Почему зря? — вспыхнула она.
Что за носки? — поинтересовался её муж, его звали Каролус.
Новые носки, совершенно новехонькие, ответил Эдеварт.
Ане Мария в смущении отошла к окну и спросила, не оборачиваясь: Почему же это я зря отдала ему носки?
Да он в них и не нуждался. Он продал их за восемнадцать шиллингов в одной усадьбе на севере.
А ты всё знаешь!
Знаю. Они ему были не нужны. Я сам видел эти носки в той усадьбе.
Ане Мария: Не понимаю, тебе-то какое до этого дело?
Тут снова вмешался её муж: Я спрашиваю, о каких носках вы говорите?
Выслушав жену, Каролус помрачнел, а Ане Мария заплакала.
Так это было в прошлом году? — сказал н. А когда я вернулся домой, у тебя не нашлось для меня смены носков.
Вот ты какая, отдала, значит, мои носки по доброте душевной!
Прости меня, всхлипнула Ане Мария.
В их разговор вмешался молодой родственник Ане Марии по имени Теодор: Что бы то ни было, а только тебя, Эдеварт, это не касается.
Может, и так. А золотые зубы Августа тебя касаются?
Да не слушайте вы этого молокососа! — воскликнул Теодор. Забыл уже, как опозорился перед пастором?
Эдеварт побледнел, глаза у него загорелись: А сам ты, часом, ничего не забыл? Не забыл, у кого из нас грыжа и кто носит бандаж?
Теодор вскочил и презрительно хмыкнул.
Хозяин дома, Каролус, снова усадил его на скамью. Однако Эдеварт не желал примирения, он разозлился, и ему море было по колено.
Теодор хотел было закончить перебранку и заявил, что у него-то зубы отменные и вставные ему не нужны. На что Эдеварт ответил, что Теодору здорово повезло: вряд ли он когда-нибудь сможет позволить себе сделать такие же зубы, как у Августа.
Тут уже Теодор не мог промолчать и ещё долго продолжал говорить гадости, — может, он и прекратил бы перебранку раньше, если б Эдеварт всё время не возражал ему.
С того дня Август и Эдеварт стали друзьями и вместе ловили рыбу. Они приносили домой много мелкой трески и пикши и, если улов был хороший, щедро одаривали рыбой соседей. Не одна хозяйка благословляла их в ту долгую осень.
Когда пришло время собираться на Лофотены, Эдеварт спросил у Августа: Ты уже нанялся к кому- нибудь на судно?
Нет, ответил Август. Мне никто не предлагал.
А ты сам не хочешь поспрашивать?
Нет. Все мужики настроены против меня.
Ясно. Что же ты будешь делать зимой?
Пойду опять в море, ответил Август.
Я бы тоже пошёл с тобой! — вздохнул Эдеварт.
Но в ту зиму никто из них никуда не уехал, даже Эдеварт на Лофотены, хотя у него уже было место с полноправным паем в улове. Родители Эдеварта были разочарованы.
Его отец рыбой не промышлял, он получал небольшое, но твёрдое жалованье, служа смотрителем на телеграфной линии; выходило, что Эдеварт подвел семью — ведь другой возможности заработать у него не было. Парню следовало раньше подумать о себе, но теперь было уже поздно. Август начал скупать в округе кожи и шкуры, и Эдеварт ходил с ним, помогая таскать тяжести.
Тут-то и выяснилось, что у Августа есть деньжонки и он намерен платить Эдеварту не меньше, чем рыбаки зарабатывают на Лофотенах, так что Эдеварт ничего не потерял, оставшись на зиму дома. К тому же он многое перенял у Августа — опытного моряка и хорошего малого.
Итак, они скупали шкуры, в основном телячьи, реже — овечьи, но иногда и коровьи. Неожиданно в округе у собак началась чумка, эту заразу принесла какая-то приблудная псина и наградила ею местных собак. Августа и Эдеварта приглашали как единственных оставшихся в селении мужчин, и они из сострадания убивали больных животных, а шкуры им отдавали бесплатно. Но торговать шкурами?.. Что понимал Август в таком деле? Сам-то он считал, что кое-что в этом смыслит — помимо всего прочего, чем ему доводилось заниматься в дальних странах, он работал и на овечьей ферме в Австралии.
Ближе к посту Август расширил свою торговлю, стал скупать и дорогие шкуры: бобра, лисицу и горностая. Он раздобыл ружье, два капкана и сам начал охотиться, и небезуспешно: в тех местах уже давно не слышалось выстрелов, лисица и бобёр встречались довольно часто, а в особо удачные дни Август приносил домой и голубого песца, и бобра. Он считал для себя делом чести подстрелить горностая, по его словам, мехом горностая подбивали королевские мантии, однако звери эти пугливы, и выследить их было трудно.
Шло время, Август с Эдевартом возились со шкурами, они распяливали их на стенах или вешали на жердях, чтобы сушить на ветру, а потом сортировали и связывали в тюки. Весной, к возвращению рыбаков с Лофотенов, они забили шкурами все амбары и пустые сеновалы. Горностая они так и не добыли, но однажды, когда лёд уже тронулся и друзья отправились охотиться на морскую птицу, им удалось подстрелить тюленя — редкого гостя в тех местах. Шкура получилась на славу.
Люди только посмеивались над затеей Августа. А почему бы тебе не скупать и мышиные шкурки? — презрительно спросил Теодор. Во всяком случае, такое дело здесь было в новинку, никто раньше этим не занимался, и, когда Август захотел нанять у Каролуса его карбас5, чтобы отвезти шкуры на ярмарку, Каролус посоветовал ему бросить эту затею — продажа шкур не оправдает даже плату за наём карбаса! Но Август оказался далеко не простачком, шкуры он скупал почти за бесценок и к тому же заранее связался с Клемом, крупным торговцем мехом и кожей, компания «Хансен и К°, Тронхейм6», чьё круглое клеймо на синеватой дубленой коже для подмёток было известно всему Нурланну7, мало того, Август даже получил от Клема задание. Клем собирался приехать на север, летом у него будет своя лавка на ярмарке в Стокмаркнесе, туда-то Август и должен доставить товар. Но у него нет судна.
Август чувствовал, что люди настроены против него. Молодые парни вернулись с Лофотенов с карманами, топорщившимися от денег, и всякими забавными вещицами, у Августа же были только связки шкур на сеновалах и в амбарах по всей округе, а деньги свои он давно растратил.
В тот день, когда вернувшийся с Лофотенов карбас Каролуса ставили в лодочный сарай до следующей зимы, Август опять завёл разговор о найме карбаса, но Каролус отказал ему. Отказ свой он объяснил тем, что карбас новый и дорогой, он даже ещё не до конца расплатился за него, снасти, парус, буксирный канат и якорь тоже пока не оплачены. Август хотел было уйти, но потом повернулся и спросил: А ты не хочешь продать свой карбас?
Продать карбас? Уж не ты ли собираешься его купить?
Я, сказал Август.
Каролус от удивления забыл закрыть рот: Ты?.. Купишь карбас?
Эдеварт стоял рядом, он даже онемел от удивления. Однако, узнав, что Август в состоянии купить карбас со всем снаряжением, Каролус задумался, у него появилась новость, которой он мог поделиться с соседями. Теперь всё селение толковало только об этом, а Август ещё раз оставил в дураках местных парней. Какого чёрта!.. Или этот воротившийся домой моряк так уж набит деньгами?
Неожиданно Каролус сменил гнев на милость и сам явился к Августу. Расстаться с карбасом я никак не могу, сказал он, карбас меня кормит и поит, но, коли хочешь, дам его тебе внаймы на эту поездку.
Да я бы лучше купил его, напыжился Август.
Это никак невозможно, сказал Каролус, однако было видно, что он готов согласиться.
Они обсудили это дело и так и эдак. А что будет Август делать с карбасом, когда вернётся?
Август был намерен расстаться с ним там же, на ярмарке.
