издательство.
— Хорошо…
— До свидания.
— Подождите!
Но он уже положил трубку. Она тут же набрала их номер, но сработал автоответчик.
— Джереми, это Жожо. Нам надо обсудить…
Он схватил трубку.
— Обсуждать нечего! У нас будет ребенок, ей надо отдыхать, и книгу она станет писать не раньше, чем все благополучно завершится.
— Джереми, я понимаю, вы расстроены…
— Они ее совсем измотали. По книге в год да еще вся эта реклама. Чертовы журналюги… Им, видите ли, хочется знать, какого цвета у нее трусики. Неудивительно, что она не может выносить ребенка.
— Я понимаю, отлично все понимаю. Миранда очень, очень много работает.
— Я знаю, у нее контракт, но она готова выплатить неустойку. Есть более важные вещи в жизни.
Жожо закрыла глаза. Два года назад она выторговала Миранде шестизначный аванс. Самая большая ошибка, какую может совершить агент: добиться для автора такого аванса, что у него больше нет стимула работать.
— Когда должен родиться ребенок?
— В январе. Только не думайте, что она сразу засядет писать. Так и скажите им в издательстве: плевать она хотела на их книгу. И пусть не звонят и не пытаются нас переубедить. Мы своего решения не изменим, а кроме того, Миранде нельзя волноваться.
Он снова повесил трубку, на сей раз Жожо перезванивать не стала. Ей все было сказано четко и ясно. Что теперь? Лучше позвонить Тане Тил и сообщить, что ее дойная корова забастовала. Нелегкое дело.
Таня еще не пришла, и Жожо подробно все объяснила ее секретарше, не вдаваясь в деловую сторону вопроса.
Через десять минут Таня перезвонила.
— Слышала о наших чудесных новостях. Я попробовала ей позвонить, но у них там автоответчик.
«Так и будет, если Джереми дома», — подумала Жожо.
— Жожо, то, что Миранда беременна, — это прекрасно. Но мне в затылок дышит коммерческий директор. Сумеет она книгу сдать вовремя?
Жожо тщательно взвесила каждое свое слово.
— Конечно, Миранда с мужем могут и передумать, но, положа руку на сердце, лучше об этой книге забыть. Они горячо жаждут ребенка и, насколько я успела понять, намерены строго выполнять все предписания врача. Чтобы издать книгу в мае, ей надо было уже сейчас ее сдать, а она еще и половины не написала.
— А если она сядет за продолжение сразу, как родит? Если мы получим рукопись к концу февраля, то сможем ее подготовить в авральном режиме. Редактуру, верстку и вычитку можно провернуть максимум за пять недель. Еще три недели на типографию — и готово дело.
Надо будет запомнить этот график — пригодится, когда в другой раз издатели станут на нее наседать из-за авторских проволочек.
— Ни один человек не может писать, когда в доме младенец, — сказала Жожо. — Не получится, Таня.
Таня замолчала, потом наудачу спросила:
— Но у нее ведь контракт?
— Ее это не колышет. Джереми говорит, вы можете получить деньги назад.
Таня молчала. Жожо знала, о чем она думает: если Миранде нужны деньги, книгу она напишет; возможно, зря они ей выплатили такой большой аванс. Но она лишь произнесла:
— Бедная Миранда, не хватало ей только этих забот. Передай ей от меня самые лучшие пожелания, Жожо. Цветы мы, конечно, пошлем.
