Хетты. Разрушители Вавилона

хеттским царем позволяет отождествить этот город скорее с Милетом, где в те времена несомненно находилась ахейская колония, чем с Милией, добраться до которой с Анатолийского плато было нелегко. Впрочем, подробное рассмотрение всех этих версий выходит за рамки нашей книги.

Здесь же необходимо добавить несколько замечаний по поводу гипотезы о том, что в хеттских текстах упоминаются город Троя и троянский царевич Александр-Парис. Хеттский топоним Ta-ru-(u-)i- sa, отождествляемый некоторыми исследователями с Троей (греч. Tpoia), имеет несколько вариантов произношения: TarUwisa, Tarowisa, Tarwisa, Truisa или Troisa. Он встречается только однажды – в перечне городов и областей «земли Ассува», которая, в свою очередь, нигде более не упоминается. Но некоторые из городов и областей, входящих в этот список, известны также по другим текстам, и в целом ученые сходятся во мнении, что очерченная в данном перечне территория простирается от «земель Лукки» в направлении, противоположном тому, в котором располагаются страны и города, знакомые нам по прочим хеттским документам. Коротко говоря, это означает, что Ассува, по всей вероятности, находилась на западном побережье Малой Азии, и выдвигалась гипотеза, что ее название есть не что иное, как первоначальная форма слова «Азия», ибо римская провинция Азия располагалась именно в этом регионе. Текст, о котором идет речь, входит в состав сильно пострадавших от времени анналов Тудхалии IV, который, по-видимому, первым из хеттских царей посетил эту область. Название Ta-ru-(u-)i-sa стоит в списке последним, а это должно означать, что данный город отстоял дальше всего к северу от границ Хеттской империи; таким образом, весьма вероятно, что он действительно находился где-то в окрестностях Троады. Но никакими иными сведениями в поддержку тождества двух этих топонимов мы не располагаем. Правила греческой фонологии не предусматривают развития Troisa > Troia, и полагать, что в данном частном случае имеет место исключение из правил, у нас нет никаких оснований. Единственный возможный выход из ситуации – предположить, что Ta-ru-(u-)i-sa представляет собой дериват первоначальной формы Ta- ru-i-ya (ср. Karkisa и Karkiya), хотя в известных текстах последняя не обнаружена.

Непосредственно перед топонимом Ta-ru-(u-)i-sa в перечне городов стоит название U-i-lu-si-ia, по своему звучанию – Wilusiya (Вилусия) – напоминающее гомеровский Ilios (Илион). Сразу же напрашивается сопоставление с названием зависимого государства U-i– lu-sa, то есть Wilusa (Вилуса), царем которого в период правления Муватали (около 1300 года до н. э.) был Алаксанду. Читатель, безусловно, подметит разительное сходство с именем троянского (илионского) царевича Александра (Alexandros), более известного как Парис. И наконец, Стефан Византийский передает легенду о том, что город Самилия в Карии был основан неким Мотилом (Motylos), который «принимал [у себя в гостях] Елену и Париса» (по- видимому, во время их путешествия из Спарты в Трою); представляется, что перед нами – реминисценция исторического договора между Муватали и Алаксанду.

Ни одно из этих отождествлений не придет в противоречие с фонетическими законами при условии, что мы примем гипотезу о существовании формы Ta– ru-i-ya и будем считать имя «Александр» грецизированной формой анатолийского «Алаксанду», а не исконно греческим именем. Если бы у нас имелись основания утверждать или, по крайней мере, предполагать с известной долей уверенности, что хетты никогда не проникали на запад до Троады, то всю эту систему гипотез следовало бы отвергнуть без малейших колебаний. Однако мы располагаем совершенно иными данными: по свидетельству одного египетского текста, Drdny (очевидно, дарданы – единственный из известных нам этнонимов, близких по звучанию) сражались на стороне хеттов в битве при Кадеше. Можно было бы возразить, что большинство ученых отличают Вилусу от Вилусии, локализуя первую на южном побережье Малой Азии, так как Вилуса входила в союз земель Арцавы и географически должна быть тесно связана со всем арцавским комплексом. Но до тех пор, пока не дан определенный и точный ответ на вопрос о том, где проходили границы Хеттской империи, дискуссию о местоположении Вилусы нельзя считать закрытой.

Более серьезный аргумент против отождествления Алаксанду с Александром-Парисом относится к области хронологических несоответствий. Согласно традиционной хронологии, базирующейся главным образом на генеалогиях, Троянская война имела место около 1190 года до н. э. По археологическим данным, эта дата соответствует гибели Трои VIIа, уничтоженной пожаром. В таком случае Алаксанду от Александра отделяет целое столетие. Однако, с другой стороны, Алаксанду – современник падения великого города Троя VI, облик которой ближе всего соответствует гомеровскому описанию, но которая, как полагают, погибла при землетрясении. Если пренебречь генеалогиями и приурочить Троянскую войну приблизительно к 1300-му, а не к 1190 году до н. э., то Алаксанду действительно может оказаться самим Парисом; можно будет предположить, что после отплытия греков он унаследовал значительно ослабленное и уменьшившееся в размерах царство, после чего заключил договор с хеттским царем. Нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что именно землетрясение дало грекам шанс на захват осажденного города, и в этом случае «деревянный конь» мог представлять собой благодарственную жертву Посейдону ennosigaios[4]. Такая реконструкция позволяет соединить все неясные и разрозненные указания в единую картину. Но при этом следует еще раз подчеркнуть, что речь идет не о документированной истории, а лишь о гипотезах[5].

6. ХЕТТЫ В ПАЛЕСТИНЕ

Теперь пора обратить внимание на тот парадоксальный факт, что, вопреки встречающимся в Ветхом Завете упоминаниям о хеттах как об одном из народов Палестины, в ходе изучения истории древнего народа Хатти мы отступали от палестинских земель все дальше и дальше, пока наконец не обнаружили страну хеттов в центральной части Анатолийского плато. Более того, мы выяснили, что вплоть до царствования Суппилулиумы I ни одного хеттского государства к югу от Тавра не существовало, что сирийские царства, правители которых подчинялись царю Хеттской империи, были сосредоточены на территории к северу от Кадеша, города на Оронте, и, наконец, что хеттские войска доходили до Дамаска, но никогда не вступали на территорию самой Палестины. Все неохеттские царства располагались севернее Хамата, а последний был отделен от Палестины арамейским царством со столицей в Дамаске.

Таким образом, указания на то, что хетты жили в Палестине до вторжения израильтян, порождают интересную проблему. И все накопленные к настоящему времени сведения о народе Хатти не только не помогают разрешить эту проблему, но и отдаляют нас от ее разгадки. С одной стороны, эпизод с покупкой Махпелы (Быт., 23) и упоминания о хеттеянках – женах Исава (Быт., 26:34 и Быт., 36:1–3) относятся к «Жреческому кодексу», составленному уже после Вавилонского пленения, и, следовательно, ценность их как исторических свидетельств невелика; не намного раньше были составлены и различные перечни ханаанских народов. Но указание из Числ., 13:30 объяснить таким образом не удается. Здесь с полной определенностью утверждается, что хетты обитали в горах Палестины, хананеи – на прибрежной равнине и в долине Иордана, а амаликитяне – в южной части страны. Этот фрагмент относится к более древнему пласту библейского текста – Элохисту, и поскольку приведенные в нем сведения о месте обитания хеттов согласуются с рассказом о том, как Авраам купил у хетта пещеру Махпела, расположенную близ Хеврона, то можно сделать вывод, что этот рассказ основан на более ранних источниках.

Следует также принять во внимание фрагмент из Иис. Нав., 1:2–4, где Яхве говорит Иисусу Навину: «… встань, перейди через Иордан сей, ты и весь народ сей, в землю, которую Я даю им, сынам Израилевым. <…> от пустыни и Ливана сего до реки великой, реки Евфрата, всю землю хеттеев; и до великого моря к западу солнца будут пределы ваши». Это повеление кажется бессмысленным: ведь шатры сынов Израилевых в то время стояли на Моавитских равнинах, следовательно, по ту же сторону от Иордана, что и территория между Ливаном и Евфратом, которую, кстати сказать, израильтяне так и не заняли. В действительности они переправились через Иордан и обосновались в горах Иудеи – в той самой местности, которая в Числ., 13:30 названа областью расселения хеттов. Но если мы опустим слова «…от пустыни и Ливана сего до реки великой, реки Евфрата», то весь фрагмент сразу же прояснится. Слова эти, по всей вероятности, были вставлены позднейшим переписчиком, для которого этноним «хеттеи» ассоциировался только с неохеттскими царствами Сирии и во времена которого в горах Иудеи никаких хеттов уже не