Знакомый шефа Тайлера оставил машину в переулке, подальше от глаз, и так уж вышло, что припарковал он ее прямо под окном с пожарной лестницей. Несколько минут Джон Пол то хватался за ключи, то отдергивал руку и возводил взгляд вверх. Неужели так и уехать, не простившись? Нельзя! Элементарная вежливость не позволит. Проститься и пожелать удачи — ничего больше.
А если Эвери попросит о помощи? В этом случае он бы остался, но только она не попросит. Как то ей свойственно, промолчит, и это даст ему шанс выйти из игры. Однако если вдруг, если вдруг, по чистой случайности…
Размышляя так, Джон Пол поднимался по ступенькам. Он вошел и остановился при виде Эвери. Она стояла спиной к двери, у того самого окна. Повернулась.
— Только не нужно испепелять меня взглядом! — поспешно произнес Джон Пол.
— От меня не укрылись твои тайные сборы. Дезертируешь?
Произошел обмен вызывающими взглядами.
— Я жду ответа!
— Хочешь, чтобы я остался?
— А сам ты чего хочешь?
— Это не ответ! Я не в настроении для словесных игр. — Внезапно усмотрев перемены, Джон Пол иронически прищурился: — Что у тебя с лицом?
— А что с ним? — Рука Эвери метнулась к щеке.
— Оно изменилось.
— Для начала я смыла грязь, потом нанесла увлажняющий крем и немного косметики.
— Косметики? Это еще зачем? Что, без косметики ты недостаточно хороша для собратьев по Бюро?
— Что на тебя нашло? — смутилась она.
Джон Пол только заскрипел зубами. Он и сам не вполне понимал, из-за чего бесится, — ощущения были смутными, противоречивыми, как все, что касалось Эвери. Единственное, что он понимал до конца, — это негодование при мысли о том, что ей совершенно все равно, как она выглядит в его глазах, зато очень важно, как выглядит в глазах коллег по Бюро, даже совершенно незнакомых. Он не стоит того, чтобы ради него затрудняться.
— Ты уже видела этого Нолта? — спросил Джон Пол сквозь зубы.
— Нет, я хотела, чтобы ты нас познакомил… я думала, мы спустимся вместе. А ты, значит, хотел сбежать потихоньку, даже не простившись!
Болван распоследний! Не будет она плакать по нему, не стоит он этого!
Эвери сделала пару глубоких вдохов, и слезы, слава Богу, отступили.
— Что ж, спасибо, что заглянул перед отъездом, и за все остальное тоже.
Она протянула руку для пожатия. Джон Пол не обратил на это внимания.
— Если хочешь… — начал он.
— Шеф Тайлер хотел с тобой поговорить. Сказал, что это очень важно.
— Я с ним уже говорил.
— Может, он упустил что-то из виду, — сказала Эвери с пожатием плеч. — В любом случае он ждет тебя в закусочной.
— Ладно.
— Счастливого пути! — Она отвернулась к окну. — Ну, чего ждешь, иди!
Итак, его вышибали за дверь, как слугу, в котором больше не нуждаются. Что ж, что мог, он уже сделал.
Джон Пол посмотрел на очень прямую спину Эвери и вышел раньше, чем с языка сорвалась резкость. Это надо уметь, думал он угрюмо. Как отрезала! Ну и ладно, так тому и быть. К счастью, фэбээровцев в участке значительно убыло: только двое, агент Нолт в том числе, склонялись в углу над картой. Джон Пол не стал выяснять, где остальные и чем заняты, он был только рад, что к нему не пристают.
В закусочной в это время дня было пусто, хотя с кухни доносились шумы и стуки. За столиком подальше от окна сидел шеф Тайлер. От его тарелки поднимался вкусный аромат жареного мяса.
— Вещи собраны? — спросил он, заметив Джона Пола.
— Да, все готово к отъезду.
— Хотите гамбургер на дорожку?
— Спасибо, я сыт. Я думал, все сбегутся обслуживать эту голодную ораву.
— Как-нибудь обслужат себя сами, если проголодаются. Здесь только повар, а официанток я разогнал по домам. Мало ли что!
— Вы хотели меня видеть?
— Только чтоб проститься. Все, что требовалось сказать, уже сказано. План я, как обещано, нацарапал. Если передумаете, милости просим в мой домишко. Дело ваше, конечно, но лично я бы такую возможность не упустил. Отпуск мой все равно накрылся со всей этой заварушкой, а там еще ехать на свадьбу к какой-то дальней родне (это жена моя удружила!). Так что на целый месяц домишко ваш.
— Я подумаю, — сказал Джон Пол, чтобы не разочаровывать добряка. — Спасибо за еду и кров!
— Всегда рад помочь, — отмахнулся Тайлер. — В нашей глуши гостям всегда рады. Идемте, я провожу.
Он провел Джона Пола через кухню и отворил для него заднюю дверь.
— Будьте осторожны!
— Постараюсь.
Вторично Джон Пол уселся за руль своей машины. Шеф Тайлер молча положил на сиденье рядом с ним сложенный вдвое листок бумаги — очевидно, описание дороги к предложенному убежищу. Джон Пол поднял листок, прикидывая, как бы потактичнее вернуть его.
— Так вы думаете, с ней все будет в порядке?
Это был уже третий подобный вопрос, и ответ последовал все в том же духе:
— Она не пропадет.
Было видно, что шеф Тайлер не слишком верит, да и сам Джон Пол далеко не был убежден в том, что все хорошо кончится, но что еще мог он ответить?
— Может, еще увидимся.
Шеф вскинул в знак прощания руку с вилкой, которую по рассеянности прихватил со стола, и вернулся в здание, а Джон Пол остался сидеть с ключом в зажигании и рукой на ключе (он все никак не мог решиться повернуть его). Настроение было — мрачнее некуда, и совесть глухо нашептывала, что так не поступают. Пришлось напомнить себе, что Эвери сделала свой выбор, что она в конце концов списала его за ненадобностью — теперь, когда было с кем встать в единый строй.
Нет, в самом деле, он имел полное право просто взять и уехать. Это было бы логично. Разумно. Беда была в том, что он теперь не только думал, но и чувствовал.
Годы назад, в момент горького крушения иллюзий, он сделал все, чтобы искоренить чувства, и верил, что ему это удалось, однако это тоже была иллюзия, не более того. Вся долгая игра в ненависть ко всем и всему, в потребность в одиночестве, в умение жить, ни в ком не нуждаясь, была просто нелепым самообманом. Стать суперменом не удалось — он как был, так и остался обычным человеком, со всем чисто человеческим несовершенством.
Влечение к женщине — физическое влечение — никогда не покидало его, но оно не было замешано на эмоциях.
А что теперь? Как он относится к Эвери?
Ну… она ему нравится. Почему бы и нет? Умная женщина — сама по себе находка. В этом, пожалуй, нет ничего страшного…
Джон Пол повернул ключ в зажигании, и мотор по-кошачьи замурлыкал. Осталось только дать газ.
Ничего не вышло. Просто не хватило сил тронуть машину с места, словно могучий якорь удерживал ее на месте. Проклятая девчонка сбила его с толку. Она как зуд в душе, который нельзя почесать и облегчить. Она сама от него отказалась, так какого же черта он медлит? Ей, наверное, не терпится выбросить его из головы и вверить себя заботам желторотого коллектива, который только на то и годен, что вопить на разные голоса по навороченным телефонам.
Ей понадобится изрядная порция удачи под таким-то присмотром. Правда, сама она может за себя
