В древних «сексуальных пособиях» нигде не говорится о том, чтобы мужчина заставлял женщину страдать во время соития, а в эротических и порнографических сочинениях об этом упоминается крайне редко. Один пример мы находим в эротическом романе «Цзинь Пин Мэй», созданном в конце эпохи Мин. Та-м говорится о человеке, который для повышения сексуального наслаждения помещает на тело женщины, прежде чем овладеть ею, три маленьких кусочка благовоний: один между грудей, другой на живот, а третий на бугорок Венеры, после чего их поджигает (ЦПМ, 3, с. 103–104; 4, с. 59). Еще в двух случаях женщина идет на это добровольно, и, как явствует из текста, сама от этого возбуждается. Однако в целом истории о мужчинах, издевающихся над женщинами, встречаются крайне редко, если не считать случаев причинения им легкой боли, например покусываний шеи или плеч; один такой пример будет приведен ниже, в цитате из романа «Чжао хоу и ши». В этом отношении китайские сексуальные обычаи успешно выдерживают сравнение с обычаями древней Индии. В написанных на санскрите «наставлениях в любви» во всех подробностях сообщается, как надо ударять, царапать или кусать партнера [101].
С другой стороны, часто встречаются упоминания о садистских действиях одних женщин в отношении других, как правило вызванных ревностью или желанием отомстить сопернице. Типичным примером является эпизод из романа «Гэ лянь хуаин» (гл. 32), датируемого началом эпохи Цин.[102] Некая госпожа Сун обнаружила, что ее супруг где-то на стороне имеет любовницу. Вместе со служанками она отправляется за девушкой, велит привести ее к себе домой, раздевает, выставляет нагишом в большом зале и собственнорунно избивает плетью, пока все тело девушки не начинает кровоточить, после чего вырывает у нее волосы. Как явствует из романа, госпожа Сун обладает мужскими наклонностями и любит облачаться в военный мундир; она сведуща и в военных искусствах. Это заставляет предполагать, что речь здесь идет не только о мести сопернице, — госпожа Сун испытывает сексуальное удовлетворение от унижений, которые доставляет девушке, и тем самым компенсирует свое ущербное состояние: то, что она сама является женщиной. Я думаю, что в данном случае мы имеем дело с подлинным садизмом. В романе «Цзинь Пин Мэй» есть два похожих эпизода: когда женщина пытается возместить свою сексуальную неудовлетворенность, проявляя жестокость в отношении другой женщины. Это Золотой Лотос, которая избивает кнутом и царапает ногтями юную девушку по имени Жасмин (ЦПМ, 1, с. 110–111); далее мы узнаем, как она же избивает свою служанку Хризантему (ЦПМ, 3, с. 62–74).
Но подобные случаи редки. Как правило, издевательство мужчин над женщинами или женщин над представительницами своего же пола объясняется суровыми законами и нравами того времени, а не сексуальными извращениями. Мазохизм, т. е. получение сексуального наслаждения от издевательств и унижений, в особенности со стороны представителей противоположного пола, в доцинской литературе практически не встречается. Слабые отголоски можно обнаружить в некоторых историях о мужах- подкаблучниках. Например, сунский писатель Чжу Юй (ок. 1110 г.) рассказывает в «Пинчжоу кэ тань» (изд. «Шо ку», с. 7b) историю о знаменитом ученом и чиновнике Шэнь Ко (1030–1094). Шэнь женился на женщине по фамилии Чжан, которая часто стегала его хлыстом и била, выдергивала клочья из бороды, пока на лице не выступала кровь. При этом она всячески притесняла его родственников, но Шэнь никогда даже не возмущался, а когда она умерла, то пребывал в таком отчаянии, что попытался утопиться. Иные примеры мазохизма можно обнаружить в цинских романах, в которых превозносятся мужеподобные и героические женщины. Упомяну только роман XIX в. «Эр нюй ин сюн цюань чжуань», где с явным удовольствием воспеваются мужские достоинства героини: она побеждает мужчин в борьбе и в фехтовании и даже «мочится, стоя, как мужчина»[103].
О мужском гомосексуализме уже кратко говорилось выше, на с. 68, 81, 114–115. Добавим только, что цинский ученый Чжао И (1727–1814), включивший заметку о гомосексуализме в гл. 42 своей книги «Гай юй цун као», утверждает, что при династии Северная Сун (960–1127) существовала категория мужчин, которые зарабатывали на жизнь проституцией, и что в годы Чжэн-хэ (1111–1117) был принят закон, который за это предписывал сто ударов бамбуковой палкой и большой штраф. При династии Южная Сун (1127–1279) подобные «мужские проститутки» продолжали существовать, они ходили по улицам одетые и напомаженные, как женщины, и составляли особую гильдию. Но, добавляет Чжао И, это был период расцвета мужского гомосексуализма, в последующие эпохи он проявлялся не более, чем в любом высокообразованном и разнородном обществе.
Как уже отмечалось, женский гомосексуализм, напротив, был весьма обычным явлением и отношение к нему было терпимым. Если не происходило каких-либо эксцессов, к женскому гомосексуализму, распространенному в веселых кварталах, относились как к чему-то вполне обычному; его даже превозносили, если он являлся причиной для самопожертвования или иных благородных поступков во имя любви и преданности. Известный минский автор Ли Юй (1611—ок. 1680) сочинил на этот сюжет театральную драму «Лянь сян бань», о которой подробнее пойдет речь ниже, в гл. 10. Наряду с обычными средствами взаимного удовлетворения, такими как взаимное потирание половыми органами, поглаживание клитора, куннилингус и т. п., гомосексуальная пара могла применять двойной олисбос, короткий пест с насечками, изготовляемый из дерева или слоновой кости и прикрепляемый к пояснице при помощи двух шелковых лент. Одна из женщин вводила себе этот искусственный член в вагину и, чтобы он там держался, завязывала ленты вокруг пояса, что позволяло ей играть роль мужчины и удовлетворять подругу при помощи этого торчащего наружу ствола, получая, в свою очередь, наслаждение от трения другой его половины.[104].
В разделе 24 гл. 28 «И синь фан» приводятся цитаты, bi которых говорится, что женщины использовали олисбосы для самоудовлетворения, и затем имеется предупреждение, что этим не следует злоупотреблять. Минский автор Тао Цзун-и (ок. 1360 г.) в гл. 10 своего сочинения «Чжэ гэн лу» дает следующее описание растения, из которого изготовляли афродизиаки и олисбосы:
На татарских пастбищах нередко дикие лошади совокупляются с драконами. Капли их семени падают на землю и проникают в нее, а через некоторое время оттуда прорастают побеги, напоминающие бамбуковые, с заостренной макушкой и покрытые плотно, как зубцы гребня, чешуйками; они пронизаны сетью прожилок, отчего сильно напоминают мужской член. Их называют соян, и они похожи на Boschniakia glabra. Некоторые утверждают, что похотливые местные женщины засовывают эти предметы себе в вагину; стоит им соприкоснуться с пневмой-ииь, как они сразу начинают раздуваться и удлиняться. Местные жители выкапывают эти побеги, чисто их промывают, снимают с них кожицу и нарезают на мелкие кусочки. Эти нарезанные кусочки высушивают, и после того их можно использовать для изготовления афродизиака, действие которого в двести раз сильнее, чем изготовленного из Boschniakia glabra[105].
Очевидно, это же самое растение упоминается в минском порнографическом романе «Чжу линь е ши». Там описывается олисбос, который перед использованием нужно было замочить в горячей воде, тогда он распухал и затвердевал, как мужской член. В «Чжу линь е ши»[106] это орудие называется «кантонской шишкой» (гуандун пан).
В минском романе «Цзинь Пин Мэй» описывается еще один предмет, применявшийся женщинами для мастурбации; он носит название мяньлин, «стимулирующий колокольчик» (мянь нередко изображали иероглифом, обозначающим Бирму), и якобы «происходит от варварских солдат». Это маленький, полый серебряный шарик, перед коитусом его помещали в вагину[107]. Цинский ученый Чжао И следующим образом описывает мяньлин в своем сочинении «Янь бу цза цзи»:
В Бирме водится сладострастная птица, семя которой используется в качестве средства, возбуждающего сексуальное желание. Местные жители собирают это семя, упавшее на камни, и помещают его в маленький медный сосудик в форме конического бронзового колокольчика. Он-то и называется «бирманским колокольчиком». После того как я вернулся к себе на родину, ко мне как-то пришел человек, который хотел мне его продать. Он был размером с плод луньгань (Nephelium longana) и совершенно гладким. Не будучи уверенным, подлинный это образец или нет, я взял его в руку и обнаружил, что едва он чуточку согрелся, как сам по себе начал шевелиться и издавать слабый звук. Как только я положил его на стол, звук прекратился. Странное явление! Поскольку он мне был не нужен, я вернул его продавцу.
Минский ученый Тань Цань сообщает, что мяньлин использовали и мужчины. В «Цао линь цза цзу», в последней рубрике раздела «Приспособления» («Ци юн»), он отмечает:
Принято считать, что бирманский колокольчик содержит семя [мифической] птицы Пэн. Эта птица
