– Ты хочешь, чтобы я переговорил с фру Адельгейд?
– Если можешь оказать мне эту услугу? Ты человек веселый, а она вокруг себя видит не много веселья. Я человек угрюмый. Послушай прежде, чем пойдешь к ней: не старайся отговорить ее, если и она, подобно мне, не имеет ничего против продажи участка.
Консул ушел.
Поручик стоял на том месте, где остановился; лицо у него было недовольное.
Должно быть, это недовольство вызвано господином Хольменгро. И выбрал же он время для посещения Сегельфосса! Или он воображает, что владелец Сегельфосса так нуждается в деньгах? Он сильно ошибается.
Консул возвращается и приносит ответ, что фру Адельгейд не только не имеет ничего против продажи земли, но даже желает этого.
– Не окажешь ли ты мне также великую услугу, переговорив с этим человеком? Извини, что я беспокою тебя.
– С величайшим удовольствием. Попросту, поторговаться за тебя?
– Да, благодарю… завтра. Объясни ему, что сегодня ночь…
– Я ничего не имею против того, чтобы сегодня же продать участок. Для нас, купцов, не существует вечера. Обойдемся и без тебя.
– Делай, как знаешь. Только мне неприятно, что твои родители узнают о твоем участии в этой продаже.
– Это уж ты предоставь мне. Мне всю жизнь приходится идти против них. Вот они желали сделать меня дипломатом, да…
Несколько позднее консул снова потревожил фру Адельгейд. Король просил участок по ту сторону реки. Он желал приобрести участок, подходящий к морю и предлагал хорошую цену.
Еще раз консул потревожил фру Адельгейд, но это было уже утром: король желал приобрести половину реки от устья вверх по течению до самой горы, а также водопад. И на что ему столько воды, – это оставалось загадкой.
За утренним чаем консула Фредерика нет. Фредерик Кольдевин всю ночь ходил по западному берегу реки вместе с господином Хольменгро и его людьми. Они доходили вверх до водопада. Теперь они тихо сидят в комнате, занимаемой консулом в Сегельфоссе и пишут запродажную. Старик Кольдевин и жена извиняются за сына: он скоро придет. Они просят не ждать его. После завтрака старики пошли прогуляться по полям и лугам, так что Хольменгро и консул могли спокойно переговорить за завтраком.
– Посмотри-ка, Виллац, что там делается внизу? – говорит старый Кольдевин во время прогулки.
Поручик уже давно заметил, что какие-то люди взобрались на крышу старой церкви. Он знает, что это значило, но делает вид, что ничего не замечает.
– Они, должно быть, снимают крышу, – отвечает он.
– Зачем? Разве церковь продана? Пойдем, спросим.
– Для вас далеко, дорогой друг.
– Вовсе нет. Пойдем, спросим.
Они пошли к церкви, и старый Кольдевин получил ответ на свой вопрос: король, этот Тобиас Хольменгро из Уттерлея, купил церковь и теперь приказал срыть ее до основания. За работу принялось десять человек. Мало-помалу Кольдевин узнал, что господин Хольменгро намеревается выстроить себе дом на месте старой церкви. На западном берегу уже роют землю для фундамента набережной.
– Смотрите, сколько там народу…
Старик Кольдевин повернул обратно в поместье, но шел медленнее.
– Ты был прав, Виллац, туда дальше, чем я думал, – сказал он, взяв поручика под руку. – Да, правда, много простора в Сегельфоссе.
На пригорке они встретили Хольменгро, Он вежливо поклонился и поблагодарил за завтрак и гостеприимство. Он извинился за свое позднее появление вчера и сказал, что консул был необыкновенно любезен и проходил с ним всю ночь.
Поручик с удивлением заметил, что Хольменгро был худой и жилистый человек, когда не накутывал на себя несколько шарфов. Ему пришлось представить гостей друг другу» но он сделал это в коротких словах.
– Да, да, большие земли в Сегельфоссе, – сказал старый Кольдевин, останавливаясь, чтобы перевести дух.– А там у тебя подрастает хороший молодой лесок; маленький Виллац будет богатым человеком. Он тебе останется благодарен впоследствии; ну, теперь пойду почитать немного к себе в комнату, я всегда читаю до обеда.
– Во-первых, – начал консул, – я должен передать тебе его благодарность за завтрак.
– Он уже выразил ее лично, – ответил поручик.
– А извинился за вчерашнее? Сказал, почему явился так поздно? Удивительно умный человек этот Хольменгро, – гений! У него человек двадцать рабочих, он им платит до талера в день, а это – деньги, думает Хольменгро, надо извлечь из них пользу! Таким образом, он употребляет ночь, чтобы сделать покупку и осмотреть участок, а в шесть часов они у него уже за работой. Как тебе это кажется! Ни одной минуты не теряется.
– Такая настойчивость почти незнакома мне, – ответил поручик.– Лучше я уж, по примеру покойного отца стану искать клад деда, – прибавил он и улыбнулся.
– Я не знаю, привела ли его настойчивость к чему-нибудь, – сказал консул.– Ну, об этом можешь судить
