– Однажды.
– Овдовели или развелись?
– Развелась.
– А теперешний муж?
– До меня был женат дважды.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Это было... Вчера я не видела его. Он удалился в свою студию до того, как я проснулась, и...
– Что вы подразумеваете под словами «удалился в свою студию»?
– Сейчас скажу. Когда он скрывался туда, обычно запирал обе двери. И в основную часть квартиры, и в тамбур.
– Для чего он уходил туда?
– Чтобы работать.
– Я заметил у него там диктофон.
– Точно.
– Но я не смог установить, диктовал ли он что-нибудь вчера.
– Должно быть, диктовал. Он пробыл там весь день... Конечно, иногда он просто обдумывал предстоящие экспедиции.
– Он много диктовал?
– Много. В основном статьи о путешествиях. Он любил путешествовать. Вся его жизнь была посвящена этому.
– А вы рисуете?
– Да.
– Как давно вы занимаете эту студию там, ниже, в другом корпусе?
– Около полугода.
– Я намерен пройти туда и осмотреть помещение. Есть возражения?
– Нет. Я пойду с вами.
– Просто дайте мне ключ, – предложил Селлерс, – и я сам все осмотрю.
– Хотелось бы, чтобы это происходило при мне.
– Ладно, если хотите. Отправимся туда немного погодя. – Он обернулся к Олни: – Что вы обо всем этом знаете?
– Я работал в довольно тесном контакте с мистером Крокеттом, – ответил Олни. – Знаю, что вчера он ушел в свою студию, но выходил оттуда около... Вероятно, без четверти пять или в пять. Дал мне несколько диктофонных записей для перепечатки и просил, чтобы секретарь, мистер Дентон, был здесь в девять утра. Сказал также, что хотел обсудить со мной некоторые дела и чтобы я был здесь тоже в девять. Затем он кому-то позвонил по телефону и вернулся в свою личную студию, заперев двери.
– Знаете, кому он звонил?
– Нет.
– Секретарь пришел сюда сегодня утром?
– Пришел. Он печатает записи.
– Судя по звуку, прекрасный работник, – одобрил Селлерс, вслушиваясь в стук пишущей машинки.
– Он печатает очень быстро и абсолютно без ошибок.
– Пожалуй, отдам ему перепечатать мой рапорт, – сказал Селлерс. – Моя двухпальцевая техника не вполне хороша. У меня, говорят, тяжелый удар.
– Отдайте, – посоветовал я.
– А как быть с тобой, Поллитровочка? – поинтересовался он. – Какого черта ты здесь делаешь?
– Я пришел сюда, чтобы обсудить с мистером Крокеттом одно дело.
– Что за дело?
– Дело, для которого я был нанят.
– Был украден нефритовый Будда, – пояснил Олни. – Мистер Лэм сказал мне по телефону, что он его отыскал.
Селлерс поднял брови; я кивнул.
– Где же он? – поинтересовался Селлерс.
– Там, откуда я могу взять его, когда понадобится.
– Где ты его нашел? У кого он был?
– Это может иметь значение, – ответил я и, уловив его взгляд, медленно подмигнул, – а может и не иметь.
– Хорошо, Поллитровочка, – понял Селлерс. – До Будды доберемся позднее.
– Духовое ружье тоже было украдено, – напомнил Олни.
Вдруг сильно заинтересовавшись этим, Селлерс дернулся в кресле так, словно его током ударило:
– Духовое ружье?
– Точно.
– То, из которого его убили?
– Похоже, что так.
– И что же было дальше с этим духовым ружьем?
– Мистер Лэм нашел его. Вчера.
Селлерс посмотрел на меня и выругался:
– Черт!
– И, – продолжил Олни, – он отдал ружье миссис Крокетт. По крайней мере, так он сказал мне, и я ему верю.
– Что вы на это скажете? – спросил Селлерс, понаблюдав за мной и переведя взгляд на миссис Крокетт: – Вы получили его?
– Оно в моей студии.
– Вы имеете в виду это помещение внизу? – спросил Селлерс, показав туда пальцем.
Она кивнула.
– Что произошло там, внизу?
– Мистер Лэм пришел вчера повидать моего... моего мужа. Здесь, в квартире, в то время никого не было, и потому я сообщила дежурному на случай, если кто-нибудь позвонит, что я буду в своей студии. Мистер Лэм позвонил мне туда и сказал, что духовое ружье при нем. Я, кажется, подумала, что он просит разрешения подняться. Он хотел видеть мистера Крокетта. А может быть, он сказал об этом после того, как сообщил мне о духовом ружье. Последовательность я точно не помню.
– Неужели? – промолвил Селлерс, выказывая крайнюю заинтересованность, – это был его стиль. – И духовое ружье было при нем?
– Да.
– И что он с ним сделал?
– Отдал мне.
Селлерс почесал голову:
– Миссис Крокетт, я хочу у вас кое-что спросить. Я не хочу, чтобы вы волновались. Я ничего не предлагаю. Я просто задаю вопросы. Там, в вашей студии, имеется окно. Маленькое продолговатое окно, похожее на окно ванной. Оно почти прямо напротив этого открытого окна в тамбуре личной студии вашего мужа.
– Правильно.
– Теперь, – продолжил Селлерс, – я хочу, чтобы вы хорошенько подумали. Я хочу, чтобы вы ответили на этот вопрос и не изменили позднее свои показания. Я хочу знать истину прямо сейчас. После того как получили это духовое ружье, вы открывали или нет это окно?
– Ну конечно, – ответила она.
– Значит, открывали?
– Да, конечно. Вместе с мистером Лэмом.
– Ладно-ладно-ладно, – проговорил Селлерс, глядя на меня. – А что вы сделали вместе, открыв его?
