– Да, вы, может быть, можете рассказать еще что-нибудь?
– Нет, я не хочу доводить вас опять до сумасшествия.
– Женщина! Вы обещали себя двум другим прежде меня! Знают ли они, иомфру, как вы поступили со мной?
Но шутка показалась иомфру Сальвезен слишком тяжеловесной, и она ответила:
– Я скажу это своему жениху, адвокату Раш. Консул Фредерик серьезно заинтересовался. Это было, пожалуй, поинтереснее истории с иомфру Боммен, которая дотанцевалась до смерти. Он спросил, высоко поднимая брови:
– Можно позавидовать? Правда?
– Да, я думаю, что можно, – улыбаясь, ответила иомфру.
– Это превесело! Интересная новость! Вы, значит, выходите замуж?
– Не знаю еще. Может быть, через год.
– А кто же будет у поручика?
– Другая. Я не уеду прежде, чем он найдет другую.
– А вы будете жить здесь?
– Да, некоторое время, во всяком случае. У Раша здесь большое дело. Он хочет со временем подыскать себе место на юге.
– Так вы еще, может быть, приедете в наши края, иомфру Сальвезен? Не забудьте тогда побывать у меня.
– Очень благодарна за любезность, консул Кольдевин.
– Я очень ценю образованных людей, я собираю их. Нет, на самом деле, это чудесная новость! Могу я пожать вам руку, иомфру Сальвезен?
– Да, подождите немного, – отвечает иомфру Сальвезен и вытирает руку.
Но, взяв руку иомфру, консулу опять захотелось пошутить и он начал речь:
– Теперь, когда я держу эту руку в последний раз…
– Ха-ха-ха!
– Я говорю, хотя вы и невинны, я говорю, хотя мы и оба невинны… Да, так теперь, когда я держу эту руку, которую я не получил…
– Отпустите, господин консул!
– Которая не была мне дана… Нет ли у вас бокала или чего-нибудь, чтобы выпить, иомфру?
– Нет, серьезно, – говорит иомфру и оглядывается.– Пустите меня, тогда я принесу чего-нибудь из столовой.
– О, нет, благодарю вас, уж лучше не нужно. Но, иомфру, вы говорите, что я пришел, чтобы покончить с этим? Нет. Я хочу вам сказать только, что я нашел форму. Но это по-настоящему нужно было бы спеть: в ту минуту, когда пастор Лассен произнесет благословение над вами и адвокатом Рашем, меня найдут с веревкой в руке, ищущим крюка.
– Ха-ха! Нет, это невозможно!
– Вы знаете, что должно скоро случиться?
– Вон фру идет! – говорит вдруг иомфру Сальвезен. Консул Фредерик выпустил ее руку.
Он отлично знал свою жену, он прямо пошел ей навстречу и рассказал, что иомфру Сальвезен выходит замуж за адвоката Раша, и он только что поздравил ее.
– Тебе нужно было держать ее за руку для этого? – сказала жена.
Консул Фредерик ответил:
– Я хотел быть вежливым. Она будет теперь совершенно в другом положении. Может быть, она со временем будет бывать у нас.
Юный Виллац мучился угрызениями совести. Он перестал писать письма Марианне. Как это случилось? Отчасти потому, что у него было так много дел. А потом, он в своем блаженстве доверился однажды матери, и она очень обеспокоилась этим и запретила писать. Когда он уверял ее, что любит Марианну сильнее жизни, она сказала: «Подожди лет десять, тогда увидим. Сначала ты должен стать чем-нибудь дельным и обрадовать отца».
Но когда он увиделся с Марианной на мосту и потом на кладбище, он не мог, чтобы не протянуть ей руку. Она посмотрела ему прямо в глаза, притянула его к себе и стояла, чуть не прижимаясь к нему и смотря на него. Она была так необузданно нежна.
Они встретились перед отъездом; юный Виллац пошел прогуляться. Марианна стояла на дороге. Около моста росли ивы, и они остановились под ними. Юный Виллац был одет по дорожному и ждал только прихода парохода. Но несмотря на то, что времени оставалось так мало, он не говорил ничего. Куда девались все слова из его сердца и головы? Марианна тоже молчала. Они стояли оба и щипали ветви ивы.
– Я сегодня уеду, – сказал он.
– Да.
– Уже скоро!