клубившиеся столбы пыли.
— Фру-у-кт! — гудел он.
Через неделю дьякон прощался с приходом. Жалко было прихожанам отпускать его, да они понимали безвыходность положения.
— Уж мы такие несчастные! — говорили они.
Жалко было и дьякону расставаться.
— Будь я священником, не ушел бы… ведь мне немного надо.
— А за чем же дело?
Дьякон коснулся пальцем лба своего.
— Всем я хорош, одним не вышел: не имею образования… из простецов!
И он уехал.
…Он был уверен, что епископ наконец смилуется: не погибать же с голоду! А ведь он полгода терпел. Но по мере того как он приближался к городу, уверенность его таяла и сменялась неопределенными опасениями, ибо видел он, что слава о похищении на большой дороге священника разбежалась уж чуть ли не по всей епархии. Иные прямо встречали его:
— Вот он… вот… похититель!
Иные же только рассказывали ему об удивительном приключении, не подозревая, что он и есть герой, ибо не знали имен.
Когда же дьякон вошел в архиерейскую приемную и увидал выходящим с приема никольского священника, он почувствовал, что дело его плохо. С душевным трепетом вошел он в обширную залу пред лицо епископа.
Но, к удивлению его, строгий Виталий встретил его без гнева. Он только томительно долго смотрел в лицо ему, перебирая четки сухими, нервными пальцами. Потом о чем-то отдал распоряжение келейнику. Через минуту в зале появился никольский батюшка. Епископ сказал ему со строгим спокойствием:
— Повтори свое обвинение!
Батюшка растерянно стал объяснять, как его остановили на большой дороге, обманули и похитили. Епископ взглянул на дьякона.
— Объяснись!
Дьякон подробно и без утайки рассказал всё как было, свои мотивы и обстановку похищения. Епископ чуть-чуть улыбнулся. И вдруг набросился на священника:
— Пошел вон, ябедник! Я еще тебе припомню михайловское дело!
Священник побледнел.
И поспешил скрыться.
Епископ глянул на дьякона.
— Хвалю за находчивость! — сказал он.
Дьякон расцвел.
— Перепрашиваться приехал?
— Да, владыко. Трудно без священника.
— И тебе трудно, и прихожанам трудно, знаю. Хочешь исполнить просьбу своего епископа?
— Хочу, владыко!
— Поезжай туда священником!
Дьякон сделал круглые глаза, хотел что-то сказать, да не выговорилось… и с шумом повалился в ноги епископу.
