– Я, – довольно мрачно ответил Мейсон, – приступаю к работе теперь же.
Глава 10
Фасад отеля «Монаднок», отделанный блестящей красной плиткой и белой штукатуркой, производил весьма внушительное впечатление. Боковые стены здания были просто кирпичными, с узкими окнами, свидетельствующими о том, что большинство номеров небольшие, а стало быть, их наниматели принадлежали к числу низкооплачиваемых государственных служащих.
Мейсон припарковал машину, взбежал по ступеням крыльца, вошел в узкий, длинный холл и, увидев свет над столом ночного дежурного, обратился к нему.
– У вас здесь живет некая Дороти Феннер, – сказал он. – Я Перри Мейсон.
Клерк выразительно посмотрел на стенные часы.
– Я ее адвокат, – уточнил Мейсон. – Позвоните ей, пожалуйста, и скажите, что я здесь.
Клерк воткнул шнур в розетку, нажал несколько раз подряд кнопку, потом сказал:
– Боюсь, что она не хочет отвечать, или… о, одну минутку!
Потом он проговорил в трубку:
– Вас хочет видеть ваш адвокат, мистер Перри Мейсон.
Поколебавшись и нахмурив брови, снова взглянув на часы, он с некоторым сомнением покачал головой.
– Можете подняться наверх, мистер Мейсон. Номер четыреста пятьдесят девятый.
Мейсон поднялся в лифте на четвертый этаж, прошел по коридору и постучал в дверь номера.
Дороти Феннер в легком домашнем халатике отворила дверь и удивленно воскликнула:
– О, мистер Мейсон!
– Простите, мне нужно было вас обязательно увидеть!
Она отступила в сторону, распахнула перед Мейсоном дверь, чтобы он мог пройти в номер, потом закрыла ее за ним.
– У меня, простите, беспорядок. В номере всего одна комната, постель не застелена… Я очень крепко спала и еще не вполне проснулась.
– О’кей, – понимающе кивнул Мейсон. – Я ненадолго. Должен сообщить вам, что Джордж Олдер умер.
– Умер?!
Мейсон кивнул.
– Как же это? Почему… что случилось?
– Убит.
– Боже мой! Кто же его убил? Кто…
– Пока неизвестно, – ответил Мейсон. – Предварительное расследование показало, что труп обнаружила Салли Бенгор, горничная, которая вернулась в дом после свободного вечера.
– Салли Бенгор?!
– Вы ее знаете? – спросил Мейсон.
– Да, я знаю ее. Я ведь несколько раз бывала в доме в качестве гостьи.
– Ах вот как, – сказал Мейсон. – Тогда, может быть, полиция придет к вам, чтобы задать какие-то вопросы.
– Почему вы думаете, что она придет?
– Из-за того, что произошло в субботу вечером.
– Какое это имеет отношение к сегодняшнему убийству?
– Никакого, – пожал плечами Мейсон, – за исключением того, что есть основания предполагать: убийца ушел тем же путем – по воде. Полиция, возможно, сделает из этого свои выводы. Вы выходили куда-нибудь нынче вечером?
– Нет, я сижу здесь с тех пор, как меня выпустили и вы привезли меня сюда.
– А на обед?
– Я не хотела обедать. Я сварила себе чашку шоколада и этим обошлась. Еда у меня есть, так что мне не надо было выходить.
– А доказательства этого у вас есть?
– Одинокая женщина едва ли имеет возможность предъявить алиби на то время, когда она в постели, – с раздражением ответила Дороти.
– Я говорю о вечере. Знает кто-нибудь, что вы не выходили из отеля?
– Ну, разумеется, дежурный клерк увидел бы меня, если бы я выходила.
Мейсон присел на край кровати. Дороти Феннер подошла и опустилась рядом.
– Олдер не пытался позвонить вам по телефону или лично увидеться с вами? – спросил Мейсон. – Я имею в виду, после суда.
Она закинула ногу на ногу. Халатик над правой ногой распахнулся. Она подхватила полу, начала было натягивать ее на обнажившуюся голень, потом задумчиво поглядела на нее и сказала:
– Не правда ли, мистер Мейсон, у меня довольно красивый загар для девушки, подолгу просиживающей в офисе?
Она вытянула ногу и подняла полу халатика повыше, чтобы он мог увидеть загорелую кожу блондинки. Мейсон мельком посмотрел, кивнул и сказал:
– Ничего.
– Благодарю вас.
– Мы говорили о Джордже Олдере, – напомнил Мейсон.
– Да, а что такое?
– Звонил ли он вам и пытался ли связаться с вами, встретиться?
Она коснулась кончиками пальцев голой ноги в том месте, где должен был бы кончаться чулок, и медленно провела пальцами невидимую линию книзу.
– Ради бога, да проснитесь же вы, наконец! – в сердцах бросил Мейсон. – И слушайте меня внимательно. Бросьте ваши штучки, отвечайте на вопросы! Как видно, вы нарочно стараетесь отвлечь мое внимание, чтобы выиграть время.
Секунды две или три она молчала, потом спокойно сказала:
– Он был здесь.
– Здесь?! – воскликнул вне себя Мейсон.
– Да.
– Ах, дьявол!.. Когда?
– Полагаю, что сразу же после того, как закончил беседовать с окружным прокурором, и перед тем, как поехал домой.
– Вы можете определить время поточнее?
– Я бы сказала, где-то около шести или половины седьмого.
– Перестаньте валять дурака! – сказал Мейсон. – Дело слушалось в соседнем графстве. После того как я вас вытащил из тюрьмы и привез сюда, прошло сорок минут. Теперь скажите, через сколько времени после того, как я вас выпустил из своей машины у этого вашего отеля, к вам явился Олдер?
– О, я бы сказала… через час. Возможно, немного позже.
– А в продолжение этого времени он находился у окружного прокурора, там, в суде?
– Какое-то время да. Во всяком случае, он так сказал.
– Почему он не поехал сразу домой, на остров? Зачем он проделал такой неблизкий путь сюда, к вам?
– Он хотел меня видеть.
– Что ему было нужно от вас?
– Он держал в руке оливковую ветвь. И сказал, что хочет прийти к какому-то соглашению.
– Почему вы меня не известили об этом?
У нее были широко раскрытые, невинные глаза.
– Ну как же, я собиралась это сказать… первым делом, утром!..
– А почему вы не дали мне знать немедленно?
– Вы сказали, что вас можно найти только через это… агентство Дрейка, и то лишь в крайнем случае. Я
