Атаман А. И. Дутов

тяжкие условия борьбы казаков, отрезанных на сотни верст от железной дороги. Мы знаем, что помощь Оренбуржцам и Уральцам идет медленно. Пусть казаки знают, что все напряженно работают, чтобы спасти их из тяжкого положения. Правительство не допустит гибели Оренбургского и Уральского казачества, являющегося оплотом верности своей Родине. Генерал ДЕНИКИН также с Вашими братьями Донцами и Кубанцами напрягают все усилия, чтобы подать Вам помощь. Передайте Оренбуржцам и Уральцам, чтобы они собрали все мужество и твердо отражали врага, уверенные, что помощь идет со всех сторон»¹⁴⁵⁰. К сожалению, эти красивые обещания так обещаниями и остались.

19 января на сторону красных, захватив пропуска и секретную переписку командира полка, перебежал неоднократно предававшийся ранее военно-полевому суду командир 1-й сотни 25-го Оренбургского казачьего полка, казак Никольской станицы сотник И.Е. Рогожкин. Он поступил на службу в РККА, получил назначение на должность командира конной разведки 212-го Московского полка 24-й Симбирской Железной стрелковой дивизии¹⁴⁵¹ и даже отправил через линию фронта письмо своей сотне с призывом в полном составе переходить к красным. Впоследствии этот перебежчик с целью выслужиться перед большевиками заявлял о своей попытке убить атамана Дутова, которую он не осуществил якобы из- за того, что рядом были дети¹⁴⁵².

Тем не менее даже в эти тяжелые дни авторитет Дутова среди казаков был достаточно высок. В частности, 17 января 1919 г. казаки станицы Кичигинской 3-го военного округа вынесли постановление: «Мы, нижеподписавшиеся жители-казаки Кичигинской станицы, сего числа обсуждали вопрос текущего момента, а главное о борьбе с предателями родины – большевиками, не могли не обратить своего особенного и должного внимания на те тяжелые испытания, кои выпали на долю нашего Батьку (здесь и далее – так в документе. – А. Г.) Войскового Атамана А.И. Дутова с Войсковым правительством – перенесшими все невзгоды и трудности с мужеством, энергией и явной опасностью для их жизни в борьбе на защиту родного казачества и войска Оренбургского… Мы, казаки Кичигинской станицы, восхищаемся стойкостью и мужеством Вашим атаман, в непосильной борьбе с названными наемниками; мы, видя Ваше умелое руководительство войском и Юго-Западным фронтом; мы надеемся, что испытания, пережитые нами, не придется уж вновь переживать. А потому смело заявляем Вам, атаман, что мы все готовы во всякое время встать вместе с Вами на защиту родного войска и родины и не положим оружия, пока война с большевиками не будет доведена до конца. Довольно насильникам пить нашу казачью кровь и грабить народные очаги, мы надеемся, что все казачество твердо верит и скажет, что оно не допустит повторения ошибок, происшедших в прошлом году, через которые немало пролито крови и слез. Да хранит Бог Вас, атаман, правительство и все казачество»¹⁴⁵³.

Однако отдельные порывы не переломили общей ситуации. В связи с резким ухудшением обстановки на фронте штаб Отдельной Оренбургской армии забил тревогу. 19 января Дутов издает новый оперативный приказ о прикрытии подступов к Орской железной дороге и Оренбургу и удержании участка Ташкентской железной дороги между Оренбургом и Актюбинском для недопущения соединения большевистского центра с Туркестаном. Для решения этих задач командующий армией приказывал упорно обороняться на Северном и Бузулукском участках¹⁴⁵⁴.

В этот же день в 22 часа 30 минут полковник А.С. Бакич получил по телеграфу приказ Дутова держаться во что бы то ни стало. В 23 часа командир IV Оренбургского армейского корпуса получил срочную телеграмму начальника штаба Отдельной Оренбургской армии Генерального штаба генерал-майора А.Н. Вагина: «…Командарм приказал… все силы использовать для занятия указанного… положения, не останавливаясь ни перед какими препятствиями, ибо Оренбург должен обороняться в целях обеспечения его эвакуации…»¹⁴⁵⁵ Армейское командование до последнего верило в возможность удержания казачьей столицы, так и не сумев заблаговременно завершить эвакуацию города. Командир IV корпуса Генерального штаба генерал-майор В.Н. Шишкин телеграфировал в штаб армии, что в связи с изменой Рогожкина и успехами красных казаки волнуются и «положение становится крайне серьезным. На Северном фронте по сводке все отступают, суживая выход на Орское направление, отход вверенного мне отряда при данной обстановке считаю единственным выходом»¹⁴⁵⁶. На следующий день в очередной директиве штаб армии рекомендовал «начальникам боевых участков и боевых корпусов самыми решительными и беспощадными мерами поддерживать дисциплину в войсках»¹⁴⁵⁷. Тем не менее факты массового дезертирства казаков (почти исключительно из состава 24-го и 25-го Оренбургских казачьих полков), а также военнопленных и обозных имели место и в дальнейшем¹⁴⁵⁸. Особенно негативно на настроениях казаков сказалась сдача войсковой столицы – Оренбурга.

21 января город был оставлен Отдельной Оренбургской армией, к вечеру того же дня он был охвачен полукольцом красных, а уже на следующий день около 11 часов утра занят наступавшими с запада частями 2-й бригады 24-й Симбирской Железной стрелковой дивизии и прорвавшейся с юга конницей Туркестанской армии (28-й Уральский полк¹⁴⁵⁹), причем есть сведения, правда не находящие подтверждения в других документах, что прорыв группы красных из Туркестана был осуществлен на несколько часов раньше¹⁴⁶⁰. Кроме того, есть данные о том, что в Оренбурге по соединении двух групп красных командующий 1-й армией Г.Д. Гай арестовал командующего войсками Туркестанской республики Г.В. Зиновьева¹⁴⁶¹. Впрочем, эти сведения из воспоминаний нуждаются в перепроверке.

В ходе Оренбургской операции с 8 по 22 января 1919 г. войска 1-й армии красных захватили 662 пленных, 201 перебежчика, 134 лошади, 4 пулемета, 4 орудия, 806 снарядов, 28 ящиков с патронами, 25 телефонных аппаратов и другие трофеи¹⁴⁶². Количество захваченного имущества не впечатляет. По всей видимости, в данной статистике не учтены трофеи, взятые в самом Оренбурге. В самом городе красным досталось по крайней мере 18 исправных паровозов и около 2000 вагонов. По занятии Оренбурга в городе по распоряжению члена РВС Восточного фронта П.А. Кобозева, уже имевшего большой опыт борьбы с Дутовым, была осуществлена регистрация всех офицеров и казаков¹⁴⁶³.

С потерей Оренбурга, по мнению атамана Дутова, «армия потеряла сердце»¹⁴⁶⁴. Тем не менее удалось сохранить артиллерию, обозы, имущество и большинство частей. Белые отходили с упорными боями. Вскоре после оставления Оренбурга Войсковое правительство и атаман перебрались сначала в Орск, а затем в Троицк. Основной задачей армии Дутова было не позволить красным наладить регулярную железнодорожную связь с Туркестаном, поэтому войска должны были бороться буквально за каждый клочок железнодорожного полотна на все еще остававшемся под контролем казаков участке между Илецкой Защитой и Актюбинском (от станции Ак-Булак до последней перед Актюбинском станции Курайли¹⁴⁶⁵). Стоит подчеркнуть, что недопущение соединения Туркестана с Советской Россией было одной из главнейших стратегических задач армии Дутова и к чести Юго-Западной, Отдельной Оренбургской и Южной армий, которых отдельные современные исследователи считают чуть ли не никчемными объединениями, эта задача успешно решалась вплоть до окончания боевых действий на Южном Урале осенью 1919 г.

Вообще в начале 1919 г. карта боевых действий в районе Оренбурга напоминала слоеный пирог – занятый красными Оренбург, южнее – контролируемый казаками небольшой участок Ташкентской железной дороги в районе станций Ак-Булак – Курайли, еще южнее – войска Туркестанской группы красных. Сам Дутов, вспоминая этот тяжелый период, говорил: «Против нас действовала одна из лучших частей большевистской армии… так называемая «железная дивизия» под командой Гая… У них было отличное вооружение, была вначале прекрасная дисциплина. Положение наше иногда бывало очень тяжелое. Но… я ведь никогда не отчаивался!»¹⁴⁶⁶

В январе 1919 г. части Отдельной Оренбургской армии, потеряв связь с Отдельной Уральской армией, были вынуждены отходить на восток, в глубь территории войска. Войска Бакича обошли занятый красными Оренбург с севера и продолжали отходить по правому (северному) берегу притока Урала – реки Сакмары, чтобы выйти из-под флангового удара красных. Отличительной особенностью территории между Сакмарой и Уралом являлось то, что дороги здесь пролегали исключительно по долинам вышеупомянутых рек. Закрепиться можно было лишь на линии рек Большой Ик, Буртя, Касмарка, Бурлы и Киялы, которые зимой не представляли собой серьезной преграды для красных. По мнению начальника штаба армии Генерального штаба генерал-майора А.Н. Вагина, «рубежи эти, перехватывая все пути с запада на восток и северо-восток, являются для нас единственными оборонительными линиями»¹⁴⁶⁷.

Командование Отдельной Оренбургской армии осознавало важность удержания рубежа Сакмары. В докладе об обстановке на фронте генерал Вагин указывал на то, что «наиболее вероятными для главных