они ищут вас. Если вы собираетесь использовать мой дом...
Я бросил трубку.
– Твоя кузина? Донни, мальчик мой. – Берта Кул смотрела мне в глаза и говорила сладко, слишком сладко.
– Просто подружка, – спокойно сказал я. – Я выдал ее за кузину.
– Но ты набирал свой домашний номер!
– Я знаю.
Берта Кул пристально смотрела на меня. Ее глаза сузились и превратились в сверкающие щелки.
– Проклятье! – задумчиво проговорила она. – Кажется, они все в тебя влюбились! Пойдем, милый. Пора заняться делом. Может быть, это и не самое мудрое решение, но надо же нам чем-то заняться. Здесь можно просидеть целый день и не дождаться звонка. Есть один момент, которого ты не учел.
– Какой? – спросил я.
– Я думала об этом, пока здесь сидела. Что, если Харбет договорился заехать сегодня днем в гостиницу «Ки-Уэст», забрать Фло Данцер и отвезти ее в Санта-Карлотту?
– Тогда сыщики доложили бы, что она уехала.
– Да, – сказала Берта. – Но если Фло знает, что Харбет должен прийти, она будет его ждать и не станет звонить.
– Ладно, поехали, – сказал я. – Все равно мы не можем увязнуть глубже, чем уже увязли.
– Хотелось бы мне, чтобы ты был прав, – пробормотала Берта, открывая дверь.
Мы вышли в коридор. Берта спокойно и неторопливо заперла комнату.
– Как насчет машины? – спросил я.
– Перед входом в гостиницу стоянка такси.
Мы спустились в холл. Улыбающийся портье поднялся нам навстречу:
– Миссис Кул, ваш багаж еще не прибыл. Может быть, вы хотите, чтобы я позвонил в компанию по перевозкам?
– Спасибо, не надо, – сказала Берта и проплыла мимо него.
На стоянке перед гостиницей стояла одна машина.
– В гостиницу «Ки-Уэст», и побыстрее, – сказал я водителю.
Мы молча проехали пару кварталов. Потом Берта Кул снова заговорила:
– Неужели ты не в состоянии был подстроить все так, чтобы полиция решила, что ее похитили? Если уж ей захотелось переехать к тебе поближе, разве трудно было придумать что-нибудь похитрее, чтобы обдурить копов? А теперь все идет к тому, что ты угодишь за решетку. И черт его знает, как выкручиваться с этим делом об убийстве. Ты...
– Замолчите! – перебил я. – Дайте мне спокойно подумать.
– В конце концов, я плачу тебе деньги. Думай о деле, над которым мы работаем. Свои проблемы будешь обдумывать в свободное время.
Я повернулся к Берте:
– У меня уже голова от вас болит! Я думаю о работе, а вы пытаетесь отвлечь меня моими личными проблемами. Замолчите!
– О чем ты думаешь?
– Замолчите!
В машине наконец воцарилась тишина.
– Как же до нас раньше не дошло! – воскликнул я, когда впереди уже показалась гостиница «Ки- Уэст».
– Ты о чем, Дональд?
– Эти окурки в квартире Эвелин Харрис... На одном из них была помада, на другом не было. Отсюда полиция заключила, что в комнате был мужчина. На самом деле окурки говорят совсем о другом.
– О чем же, по-твоему?
– Эвелин вернулась домой поздно ночью, поэтому она наверняка еще спала, когда в дверь позвонили.
– Ты в этом уверен?
– Под дверью лежала газета.
– Верно. Пойдем дальше.
– Вы когда-нибудь красите губы перед сном?
– Нет.
– И Эвелин Харрис наверняка не красила. Она смыла косметику и легла спать. Когда к ней пришел гость, она еще спала и наверняка не подкрасилась. Потом они сидели на кровати, разговаривали и курили. Значит, в гостях у Эвелин была женщина, и ее помада осталась на окурке.
Таксист въехал на стоянку перед гостиницей.
– Вас подождать? – спросил он.
– Не нужно. – Я протянул ему доллар.
Берта Кул не сводила с меня внимательного взгляда.
– Вы понимаете, что это значит? – спросил я.
Берта кивнула.
– Хорошо, пошли.
Она выбралась из машины. Я заметил одного из детективов, который стоял, прислонившись к машине, и наблюдал за входом в гостиницу. Берта тоже увидела его, но не стала отвлекаться даже на то, чтобы подать ему знак.
Я распахнул перед ней дверь и тихо сказал:
– Отвлеките портье.
Берта кивнула и двинулась к столу. Дежурный вскочил ей навстречу. Я прошел мимо него к коммутатору и тихо спросил Фриду Тарбинг:
– Она не звонила?
– Пока нет. Мне опять изобразить звонок?
Я увидел, что портье настороженно прислушивается к нашему разговору, и громко сказал:
– О, не беспокойтесь! Тетя Амелия меня ждет. Мы пойдем прямо к ней в номер.
Фрида тоже заговорила громко:
– Все-таки я должна ей позвонить. Такие у нас правила.
– Все в порядке, мисс Тарбинг. Пусть идут, – вмешался портье, любезно улыбаясь Берте.
Берта одарила его благосклонной улыбкой. Я подождал, пока она втиснется в лифт, и юркнул за ней. Дверь бесшумно закрылась, и мы поехали наверх.
– Как будем действовать? – спросила Берта, когда мы шли по коридору.
– На этот раз нам придется обойтись с ней по-настоящему круто.
– Тогда все будет в порядке, милый. Ты только не вмешивайся. Когда нужно круто обойтись с женщиной, я могу использовать кое-что такое, что никогда не придет в голову мужчине. Если хочешь, чтобы получился серьезный разговор, стой в сторонке и смотри, как Берта будет делать свое дело.
Я постучал в дверь. Изнутри не доносилось ни звука. Фрамуга над дверью была плотно закрыта. Я снова постучал – никакого ответа.
– В такой шикарной гостинице должны быть звонки. – Берта провела рукой вдоль рамы и нажала кнопку.
Некоторое время мы оба напряженно прислушивались. Из комнаты не доносилось ни звука.
– Эти чертовы сыщики, наверное, проспали, и она смогла улизнуть! – взорвалась Берта.
Я изо всех сил старался сохранить хладнокровие. Берта снова нажала кнопку и с минуту держала ее. Потом повернулась ко мне.
– Пошли вниз, Дональд, – мрачно сказала она. – Послушаешь, как я сейчас буду говорить с ленивым ублюдком, который сидит в машине.
Ничего не оставалось делать. Я молча поплелся за ней.
Через несколько шагов Берта вдруг остановилась и стала принюхиваться. Потом обернулась ко мне.
