– Он придет за Джастином.
Ройс протяжно вздохнул. Он надеялся, что она поймет это не так быстро.
– Я не отпущу его с Терстоном. Спи, Николя. Мой долг – охранять нашу семью.
Да, это его долг, и он сделает то, что считает правильным. Этот долг появился у него, когда она выбрала его в мужья. Всем сердцем она желала, чтобы им двигал не только долг. Николя закрыла глаза и постаралась сдержать подступившие слезы. Конечно, Ройс защитит ее, но этого мало.
Ей нужна его любовь.
Глава 13
Ройс стоял у входа в кладовую, когда в зал вошла Николя с Ульриком на руках. Рядом с мужем стоял воин средних лет, которого Николя не знала. Он что-то тихо говорил Ройсу. Они оба смотрели в пол, на то место, где раньше стоял стол, пока Ройс не приказал передвинуть его на середину.
Николя решилась прервать их беседу и направилась к мужу, чтобы поздороваться. Ульрик довольно гулил. Когда Ройс посмотрел на Николя, малыш радостно потянулся к нему.
Он взял малыша на руки, устроил поудобнее и опять посмотрел на жену.
– Доброе утро, муж, – она хотела было приподняться и поцеловать его, но не решилась, поскольку рядом стоял незнакомец. Ей ни к чему ставить мужа в неловкое положение.
Однако Ройса присутствие постороннего ничуть не смутило. Свободной рукой он взял ее за подбородок, приподнял лицо и быстро поцеловал в губы, Потом обнял, поставил рядом с собой и опять обернулся к собеседнику.
– Так что ты говорил, Томас? – спросил он.
– Я говорил, милорд, просто чудо, что пол еще не провалился. Посмотрите сами, он весь прогнил, – добавил он, делая широкий жест рукой.
Ройс согласно кивнул.
– Заканчивай свой осмотр, – велел он. – Сегодня ты обедаешь с нами. Тогда я и выслушаю тебя.
Темноволосый воин поклонился своему барону, не отрывая глаз от Николя. Она легонько толкнула Ройса локтем. Он, наконец, вспомнил об этикете и представил Томаса жене.
Николя улыбнулась воину. Ройс начал про себя считать. На счет «пять» Томас залился краской.
Странно, но этим страдают все его воины до одного, и стар, и млад. Стоит Николя пристально посмотреть на любого из них, как из непобедимого воина он превращался в размякший ломоть хлеба. Позор!
Томас оттянул пальцем воротник. Ему показалось, что его обдало жаром.
Ройс бросил на него грозный взгляд и безнадежно покачал головой, когда воин попытался выйти из зала, не сводя глаз с Николя. Его ноги заплетались, как у щенка, который еще только учится ходить.
– Твой вид очень действует на других, – сказала Николя и посмотрела на Ройса. – По-моему, ты их пугаешь.
Он улыбнулся. Наверное, он решил, что она сделала ему комплимент. Она хотела было объяснить, что это вовсе не комплимент, но он отвлек ее внимание.
– А тебя я пугаю?
– Так же, как Ульрика, – ответила Николя. Она обошла Ройса и посмотрела на Ульрика, который с большим удовольствием сосал какой-то шнурок на одежде мужа.
– Ты расскажешь мне о планах на сегодня? – спросил Ройс.
– О планах? – Она, казалось, не поняла, о чем он спрашивает.
– Хочу услышать, чем ты займешься сегодня.
– Чем займусь?
– Николя, ты что не слышала, о чем я говорил тебе вчера вечером? Я точно помню, как говорил тебе, что каждое утро, без исключения, ты должна сообщать мне о своих планах на день.
– Конечно, я слышала, – заверила его Николя. – Не хмурься, я помню. Просто сегодня у меня нет никаких дел. Ты все их взял на себя.
– Объясни, – велел Ройс.
Она не обратила внимания на его сухой тон.
– Если бы я не была так нужна Джастину и Ульрику, у меня вообще бы не было причин оставаться здесь, – заявила она. – Уж тебе я точно не нужна.
Николя жаждала услышать, что это не так. Но Ройс молчал.
– Ты так и не объяснила, почему у тебя сегодня нет никаких дел, – напомнил он.
Она пожала плечами:
– Я думала, что буду заниматься хозяйством в своем доме, но ты взял это на себя. Вчера утром ты раздал поручения, полагаю, ты и дальше будешь делать все сам.
– Это было вызвано необычным обстоятельством, – ответил он. – Ты проспала, помнишь?
Она помнила. Николя уставилась в пол. Всю предыдущую ночь муж занимался с ней любовью. Это она тоже помнила.
– Я очень устала, поэтому и проспала, – ответила она.
Щеки ее покрылись нежным румянцем. Он не представлял, о чем она думает, но напомнил себе, что терпение – одна из его главных добродетелей.
– Дело не в этом, – произнес он. – В твое отсутствие решения принимаю я.
– Такие, как, например, передвинуть стол на середину? – Когда Ройс согласно кивнул, она продолжила:
– А когда я распорядилась по-своему, ты высказал неудовольствие.
– Да.
– Ройс, я не понимаю, чего ты хочешь от меня. – Она покачала головой. – Я всячески пытаюсь наладить с тобой отношения, но ты все время сбиваешь меня с толку противоречивыми просьбами. Скажи, ты хочешь или нет, чтобы я занималась хозяйством?
– Да, я хочу этого.
– Тогда…
– Но не хочу, чтобы ты вмешивалась в мои действия и отменяла мои распоряжения. Понятно?
– Ты хочешь сказать, что рассердился, потому что я отменила твои распоряжения? – спросила она. – Ты собрал слуг только затем… – она замолчала, когда он кивнул.
– Ты сделала это намеренно, Николя?
– Что? – спросила она, прекрасно понимая, о чем он спрашивает.
– Отменила мои распоряжения, – отозвался Ройс. – Я жду ответа, – напомнил он, когда она так и не ответила ему.
Плечи у Николя поникли. Этого человека не проведешь.
– Да, я сделала это нарочно, – призналась она.
– Зачем?
– Потому что это мой дом и мои слуги, – отозвалась она. – Я не хочу, чтобы ты вмешивался в хозяйственные дела. – Николя пересекла комнату, остановилась и обернулась к нему. – Я ведь не вмешиваюсь в твои дела, думаю, и ты не должен вмешиваться в мои.
Он шагнул по направлению к ней.
– Женщина, ты все ставишь с ног на голову. Это не твой дом и не твои слуги. И то, и другое теперь принадлежит мне. И еще, – добавил он прежде, чем она успела возразить, – никогда не разговаривай со мной таким тоном.
Ройс произнес эти слова очень тихо, но Николя показалось, что голос его гремит. Даже Ульрик почувствовал это. Он перестал сосать шнурок и широко раскрытыми глазами испуганно уставился на Ройса.
В это мгновение в зал вошла Элис. У Николя мелькнуло, что Господь уберег ее от внезапного гнева мужа, но она ошиблась. Ройс жестом подозвал горничную, передал ей Ульрика и приказал отнести его наверх.
Он дождался, пока Элис вышла и обратился к жене. Взгляд его был ужасен.
– Сядь, – властно приказал он. Николя сложила руки на груди. В этот раз она не уступит. Этот человек должен понять, что она не одна из слуг. Она его жена, и обращаться с ней он должен соответственно. Она
