраски, можно было бы поехать к друзьям или в
