хватит ли у меня на это сил?
Вот это вряд ли.
Глава 23
Я не столько проснулась, сколько всплыла к поверхности сна — настолько, чтобы слышать голоса. Сначала прозвучал голос Мики:
— И что сказал Грегори?
— Что его отец пытался с ним связаться.
— И что здесь плохого?
— Его отец — это тот, кто в детстве сдавал их со Стивеном в аренду клиентам.
— Каждый раз, когда я думаю, что знаю о человечестве самое худшее, оказывается, что я ошибся.
Я попыталась открыть глаза, но веки будто весили по сто фунтов каждое. Я заморгала. Мика все еще лежал рядом со мной, но приподнялся на локте. Черри стояла возле кровати — высокая, стройная, длинноногая, белокурая и по-мальчишески коротко остриженная. Косметики на ней не было, а это значит, что она спешила. И еще она была одета, что для леопардов-оборотней необычно. Вообще-то она одевалась лишь когда я ее заставляла. Либо она собралась выходить, либо что-то случилось. Но и так ясно, что что-то случилось.
Я заставила себя проснуться и заговорить, и усилий на это потребовалось больше, чем мне хотелось бы.
— Что ты говорила про Грегори?
Черри наклонилась пониже, и я изо всех сил постаралась удержать ее лицо в фокусе.
— Ты знаешь, что Грегори и Стивен в детстве были жертвами сексуальных маньяков?
— Ага, — сумела я сказать. И уставилась на нее, наморщив брови. — Постой, ты говоришь, что это отец ими торговал?
Может, я еще сплю. Или не так поняла.
— Значит, ты не знала.
Лицо Черри было очень серьезно.
— Нет. — Я как-то сразу проснулась.
Зейн вошел в двери спальни, держа на руках Натэниела. Ростом Зейн был шесть футов, слишком тощ на мой вкус, но так как они с Черри жили вместе, мой вкус можно было не учитывать. Коротко стриженные волосы были сейчас белокурыми. Впервые на моей памяти он их покрасил в такой цвет, который есть в природе. А какого они у него на самом деле цвета, я понятия не имею.
Зейн нес Натэниела, как спящего ребенка. Его темно-рыжие волосы длиной почти до лодыжек, заплетенные в обычную тяжелую косу, пристроились на плече Зейна. Если попытаться нести Натэниела, не прибрав как-то его волосы, обязательно споткнешься. Кроме волос, одежды на Натэниеле не было видно.
— Он в трусах, — заявил Зейн, — он знает правила. Никто не спит с тобой в голом виде.
Он отодвинул волосы, показывая атласные шорты, которые Натэниел любил использовать в качестве пижамы.
Я попыталась приподняться на локте, но это оказалось трудно. Пришлось остаться лежать на спине, полностью открыв глаза.
— Как он?
— Отлично, — ответил Мика.
Я посмотрела на Натэниела, постаралась принять скептический вид, но, так как это не получилось, ограничилась комментарием:
— Он с виду без сознания.
— Скажи ей что-нибудь, ты, котяра ленивая! — велел Зейн.
Натэниел медленно, почти болезненно медленно повернул голову. Моргнул мне лавандовыми глазами и улыбнулся лениво. Было видно, что он жутко устал, так же как и я. А почему бы и нет? Разве он свалился не по той же причине, что и я, — от него питался вампир? Ardeur не берет кровь, но все равно он вроде вампиризма.
Мика выполз из-под одеял, сверкнув безупречным загорелым телом. Впрочем, я слишком устала для того, чтобы поддаться соблазну. Мика натянул на себя одежду, сидя ко мне спиной, но когда он повернулся, уже в застегнутых штанах, выражение его лица ясно говорило: он знал, что я за ним наблюдаю.
Темно-каштановые кудри спадали ему на плечи. Одним движением головы он перебросил их на сторону. Темные волосы подчеркивали необычайные глаза, одновременно сверкающие желтым и зеленым.
— Если ты не уберешься у нее с глаз долой, нас всех ждет тяжелый день, — сказал Зейн.
— Ты завидуешь, — поддразнила его Черри.
— Ну, — ответил он, — ты же никогда на меня так не смотришь.
— Я ни на кого так не смотрю.
— Я знаю, — усмехнулся ей Зейн.
Они засмеялись, как может смеяться только пара, и ты понимаешь, что шутка эта не предназначена для тебя. Зейн был прав в одном: я мешкаю. И только начав выползать из кровати, я поняла, что я голая. Я вроде бы это знала, но как-то отдаленно.
— Мне нужна одежда.
Мика вытащил тенниску из общего шкафа. Я этот шкаф купила, думая о нем — яркий, светло-зеленый. Под цвет его глаз. Но тенниска подходила нам обоим, как почти вся наша одежда. Повседневная одежда стала у нас общей собственностью, и только парадные шмотки строго делились на его и мои.
Мике, чтобы удержать меня в лежачем положении, когда я попыталась сесть, достаточно было слегка дотронуться до моего плеча. Кажется, у меня координация еще не восстановилась для того, чтобы сесть в кровати, удерживая простыню у груди, одновременно при этом жуя резинку. Будто мое тело еще меня не слушалось.
— Анита, если ты не отдохнешь, от тебя никому не будет никакой пользы.
— Грегори — мой леопард, я его Нимир-Ра.
Мика погладил меня по щеке.
— А я его Нимир-Радж. Ложись спать. Я этим займусь. Ведь для таких вещей ты меня и наняла?
Мне пришлось улыбнуться, но мне не нравилось, что я не иду на выручку Грегори. Наверное, это отразилось у меня на лице, потому что Мика присел рядом с кроватью и взял мою руку в свои.
— У Грегори истерика, потому что его отец в городе. Я пойду проверю, как он там. Может быть, привезу его сюда, чтобы отец не мог его найти по телефонной книге.
Микино лицо все время норовило расплыться. Я было выползла из сна, но он меня засасывал обратно.
— Да, — сказала я, и для меня самой мой голос прозвучал где-то далеко. — Привези его сюда.
Он нежно поцеловал меня в лоб, не выпуская моей руки.
— Я так и сделаю. А теперь спи — или заболеешь. Больная Нимир-Ра никого не может защитить.
Поскольку глаза у меня закрывались, спорить было бы трудно. Поцелуй моей руки был для меня первым признаком, что Мика встал. Потом глаза закрылись надолго.
Кровать задвигалась, и рядом со мной свернулся Натэниел. Его рука упала поперек моего живота, ногу он закинул мне на бедро. Это была его любимая поза, когда он спал со мной, но что-то было сейчас не так.
— Одежда, — сказала я и нахмурилась сильнее. — Нельзя от Натэниела питаться.
Мика снова появился на линии моего взгляда.
— Ты спала только два часа, поэтому ты такая усталая. Если ты кормила ardeur на рассвете, то у тебя еще не меньше шести часов до следующего кормления. Мы его просто здесь положим, чтобы он не был один.
Последние слова долетали уже из темноты, и потом, когда я открыла глаза, комната была пуста. Натэниел уткнулся в меня, лицом в плечо. Он завозился, устраиваясь поближе, оставляя мне только дюйм свободной кровати. Я стала его отодвигать и вставать, чтобы найти пижаму, которую мне никто так и не дал, но провалилась обратно в сон. Дурное влияние леопардов — мне было вполне уютно голой.
Глава 24
