– Но ведь ты почти не знала Чарлин, верно? И видела раза два, не больше, – возразил Ноа.
– Верно, но все же крайне неприятно.
– Если ты не согласна на другой ресторан, полагаю, мы можем поужинать у Джаффи. Согласна?
– Сейчас подумаю. Он есть в списке?
– Хочешь посмотреть? – рассмеялся Ноа.
– Сам посмотри.
Ноа остановился у обочины, наскоро просмотрел список и увидел имя Амелии Энн. Интересно, как отреагирует Джордан, если узнает?!
– Джаффи в списке нет, – сообщил он.
– Хорошо, – вздохнула она.
Ноа подумал об испытаниях, которым подверг ее сегодня.
– Ты настоящий товарищ, – кивнул он. – За эти дни мы стали одной командой.
Она хотела что-то ответить, но он притянул ее к себе.
– Что… – начала было Джордан, но жесткие губы запечатали ей рот. Она не ожидала поцелуя, но инстинктивно расслабилась и впустила его язык. Он мгновенно воспользовался ее слабостью: Ноа ничего не делал вполовину. Поцелуй длился недолго, но у нее закружилась голова. Когда он отодвинулся, ее сердце тревожно ударялось о ребра. Обмякнув на сиденье, она пыталась отдышаться.
В отличие от Ноа. Его дыхание ни на секунду не сбилось с ритма. Он спокойно включил зажигание и влился в поток машин.
– Мне хочется рыбы. И холодного пива, – объявил он. Ни упоминания о поцелуе, ни «спасибо», ни даже традиционного вопроса: «Тебе было хорошо?»
Ноа повернул голову.
– Что-то не так? – спросил он, прекрасно понимая, в чем дело. Она ответила яростным взглядом. – Выглядишь немного раздраженной.
– Да неужели? С чего бы это? Все так.
– Вот и прекрасно.
– Я просто не могу понять, как ты можешь быть таким спокойным… ну, знаешь… равнодушным.
– Спокойствие и равнодушие – вещи разные.
– Но прекрасно сочетаются в тебе. Ты только что поцеловал меня.
Ну вот. Она сказала это вслух и выдала себя.
– М-м… действительно поцеловал.
– И это все? «Действительно поцеловал»? – выпалила она с такой яростью, что он улыбнулся. Джордан действительно неподражаема, особенно когда разозлится.
– А что я, по-твоему, должен был сказать?
Он что, шутит? Можно подумать, ему нечего сказать! Хотя бы обронил, что этот поцелуй что-то значит для него… значит много… Но, очевидно, это не так. Он целовал десятки женщин. Что для него еще одна?
Ей вдруг захотелось напомнить ему о вчерашней безумной ночи. Подчеркнуть, что сегодня утром он вел себя так, словно не случилось ничего из ряда вон выходящего. И если он спросит, что ей хочется от него услышать, Джордан, вероятно, последует примеру Джея-Ди и врежет ему правой в челюсть. Вот это он наверняка запомнит!
И хотя мысль была весьма заманчивой, она отчетливо понимала, что насилием ничего не решить.
Они остановились на красный свет, и Ноа искоса глянул на нее.
– О чем ты думаешь, солнышко? У тебя такой озадаченный вид.
– Насилие, – не задумываясь, ответила она. – Я думала о насилии.
Черт возьми, ему никогда не угадать, что она скажет в следующую минуту!
– А при чем тут насилие?
– Насилием ничего не решить. Этому меня и Сидни научили родители.
– А твои братья?
– Они вечно пытались вбить друг друга в землю. Может, поэтому и преуспели в спорте. Расправлялись с членами других команд.
– Каким же образом ты избавилась от своих агрессивных порывов? – с искренним любопытством спросил он.
– Ломала вещи.
– Вот как?
– Это не было вандализмом, – пояснила она. – Я ломала вещи с тем, чтобы потом починить. Это был… полезный опыт.
