Кристос не мог себе представить, что когда-нибудь ему станет не так больно.
— Что этот мальчик знает о своем отце?
— Этот мальчик? Его зовут Тео. И я... сказала ему, что ты — важный греческий бизнесмен и очень занятой человек.
Что он — важный греческий бизнесмен. Господи, невозможно поверить: она все еще придерживается лжи, что он — отец ребенка. Он был всегда осторожен в моменты их близости. Допустил промах только однажды. А Ставрос... — тот постоянно проявлял беспечность в сексе.
— Это ложь.
— Ты — бизнесмен. И очень занятой человек. По крайней мере согласно журналу «Хелло! ». Не думаю, что смерть Ставроса что-то изменила. Ты сделал свой выбор уже давно.
Кристос не собирался снова обсуждать вопрос об отцовстве. Этот мальчик был Теакисом и возвращался в свою семью. У них на руках имелся юридический документ, который Ава подписала, когда приняла деньги, предложенные Ставросом.
Кристос старался не вспоминать о тех давних днях в Греции. Он немедленно уехал, как только увидел Аву со своим братом, и вернулся к прежнему образу жизни. Эта жизнь, состоявшая из бесконечных путешествий и вечеринок, помогала ему стереть из памяти воспоминания о том времени, когда они с Авой были вместе. А вообще такой образ жизни представлял собой, можно так сказать, его месть. Будучи младшим сыном, он считал себя обреченным вести легкомысленную жизнь. Никто и не ждал ничего другого от младшего сына. Днем он занимался бизнесом, а все ночи напролет развлекался.
— Где мальчик? — спросил он.
Ава насторожилась. Скрестив руки на груди, она. , бросила взгляд в окно.
— Что значат твои слова о наследнике? — Ее голос задрожал. — Ты говорил мне...
— Я. знаю, что говорил тебе, но времена изменились. Мне надо, чтобы ты стала той женщиной, какой я когда-то тебя считал.
Это было недалеко от истины. Ему нужно от Авы то, чего она даже предположить не могла. Ему нужно, чтобы она стала такой же матерью, какой была его собственная мать. Матерью, которая могла бы воспитать мальчика, подготовив его к жизни в привилегированном мире, потому что у него самого недостаточно времени на это.
— И какая же это женщина?
— Такая, которой я смог бы доверять. Отец все больше слабеет и тоскует по своим внучкам.
— Тео совсем не такой, как эти девочки. Он не сможет заменить их, — заметила Ава.
— Что ты имеешь в виду?
— Тео — американец, Кристос. Он кое-что знает о твоем происхождении и наследстве, но он не грек.
— Я научу его всему тому, что ему необходимо знать.
Ава покачала головой.
— Ари ненавидит меня.
— Мой отец полюбит твоего сына.
— Не знаю. Я уже не та наивная девчонка, которой была, — сказала она.
— Ты по-прежнему молода, — сказал Кристос.
Она была на двенадцать лет моложе его. Когда-то он списывал на ее незрелость то, что она не всегда говорила ему правду. Но на этот раз он не будет таким всепрощающим.
— Став матерью, я быстро повзрослела.
— Тогда ты должна понимать, что я не позволю тебе скрывать сына от семьи Теакисов.
Ава кивнула.
— Когда я узнала новость о Ставросе и его семье, то хотела связаться с тобой.
— Что же тебе помешало?
— Я боялась иметь с тобой дело.
— Могу понять, — ответил Кристос.
Он был с ней почти груб, когда она сообщила ему новость своей беременности. К тому же он не хотел разбираться в том, что натворил его брат, а поэтому прогнал ее.
И лишь когда у его отца случился инфаркт, Кристос нанял частного детектива, чтобы тот нашел Аву. Отец был очень слаб, и Кристос дал ему обещание разыскать наследника Теакисов и вернуть его домой, хотя отнюдь не был уверен, что сможет это обещание выполнить.
Он никогда не забывал Аву — несмотря ни на что. Он приехал сюда затем, чтобы заявить права на Тео, но, любуясь отблеском света на ее волосах, понял, что хочет заявить права и на эту женщину.
— Я хочу увидеть мальчика.
— О, пожалуйста. Когда?
Ава нервничала. Он понял это по тому, как она запиналась, отвечая на его вопросы. Он пытался быть снисходительным, но не мог. Слишком сильны были когда-то его чувства к ней. Она солгала ему и пусть теперь немного помучается.
— Сегодня, Ава. Думаю, мы смогли бы договориться, не прибегая к помощи моих адвокатов.
— Конечно, — ответила она. — Я вовсе не собиралась говорить, что ты не можешь его увидеть. Просто спросила, когда ты хочешь сделать это.
— Он носит нашу фамилию?
— Нет.
— Такова была твоя договоренность со Ставросом?
Ава скрестила руки на груди и подняла бровь. Это проявление ее раздражения взволновало его больше, чем он мог предположить.
— Какое тебе до этого дело? Ты говорил, что не хочешь иметь никакого отношения к моему ребенку.
— Но все изменилось, — сказал он. — Тео на самом деле — Теакис, и он мне нужен.
— Он носит мою фамилию.
— Это будет первое, что я исправлю. Попрошу своих адвокатов начать оформление необходимых бумаг.
— Не слишком ли поспешно? Почему...
— Совсем не поспешно. Мы уже и так потеряли много времени.
Ава вспыхнула. От злости, как он подумал.
— Я уверена, что Тео будет рад встрече с тобой. Ему известно твое имя.
— Очень хорошо.
Ава ничего не ответила, но он заметил, как ее глаза снова гневно сверкнули. Она повернулась, чтобы уйти.
— Попрошу Карин вызвать его из класса. Он немного побаивается директорского кабинета. Думаю, тебе лучше подождать его в парке. Я приведу его туда.
Пока Ава вела Тео в парк, мальчик без умолку болтал, задавая разные вопросы о Кристосе. А она не знала, что отвечать. Наконец они вышли в залитый солнцем парк, и он, взяв ее за руку, затих при виде высокого мужчины, стоящего спиной к ним.
Ава наклонилась к сыну и крепко прижала его к себе.
— Он очень хочет встретиться с тобой.
— Правда?
— Она говорит правду, — сказал Кристос, подходя к ним. — Тео, я Кристос Теакис.
Тео пожал его руку:
— Здравствуй, папа.
Кристос отшатнулся и взглянул на Аву. Она не могла прочесть, что было в его взгляде.
— По-гречески папа будет баба, Тео, — сказала Ава.
Кристос обнял Тео. Ава отвернулась. Она считала, что только в интересах своего сына изолировала его от Кристоса. Кристос был в страшном гневе во время их последней встречи. Он обвинил ее
