начала признайтесь мне: у вас честные намерения?
– Что вы имеете в виду, мистер Мейсон?
– Вы наврали мне сегодня утром?
– Конечно, нет. Я говорила вам только правду.
– Вы не планировали заранее с вашим отцом, как вы мне позвоните, или…
– Естественно, нет, мистер Мейсон! – воскликнула девушка. – Я страшно разволновалась, не застав папу в столовой… Я знаю, что последние несколько дней его что-то сильно беспокоило. Папа предупреждал меня, чтобы я ни в коем случае не обращалась в полицию – что бы ни произошло. Я вам все это уже рассказывала. Клянусь, что это правда.
– Он объяснял вам почему?
– Нет.
– А это не показалось вам необычным? Другими словами, вам было непривычно получать от него подобные указания, не так ли?
– Да, конечно.
– А вы спрашивали его, почему он говорит вам подобное?
– Да.
– Что он ответил?
– Это все связано с тем, что я должна вам сообщить. Папа велел мне по телефону, чтобы я открыла вам все, что мне известно.
– Хорошо, начинайте.
– Папа занимается инвестированием. Он сам вкладывает деньги в различные предприятия, а также выступает в роли консультанта. Ему доверяются определенные суммы денег и дается право их инвестировать, вернее, не ему лично, а его компании. Это корпорация. Он зарегистрировал ее в качестве юридического лица на случай своей внезапной смерти, например автокатастрофы или чего-то в таком роде, чтобы фонды, которыми он управляет по доверенности, не путались с его личным имуществом.
– Так что, это корпорация? – уточнил Мейсон.
– Да, – кивнула девушка. – «Инвестиционный пул Джилмана и компаньонов».
– Что еще?
– Роджер Калхоун работает управляющим. Мой папа – президент.
– Итак?
– В последнее время у папы сложилось впечатление, что Роджер Калхоун пытается подорвать его репутацию у нескольких крупных инвесторов, тех, что вносят деньги в пулы. Понимаете, корпорация получает определенный процент от прибыли. Он, конечно, невелик, однако если речь идет о больших деньгах, то сумма набегает немалая.
– Ваш отец боится потерять контроль над корпорацией? – уточнил Мейсон.
– Нет, нет, ничего подобного. Этого не случится. В данном вопросе все в порядке. Он боится потерять инвесторов. Нескольких крупных инвесторов.
– А кто является крупными инвесторами?
– О господи, я не знаю их фамилий, но таких много. Например, один лесопромышленник из северной части штата. Папа занимается для него инвестированием. Еще есть одна вдова, которая предоставила папе в управление полмиллиона долларов. Ну… в общем, много людей.
– Расскажите мне, пожалуйста, поподробнее о Калхоуне, – попросил Мейсон.
– Он молод, вернее, папа всегда ссылается на него как на «юного Калхоуна». Однако я не считаю его молодым, вернее, он значительно старше меня.
– Сколько ему лет?
– Думаю, тридцать четыре. Очень умен. Изучает рынок и… на самом деле чрезвычайно сообразительный человек.
– Ваш отец считает потребленные калории? – внезапно спросил Мейсон.
– Ну да. Но какое это имеет отношение…
– После завтрака, превышающего по количеству калорий все разумные пределы, он снова отправил вас на кухню, попросив еще один кусок колбасы и яичницу, не так ли?
– Да.
– Вы не считаете это странным?
– Если исходить из количества калорий, то да, наверное, это было необычной просьбой.
– Я просто пытаюсь уяснить ситуацию, – объяснил Мейсон. – Пожалуйста, возвращайтесь к Калхоуну.
– Сегодня утром планировалось подписание каких-то контрактов от имени корпорации. Они лежали в папином портфеле. Естественно, мистер Калхоун страшно расстроился, потому что их не оказалось в конторе, а он не представлял, где находится папа.
– Вы ездили в контору?
– Да.
– Почему вы не позвонили по телефону?
– О, я звонила и просила передать папе, чтобы он сразу же со мной связался, как только войдет. Трубку сняла секретарша мистера Калхоуна и попросила, чтобы я передала папе, чтобы он немедленно позвонил им. Она хотела знать, где он, и я… Я изобразила саму невинность, сказала, что считала, что он сейчас в конторе, именно поэтому и звоню.
– У секретарши зародились какие-нибудь подозрения?
– Не думаю. Я даже не намекнула, что сегодня утром случилось что-то необычное.
– Вы умеете хорошо контролировать свой голос?
– Считаю, что да. Я играла во всех школьных спектаклях, а потом еще немного в колледже. Мне всегда говорили, что у меня неплохо получается. Наверное, я могла бы стать профессиональной актрисой, но папа был против.
– То есть вы ради него отказались от карьеры?
– Это нельзя назвать карьерой, мистер Мейсон. Может, что-то и получилось бы. Я не знаю. Наверное, каждая девушка проходит через увлечение сценой, если у нее есть артистические наклонности, а у меня они есть. По крайней мере, мне так говорили.
– Кто?
– О, все. Например, учителя по драматическому искусству. У меня хранится книга отзывов. Я знаю, мистер Мейсон, что вы очень занятой человек, однако я этой книгой очень горжусь. Там написано много приятных для меня вещей.
– Почему вы отправились в контору отца? Вы подумали, что кто-то что-то недоговаривает по телефону?
– Нет, я хотела встретиться с Тилли.
– Это секретарша вашего отца?
– Да. Тилли Норман.
– Вы говорили с ней по телефону, когда позвонили?
– Нет, ее не оказалось на месте. Однако она позвонила в контору, пока я там находилась, и сказала оператору коммутатора, что не появится в течение следующего получаса. Она вышла попить кофе… Понимаете, она работает доверенной секретаршей отца, а когда его нет на месте, в общем-то ей нечего делать. Она решила пройтись по магазинам и позвонила, чтобы уточнить, не появился ли мой отец. А раз его пока нет, то и она решила задержаться.
– Оператор коммутатора сообщила ей, что вы в конторе?
– Да.
– И что произошло?
– Как только я услышала, что оператор коммутатора обращается к Тилли по имени, я попросила передать мне трубку. Оператор знала, что я ищу Тилли.
– Что вы сделали?
– Сказала Тилли, что очень хочу поскорее связаться с папой. Тилли ответила, что и она тоже и что он сегодня еще не появлялся в конторе.
