– Я думала, ты другой, – сказала она. – Мне казалось, ты искренний и я могу доверять тебе.
– Но я именно такой, Джейн, детка. Я не раз порывался рассказать тебе.
– Ох, не говори мне этого! Ты даже представить себе не можешь, сколько раз я слышала это от своего бывшего мужа. И раз за разом я ловила его на лжи.
Лайам покачал головой:
– Я не твой бывший муж, и я никогда тебе не врал. Я не мог посвятить тебя в тайны следствия. И не важно, насколько я доверял тебе, я просто не имел на это права.
Джейн это прекрасно понимала.
– Дело не в тебе.
– Что?
– Я злюсь на себя, потому что хотела видеть в тебе лишь беспечного игрока. И я хотела быть твоим счастливым талисманом.
Лайам подошел к ней и сел позади.
– Ты и есть мой счастливый талисман. Долгое время я плыл по течению. Пожарное дело – вот все, что я знал. А когда мне стало этого мало, я растерялся. Но когда ты появилась в моей жизни… Мне уже под сорок, но только теперь я понял, что искал тебя всю жизнь.
– Но мы же едва знакомы, – сказала Джейн, хотя чувствовала, что он говорит искренне.
– Я люблю тебя, Джейн. Я не говорил этих слов ни одной женщине.
Она посмотрела ему в глаза и поняла, что тоже любит его. Но произнести вслух боялась.
– Доверься мне, детка, – сказал Лайам.
– Я тоже тебя люблю. Но ведь ты против серьезных отношений!
Лайам нежно обнял ее.
– Это мне нужно больше, чем ночные воспоминания.
Джейн прижалась к нему.
– Я не могу выйти за тебя замуж, не сейчас. Не хочу дважды наступать на одни и те же грабли.
– Мне довольно того, чтобы ты была рядом.
Перед глазами Джейн промелькнула вся жизнь, пока она делала этот один-единственный шаг по песку пляжа навстречу Лайаму О’Рурку. Волны с Атлантики накатывали на берег, наполняя воздух соленым запахом океана. Ей с трудом верилось, что жизнь сделала такой резкий поворот после памятного пожара в «Ройал Баннер». Джейн смотрела на Лайама, на котором были белая рубашка-гавайка и шорты цвета хаки, и понимала, что никогда не была так счастлива.
На ней было белое длинное платье. Над ухом в волосы она вплела белую лилию. Рядом стояла Шанна, прилетевшая во Флориду, чтобы быть свидетельницей на их свадьбе.
Ее родители и брат стояли вместе с родственниками Лайама. О’Рурки были людьми шумными, но веселыми. Они приняли ее как родную. Сначала они хотели пожениться в Вегасе, но потом решили провести церемонию там, где будут жить до конца своих дней.
Уэнди и Чейз стояли сразу за ее родителями. Их дочери отвечали за цветы. Они выстлали дорожку из лепестков роз, по которым проведут Джейн к алтарю.
Племянник Лайама заиграл свадебный марш на гитаре, и она пошла к нему. Его глаза были черны как ночь и столь же спокойны. Это были очень серьезные глаза. Джейн с опаской вступала во второй брак, но, взглянув в эти глаза, перестала сомневаться.
Когда она подошла к нему, он обнял ее крепко и нежно поцеловал. О’Рурки заулюлюкали.
Церемония подошла к концу, Лайам поднял ее на руки и показал свой семье.
– Она мой счастливый талисман.
Джейн улыбнулась. Она-то знала, что если кому и повезло, так это ей.
Ближе к вечеру Лайам перенес ее на руках через порог своего домика на берегу океана и пошел прямиком в спальню.
В двух шагах от постели он поставил ее на ноги.
– Поверить не могу, что ты теперь миссис О’Рурк.
– И я не верю, – сказала Джейн. Она и правда боялась поверить своему счастью.
Он медленно раздел ее и провел пальцем по татуировке на ее бедре.
– Почему?
Она вдруг почувствовала себя уязвимой.
– Это память о тебе.
– И на память обо мне ты решила сделать такую же, как у меня, татуировку?
– Да, – сказала она и поцеловала его. – Но ты лучше любой татуировки.
Его смех пробудил в ней желание. Она поняла, что старая Джейн ушла навсегда, но она так и не стала той новой Джейн, к которой стремилась. Теперь она Джейн О’Рурк.
