(
Наша костюмер Оля в первый раз работает в кино. И я не думаю, что ей вскоре доведется ещё поработать в этой сфере. В обычной жизни она бухгалтер. Каким образом она попала в наш коллектив, не знаю, но ей здорово достается… В том смысле, что работы у нее хватает, и эта работа ответственная и хлопотная. Актёров у нас, конечно, немного, да и костюмы не исторические… но Оля одна, а условия работы у неё полевые. У нас нет гримвагена, специального автобуса, оборудованного для переодевания или гримирования, к каким уже привыкли все киношные артисты. У нас в стране гримвагены очень разного качества, в основном довольно плохие. А в Иркутске никакого не нашлось, поэтому переодеваемся и гримируемся мы чёрт знает где и как.
Действие фильма происходит в течение суток, и наши с Денисом герои не переодеваются, то есть наши костюмы нужно беречь, обувь холить и лелеять и ещё поддерживать в таком состоянии, чтобы во время вечерних сцен костюмы героев не выглядели только что отутюженными. Важное дело – рубашки. Их на съёмочной площадке всегда несколько. Мало ли что… а рубашки тоже не могут быть то глажеными, то мятыми. Звукорежиссёр Витя добавляет Оле много работы тем, что постоянно приклеивает к рубашкам или галстуку Дениса микрофоны. С помощью скотча, который потом чертовски трудно отдирается от тонкой белой ткани. В общем, у Оли много забот! Когда мы едем отдыхать, она отправляется домой заниматься нашими костюмами, а потом привозит их на площадку на своей маленькой праворукой машинке. Оля также несёт ответственность за наши мобильные телефоны, личные вещи, нательные украшения, ключи, лекарства и прочее.
Она спокойная, внимательная, а главное – всегда рядом. Вспоминаются строки «Есть женщины в русских селениях». У неё ещё дома дети, заботы, и для неё наше кино – это неожиданный и весьма необычный эпизод.
Наш коллектив укомплектован не так, как это обычно бывает на съёмках. Многие выполняют обязанности нескольких человек. Уверен, что на качестве фильма эта экономия не отразится, вернее, если и отразится, то только в лучшую сторону: люди очень хорошие. Для меня это уже восьмая съёмочная площадка и восьмой съёмочный коллектив. И это первое мое кино, где на площадке НИКТО НИКОГДА НЕ МАТЕРИТСЯ!!! Ни разу за всё время здесь не прозвучало ни одного матерного слова. И проблем с алкоголем в нашем коллективе нет. Звучит невероятно и чудесно, но поверьте, просто поверьте. Такое бывает.
8 августа
Мне сейчас сложно употреблять слово «вчера»: скажешь «вчера» – а это было ещё сегодня ночью, скажешь «завтра ночью» – а завтра-то уже наступило. Всё спуталось, да ещё эти часовые пояса, отделяющие меня от дома. А их шесть (с Калининградом). Скажу так, сегодня ночью, или вчера… была очень хорошая рабочая смена – по ощущению результата и по надежде, что получается то, что мы хотим. Сейчас играем длинный разговор. Вчера всем звукооператорам, осветителям, операторам за камерами – а теперь у нас на площадке две камеры – и всем, кто находится на съёмочной площадке… было весело нас с Денисом слушать. Наш бум-оператор Валя, про которого я уже рассказывал, даже взял и прочёл сценарий!!! Я вижу в этом очень серьёзный задел (
Усталость накапливается, и в короткие перерывы всех рубит сон. Правда, только тех, у кого перерыв случается. У операторов и мастеров по свету и звуку их не бывает.
Аня Матисон и Юра Дорохин, по-моему, совсем перестали спать. Но всё равно бодры, внимательны, и у них получается неплохо выглядеть. Я уже не говорю про нашего главного оператора Андрея Закаблуковского, у него, по-моему, глаза начали светиться в темноте.
В ночных съёмках очень важным временем является четыре часа утра. До этого момента бодрости хватает, а потом все начинают двигаться, как в рапиде. Но бывает и другое: может накрыть какое-то безудержное, неадекватное веселье. Все хохочут, даже над самой нелепой шуткой или совершенно невинной ситуацией. В таком состоянии человеку достаточно показать палец, и он будет хохотать. Очень важно в такой момент собрать внимание коллектива и продолжить работу, потому что после такого веселья наваливается усталость, и даже сильным и опытным людям не справиться: они могут перетаскивать тяжёлые предметы, бороться со сном, держаться изо всех сил, но этого недостаточно – нужно внимание, быстрая реакция и резкость не только в объективе, но и в глазах. В этом смысле и хочется совершить подвиг да невозможно. То же самое касается актёрских реакций и способности вести свою роль правильно и точно. Вчера был момент такого ночного веселья, но мы справились и доработали до рассвета. А за окном шел дождь, тринадцать часов подряд, и весьма способствовал сонливости.
С кем я вас ещё не познакомил? Ну конечно с Сашей, бригадиром осветителей. Я бы назвал его мастером по свету, так как он сам себе бригада и сам себе мастер. У него есть пара ассистентов, из местных, но всё, что касается света, делает он. А ещё – украшает собой коллектив! Саша над всеми нами возвышается на голову и похож скорее на отставшего от команды баскетболиста. Почти всегда, в любую погоду, он в шортах. Я думаю, шорты он носит, чтобы была видна татуировка на ноге, огромный крылатый дракон. Он выглядит так, что на него оглядываются все местные барышни… да и не только барышни. В кино он давно, больше восьми лет, хотя специального образования у него нет. Понятное дело, парень с такими данными когда-то занимался спортом. Саша говорит, что в кино попал случайно. Сначала таскал фонари, а теперь он классный специалист. Его нам рекомендовали несколько кинематографистов, которые с ним работали. И мы считаем, что нам повезло. А фильмография у него солидная, во что верится с трудом, когда видишь перед собой молодого, красивого и очень весёлого парня. Сколько таких бывших спортсменов и «красавчиков» занимаются черт знает чем и прожигают жизнь в безделье и скуке, а Саше никогда не скучно. Во-первых, у него много всякого оборудования, железного, электрического, тяжёлого, требующего самых разнообразных светофильтров, штативов, шторок, фольги, отражателей и нечеловеческого количества разнообразных ламп, про провода я даже не говорю. Саша всё это таскает, расставляет. Как абориген в пустыне находит воду, так Саша находит источники электропитания. А ещё он ответственно и тщательно выстраивает свет, завешивает окна фильтрами, придумывает самые неожиданные возможности сделать свет естественным, не телесериальным.
Он, например, рад тому, что мы совсем не используем дым. А в сегодняшнем нашем кино дым используется сплошь и рядом – везде! Потому что это просто: поддать дыму из дым-машины, подсветить чем-нибудь синим или запустить в него луч – вот тебе и кино. Посмотрите практически любой свежий отечественный фильм, и вы увидите, как у нас любят подпустить дыму (
Саша москвич. И он самым лучшим образом, то есть своей работой, ответственностью, легкостью в общении и невероятным трудолюбием доказывает местным ребятам, что говорить и думать, что москвичи все… ну, в общем, москвичи (
Ну и последний штрих к портрету. На съёмочной площадке у Саши к одежде всегда прикреплены деревянные прищепки, я сначала не понимал для чего, а потом увидел, что он этими прищепками крепит светофильтры к приборам. Я спросил, почему пользуется деревянными, он объяснил, что приборы горячие, а деревянные прищепки не плавятся и не нагреваются, в отличие от пластмассовых и железных, а потом добавил: «А ещё они стильные». Пижон!
У этих прищепок есть ещё одно предназначение – если обозначенная в контракте рабочая смена заканчивается, но режиссёр принимает решение работу продолжать, начинается сверхнормативное время, которое оплачивается по другому тарифу. В этом случае у Саши на рукаве футболки каждый час появляются прищепки. Так он отмечает часы, которые честно отрабатывает, но за которые ему
