сильно упростили. – Животное умолкло, бросило опасливый взгляд на башмаки выставило вперед крылья, как бы защищаясь. – Прошу прощения, я никого не хотел обидеть. Просто привык думать вслух. Уверен, что знаю о волшебниках не больше, чем волшебники о грифонах! – Рука Эбенезума вновь показалась из-за края башмака. – Разумеется, вам многое известно…
– Па! – зашипел Гиппогриф. – Возьми себя в руки! Мы ведь должны изложить этому волшебнику наши требования!
Пальцы Эбенезума нашарили в коже башмака отверстие, вытащили из него шнурок, и рука снова спряталась. До меня донесся приглушенный трубный звук, точно кто-то сморкался.
– Отстань, без тебя знаю! – отмахнулся Грифон от своего отпрыска. – Что за молодежь нынче пошла! Никакого уважения к старшим! А какой хлам они тащат в гнездо! А что за музыку слушают! Знаете, что, например, моему нравится? Любовные мадригалы! – Грифон издал мучительный стон. – Нет уж, мне подавай старый добрый григорианский хорал! – Грифон подошел к башмаку и заглянул внутрь через отверстие для шнурков. – Но хватит об этом. Мы хотим сотрудничать. Позвольте для начала познакомить вас с нашей программой из семидесяти трех пунктов. Особый интерес представляет предложение о создании совместного комитета волшебников и мифических животных. Разумеется, чтобы привести этот проект в действие, нам понадобится первоначальный капитал. Пожертвования волшебников всего мира будут рассматриваться как проявление доброй воли.
Грифон умолк и бросил взгляд на толпу. Там шла какая-то возня. Время от времени до меня доносилось приглушенное: «Проклятие!»
– Слушай сюда! – раздался голос такой скрипучий, что принадлежать он мог только Снарксу. – Больше здесь никто никого есть не будет. И никакая цыплячья голова не может диктовать мне свои условия.
Шум заметно усилился. Кажется, назревала настоящая потасовка.
– Любезнейший! – раздался из недр башмака голос волшебника. – Может быть, ваши соратники окажут мне такую любезность и перестанут приставать к новичкам? Мне бы хотелось, чтобы те двое присоединились к нам здесь, на сцене. – Рука снова высунулась наружу, словно для того, чтобы проверить температуру воздуха.
– Разумеется! – Грифон ответил своим хриплым кашляющим смехом, точно все это было не более чем шуткой между старыми друзьями. Затем он отдал толпе приказ пропустить вновь прибывших.
– Проклятие, – вымолвил Хендрик, оказавшись на сцене, – мы пришли вас спасать.
Снаркс уставился на Грифона:
– Гляди-ка ты! Еще один с цыплячьей головой!
От такой наглости Грифон онемел. Хвост его так и метался по сцене, точно выбирая, кого бы придушить. Снаркс, как назло, находился вне пределов его досягаемости.
– Знаешь, – продолжал нахальный клетчатый демон, – я уже заметил, что у многих присутствующих проблемы с характером. Наверное, иного и ожидать не приходится, когда ты выглядишь так, словно тебя собрали из лишних запчастей, валявшихся без дела в чьей-то мастерской. Но если бы нам позволили потолковать пару минут, уверен, я многое сумел бы исправить. Уж этому меня в Голоадии научили, будьте уверены!
– Если бы тебя не охранял волшебник… – процедил сквозь зубы Грифон.
– И волшебник тоже находится под моей охраной, – продолжал резать правду-матку Снаркс. – Потому что я вижу правду, под каким бы обличьем она ни скрывалась. А ее-то здесь в данный момент как раз маловато.
– Проклятие! – Хендрик встал плечом к плечу со Снарксом. Головолом качнулся в могучей руке рыцаря, точно маятник.
Правдолюбивый демон сделал успокаивающее движение рукой:
– Не бойся, друг Хендрик. Здесь мы держим верх. По сравнению с этими тварями ты выглядишь просто воплощением нормальности!
– Так что нам теперь делать? – Рыцарь повернулся ко мне. – Мы пришли спасти вас от неведомых врагов.
– Минуточку, – перебил его Гиппогриф. – От кого спасти? Имейте в виду, что вы присутствуете на первой ежегодной встрече чрезвычайно серьезной новой организации по защите интересов животных.
– Как уже сказал этот человек, – снова влез демон, – мы пришли спасти вас от неведомого врага. – С этими словами он устремил свой взгляд в толпу мифических животных, которые окончательно притихли, следя за драмой, разворачивавшейся у них перед глазами. – И как раз вовремя успели.
– Прошу прощения, – донесся из кожаных глубин голос волшебника. – Мы, разумеется, могли бы продолжать обмен любезностями до вечера, но нас ждут дела. Давайте покончим с ними как можно быстрее и продолжим свой путь.
– Конечно. – Грифон нахохлился, явно пытаясь восстановить душевное равновесие. – Мы, мифические животные, не многого просим. Мылишь хотим наконец обрести приличествующий нам статус в обществе. Это же так легко! Мы разработали несколько макетов новых вышивок, которые позволят вывести производство на качественно новый уровень. И думается, наши требования в области перераспределения красавиц более чем разумны.
– Да уж, – отреагировал чародей, – а чего именно вы хотите от волшебников?
– Того же, чего и все остальные! Сделайте так, чтобы все стало по-нашему. – Грифон сделал еще один робкий шажок поближе к башмаку. – Послушайте, мы не дураки, а от властей только лишние проблемы. Мы ведь, в конце концов, мифические животные. Это само по себе открывает перед нами уникальные возможности. Мы прекрасно знаем, что все эти короли, мэры, рыцари и члены городских советов начинают шевелиться, лишь когда появляется волшебник. И чем больше королей, мэров, рыцарей и членов совета приходится на одного волшебника в каждом конкретно взятом регионе, тем медленнее там принимаются решения! – Животное перешло на шепот. – Кроме того, где волшебники – там и деньги. – Грифон умолк, но никакого ответа от башмака не последовало. – Ну хорошо.
Будем говорить по существу. Всех – или почти всех, кроме самых заносчивых, – мифических животных, собравшихся, чтобы сделать заявление, мало. Нам нужен волшебник, чтобы распространить наше
