— Двое погибли при эксперименте, а третий вон сидит, рядом с Алексом. Точнее, сидит его тело, которое теперь принадлежит Горацию, а сам Лотар стал рыцарем — хранителем, — подробно изложил Вольф.
— Забавный парень, — высказал своё мнение Джордж.
Гораций действительно выглядел необычно. Особенно, если принять во внимание то, что мы привыкли видеть на этом надменном лице лишь презрение ко всему и вся. А сейчас выражение его физиономии словно говорило: 'Одинокий мужчина ищет любви, ласки и чего-нибудь пожрать!'.
Я помахала ему рукой, а он открыл рот от удивления, переводя недоумённый взгляд с меня на Вольфа.
Не признал, что ли? Ну конечно, привык меня видеть то в студенческой форме, то в походной одежде. Я что, так сильно меняюсь, когда одеваю платье?
— Хранитель тебя не узнал, — подтвердил мои догадки муж. — Идём, я тебя ему торжественно представлю.
Но замыслам Вольфа не суждено было сбыться. В столовую бодрым шагом вошёл папа король Бернард, в сопровождении Алеарда, Хлои и Иеронима, и снова всех поприветствовал.
— Господа, рад всех видеть и счастлив принимать вас, живых и здоровых, у себя во дворце! Попрошу господина Иеронима представить всех гостей друг другу, так как не все знакомы.
Королевский маг церемонно поклонился монарху и начал перекличку, ибо выглядело это именно так. Хорошо, что гостей было не так много, а то бы мы захлебнулись слюной, так как обслуживающий персонал принёс горячие блюда, которые источали жутко аппетитный аромат. Хотелось плюнуть на правила этикета и наброситься на отбивную, которую положил мне на тарелку, сияющий, как праздничная гирлянда, Гант. Я кинула на парня благодарный взгляд, стараясь не вдыхать запах еды.
Когда же Иероним закончит это издевательство? Сам, поди, сегодня завтракал, и второй раз завтракал… А на несчастного Горация уже смотреть невозможно! Он же сейчас кусок свинины левитировать научит…
— Угощайтесь, господа! — радушно провозгласил король и поднял бокал с вином.
Пить пока не буду, а то на голодный желудок так по мозгам вдарит, что второго за день покушения моя голова, боюсь, не выдержит! Надо Горация предупредить… Поздно! Дорвался… Как бы не напился с радости в зюзю?
Самыми голодными оказались мы с Горацием и Вольф. Иероним рассказал, что как только мой муж узнал, что я не успела пройти в портал, то забыл обо всём, отказался от еды, и принялся за расчёты….
Об этом — подробнее.
Телепортировавшись к порталу, команда беглецов обнаружила, что мы с Рамиро где-то застряли. Но, уговор есть уговор. Они неторопливо направились к выходу из этого мира, поминутно оглядываясь, пока не заметили, что их догоняют. И догоняем не мы с маркизом, а другой маркиз с отрядом воинов. А потом Селена увидела у самого леса нас и сказала, что я приготовилась снова телепортироваться. Посоветовавшись, они решили не вступать в бой со стражниками Лотара, так как портал закрывался, и применение магии могло негативно повлиять на этот процесс. А оружие было только у Селены. Только, в крайнем случае, если будет безвыходная ситуация, решили они оказать сопротивление. Вольф и Алекс прикинули расстояние до портала, отследили момент моего перехода и рванули к спасительному мареву. Энергетический удар при схлопывании портала оглушил и беглецов, и тех людей, кто в этот момент был рядом со створом в нашем мире.
Очухался от удара Вольф минут через тридцать, будучи уже перенесённым в лагерь. И первое, что он спросил:
— Все?
— Один лишний, — успокоил его Кур-олис.
В этот момент возникло первое непонимание. Ведь здесь, в родном мире считали, что вернуться должно четыре человека, а пришло пять. А Вольф подумал, что Лотар всё-таки в последний момент последовал за ними.
— Как Петра? — был его второй вопрос.
— Я её не видел, — сообщил Кур-олис, но тут же попытался успокоить взволнованного Вольфа. — Девушек отнесли в другой шатёр. Сейчас пойду, узнаю, как у них дела?
Но Сарториус почувствовал неладное и, не взирая на протесты хиппов, сам отправился проведать жену. Вот тут и выяснилось, что, ни я, ни Рамиро, ни, тем более, Лотар домой не вернулись.
В лагере начался переполох. Хиппы, не веря в такой печальный исход и потерю своей королевы, отправились чуть ли не просеивать песок рядом с порталом, надеясь отыскать мою тушку. Иероним с внуком изучали остаточные поля, пытаясь определить, как скоро можно попробовать опять открыть портал? Вольф засел за расчеты, вычисляя коэффициент преломления для использования эм гэ тэ в межпространственных перемещениях. Он так бы и сидел над формулами, если бы Кельс не предложил всё- таки попробовать пентаграмму, ссылаясь на данные, полученные Иеронимом и Алексом. Тонкая, едва зарубцевавшаяся ткань между мирами вселяла надежду.
Вольф послушался совета и отправился чертить знак, в который мы так удачно переместились.
— А вы какую пентаграмму использовали, — заинтересованно уточнил Гораций, — внутреннюю или внешнюю?
Дружное молчание ваятелей магических знаков заставило нас занервничать. Мы переглянулись с Горацием. Вольф переглянулся с Кельсом. Потом мы, ничего не понимая, посмотрели друг на друга. Остальные гости молча наблюдали за нашими переглядываниями.
— Что ты имеешь в виду, когда так ранжируешь пентаграммы? — наконец высказался Кельс.
— Ничего, — растерялся бывший хранитель. — В тетради Лотара было два рисунка. Одна пентаграмма внутренняя… Мы с Петрой так решили… Там написано 'внут'… и 'внеш'… А что?
— В энциклопедии таких надписей нет! — сообщил парамедик.
— Хлор! — прокомментировала ситуацию Хлоя и, кажется, Жорж.
Я и Кельс одновременно выскочили из-за стола и кинулись в свои комнаты за доказательствами своих слов.
Через пять минут мы с удивлением сверяли первоисточник с конспектом. Действительно, в энциклопедии слов 'внут' и 'внеш' не было. Зато там присутствовали некие знаки, которые Лотар расшифровал таким образом. Рядом с рисунками пентаграмм имелись кружки со стрелками. Только в первом случае стрелка была направлена в центр круга, а во втором — наружу.
— Боги, какие мы кретины… — схватился за голову Кельс. — Столько лет иметь перед глазами способ вернуться домой…
— О чём ты, Кельс? — Вилда схватила его за руки, заглядывая в глаза.
— Всё было так просто… Посмотри сюда, — он ткнул пальцем в кружки, — это же элементарно! Лотар подсознательно расшифровал эти знаки, но сам этого не понял! Мы-то думали, что одна пентаграмма на выход, другая на вход! А оказалось, что одна — для перемещений в одном пространстве, а вторая — для путешествий по мирам!
— И мы тогда перепутали заклинания, — еле слышно прошептала Вилда.
Из её глаз потекли слёзы. Горькие слёзы разочарования и потерь.
Я тоже была в шоке. Получается, что парни тогда погибли по нелепой случайности, а не из-за трудности использования древних магических знаков. Пентаграмму они начертили внешнюю, а заклинание прочитали для внутренней, вот и компенсировали своими жизнями нехватку энергии для переноса в другой мир… Какая жуть!
— Нет нам прощения, — продолжал сокрушаться Кельс.
Его, как медика, можно было понять. Он привык возвращать людям жизнь и здоровье… Но его вины в той трагедии было не больше, чем вина других членов группы. Даже то, что он был владельцем столь коварной энциклопедии, не делало его более виноватым. Это понимали все. Он тоже понимал, но продолжал каяться и ругаться.
— Прекрати, Кельс! — недовольно высказалась Вилда. — Сделанного не вернёшь!
— Да… ты права… Ты, как всегда, права…
