последующем он всегда будет считать себя правым, а меня виноватым, поэтому, сейчас не определенно придется постараться, чтобы убедить его в том, что мой поступок, был действительно очень необходим. Пожалуй, ни чего более разумного, чем правда, в голову мне не приходило, а значит, придется рассказать все с самого нала, а именно с моего сна об Авенире.
Вздохнув, я начал свой рассказ.
14
Широко зевнув, я села на постели. Алтан уже не было, она снова куда-то ушла. Поднявшись и одернув ночную сорочку, я подошла к низкому деревянному столику и, опустившись на колени, откинула лежавшую на нем вышитое полотенце. Сегодня, Алтан, похоже, решила меня немного побаловать — в деревянном блюде лежали еще теплые блины, рядом с ними покоилась крынка с молоком и вдобавок ко всему, здесь же было два яблока. Не тратя время попусту я тут же принялась их есть. Все же хорошо, что Алтан приняла приглашение Булата и отправилась в город. Честно говоря, мне ужасно хотелось посмотреть на Таринийского короля, и будь я постарше, то быть может меня тоже взяли бы с собой. Но вчера вечером Алтан сказала, что он тоже здесь, потому как приехал к хану.
— Привет, красавица! Снова одна скучаешь?
Повернувшись к дверям я, тут же вскочив на ноги, бросилась к вошедшему молодому мужчине.
— Нур! — обычно строгое лицо сейчас было очень красивым, потому что, хотя Нур и редко улыбался, когда это случалось, он сразу становился, словно другим человеком. Правда, улыбался он, кажется только при мне.
Чуть присев Нур приобнял меня и погладил по голове.
— Я тоже рад тебя видеть.
— Если хочешь, могу угостить тебя блинчиками и яблоком, только оно одно осталось, а второе я уже съела.
— Спасибо, Айрун, но я уже ел.
Как всегда, у взрослых совсем нет на меня времени. Вздохнув, я с надеждой вновь посмотрел на Нура.
— Тогда можно я тебя причешу? Я осторожненько.
Нур рассмеялся и, пройдя через юрту, опустился на сложенный в дальнем конце шкуры, после чего вновь повернулся ко мне.
— В таком случае, я надеюсь на твое мастерство.
После этого Нур сдернул с конца своей косы кожаный шнурок, и позволил волосам свободно упасть на плечи. Обрадовавшись, я тут же поспешила к мешковатой сумке, висевшей у двери и не задерживаясь вытащила из нее резной гребень. Заметив его, Нур отчего-то очень удивился.
— Я думал, у тебя уже есть новый.
— Но ведь это подарок!
Нур как-то обреченно вздохнул.
— Когда я вырезал его тебе в самом начале, я не думал, что это может стать для тебя такой важной вещью.
Подойдя к Нуру, я принялась расчесывать его волосы. Все же они у него очень красивые — длинные, цвета вороного крыла.
— Ну, он важен для меня потому, что ты для меня как брат и это первая вещь, что я от тебя получила. Ты мне очень напоминаешь, моего брата.
Нур, молча поднял свою руку и поймал ею мою, а после, обернувшись, заглянул мне в глаза.
— Ты бы хотела снова встретить свою семью, Айрун?
Сейчас Нур был очень серьезным, таким он был чаще всего, хотя именно такой Нур, казался мне каким-то чужим и не знакомым. На самом деле, я часто думала, над вопросом, который он сейчас мне задал, поэтому, как бы грустно мне ни было, я с самым серьезным видом кивнула головой.
— Я бы хотела их увидеть, очень сильно хотела бы.
Нур отпустил мою руку и вновь отвернулся.
— Хорошо, я подумаю над этим. Не думаю, что ты сможешь стать счастливой здесь.
Я опустила гребень.
— Ты хочешь меня выгнать?!
Нур резко развернулся ко мне.
— Я бы ни когда этого не сделал, но ни ты, ни Алтан здесь счастливыми не станете, потому что тот мир, откуда вы пришли, отличается от того, в котором живем мы. Поэтому, было бы правильней, если бы вы вернулись к себе домой.
— К семье?
— Именно… а теперь, заплети мне косу. Я должен быть с отцом, когда он будет принимать послов Таринии.
Вздохнув, я принялась заплетать Нуру косу.
— Я бы тоже хотел посмотреть на короля. Но мне нельзя, все считают меня маленькой.
— Дело не в том, что тебе нельзя его увидеть, просто мы будем заняты обсуждением важных вещей, потому тебе там не место.
Вздохнув, я завязала на конце косы кожаный шнурок и опустила руки.
— Всё, я закончила.
Поднявшись, Нур посмотрел на меня и присев передо мной заглянул мне в глаза.
— Не грусти, думаю, ты можешь посмотреть на него, когда он будет выходить из ханской юрты. Думаю, там будет много людей, потому как всем будет интересно, чем закончиться наш разговор.
Обрадовавшись, я тут же крепко обняла Нура.
— Спасибо тебе, Нур! Большое при большое спасибо!
— Надеюсь, я вам не помешаю?
Отпустив Нура, я повернулась к дверям, в которых стояла Алтан. Нур, обернувшись следом за мной, немедленно поднялся в полный рост. И сразу же вновь принял свое вечное холодное выражение лица.
— Не волнуйся, я уже ухожу.
— Я не волнуюсь, господин Нур.
Алтан склонилась в поклоне, а Нур, потрепав меня по голове, и едва заметно улыбнувшись, развернулся и ушел.
Сказать, что хан жил в юрте было очень сложно, потому как больше это походило на большой шатер, стены которого, хоть и были сделаны из войлока, но при этом были полностью вышиты всевозможными узорами, впрочем, так же были вышиты и все предметы внутри, от ковров до покрывал.
Согласно обычаям нарехе, едва мы вошли в юрту хана, нас тут же усадили за стол, сплошь уставленного мясными блюдами, от бульонов, до запеченного целиком молодого козла.
В тот же момент, когда мы уселись за стол, дальний край юрты чуть отодвинулся в сторону, и через открывшейся проход в юрту вошел и сам хан Ишман, как оказалось, жилище хана представляло собой две соединенные юрты.
За прошедшие годы, хан действительно сильно изменился. Некогда темные волосы теперь были выбелены сединой, лицо исчертили глубокие морщины, да и сам он осунулся и похудел, но все же, его взгляд, как и прежде, оставался ясным и твердым, от чего все остальное отступало на второй план, поэтому, даже мысли о том, чтобы назвать его слабым или немощным стариком не возникало.
Ограничившись в качестве приветствия фразой 'Рад вас видеть', хан, подойдя к столу, опустился подле него и, отрезав себе кусок козлятины, принялся за еду.
Честно говоря, нашу встречу я представлял себе несколько иначе, но стоит ли мне огорчаться или радоваться, я так и не понял. С одной стороны он не вспомнил меня, человека, который нанес ему рубящий удар в грудь, но с другой, я все же надеялся на более радушный прием. Однако, не утруждая себя
