– Нельзя, – ответил Ульфиус, усаживаясь в кресле и подтягивая к себе телефон. – Молчит, – объявил он спустя несколько секунд.
– Отключили за неуплату, – вздохнула Наташа. – Как все же вышло, что прошло целых полгода? Ведь гуляли мы по плоскостям от силы месяц!
– Разное течение времени, – объяснил магистр – Вы хоть понимаете, чем мы сейчас займемся?
– Будем разрушать Машину, – ответил Сергей.
– Нет, – не согласился Ульфиус. – Один раз потерпели фиаско – хватит. Машиной сейчас Бонуций занимается, и мы ему будем только помехой.
– А для чего мы тогда так спешно вернулись?
– Увидишь, – уклончиво ответил магистр. – В общих чертах – ликвидировать последствия. Темные глубоко проникли сюда. Тот бандит, что приходил убивать нас, стал большим человеком Я уже разведал. И служат ему очень темные существа. Точнее, он им служит. Они здесь такого натворят – за несколько лет не расхлебаешь.
– Большим человеком, это как? – заинтересовалась карьерой мафиози Наташа. В ней проснулся профессиональный журналистский интерес.
– Под его влияние попали и министры, и другие влиятельные люди. А город он просто держит в руках, – объявил Ульфиус.
– Ишь ты, далеко пошел Кравчук, – заметила Наташа.
– Вовсе не Кравчук. Его фамилия Белоусов, – поправил девушку магистр.
– Не знаю такого, – нахмурилась Наташа.
– И прекрасно, – улыбнулся Ульфиус. – Достаточно знать, что Белоусову сейчас подчиняются все силовые структуры города. Население всей страны в восторге от его любовницы, которую вы видели в парке. Экономика катится в пропасть, а через так называемый храм готовится полномасштабное вторжение Темных, которые намереваются представить себя инопланетянами. Что, впрочем, недалеко от истины.
– Ничего себе, – воскликнул Сергей. – И ты считаешь, что мы сможем со всем этим справиться? Даже в том невероятном случае, если Молоканов станет депутатом городской думы? Одним из двадцати пяти?
– Придется справиться, – пожал плечами Ульфиус. – Главное – не допустить сюда Темных. И расстроить свадьбу Далилы и Белоусова. Но об этом, я думаю, позаботится Бонуций.
– А какое значение имеет свадьба? – удивилась Наташа. – Пусть живут люди спокойно.
– Свадьба имеет решающее значение! – торжественно объявил Ульфиус. – Потому что после свадьбы они зачнут дитя Тьмы, которое перевернет весь ваш уклад жизни.
Сергей рассмеялся:
– Сейчас никак не могут?
– Сейчас – никак, – строго ответил Ульфиус. – И смешного здесь ничего нет.
Белоусов приехал из ссудной кассы мрачный, как туча. На душе скребли кошки. Муки должников, которые сидели у Патрикеева в подвале, его мало трогали. Дураки, получили то, что заслужили. А вот денег, которые шли на развлечения проклятого зомби, было жаль до слез. И при жизни очкарика Олег его недолюбливал, сейчас же он только о том и думал, как бы избавиться от нового вице президента. И прекрасно понимал, что очкарик, наверное, тоже думает о нем. Если он вообще о чем-то думает.
Оленька сидела в приемной ни жива ни мертва.
– Не бойся, Патрикеев сегодня не приедет, – зловеще рассмеялся Белоусов. Ему доставлял удовольствие панический ужас девушки. Радовало, что не один он боится Патрикеева. – Я приказал ему отчетность по банку проверить, баланс составить.
– Вас там ждут, Олег Семенович, – дрожащим голосом сообщила Оленька, кивнув на дверь кабинета.
Белоусов не любил, когда в кабинет входили в его отсутствие. Но, наверное, гости очень важные. Может быть, губернатор, а может, и кто повыше. Вице-премьер, например. Белоусов давно хотел обсудить с ним некоторые вещи наедине. Сейчас вице-премьер как раз приехал в город.
Президент корпорации внутренне подобрался и открыл дверь. Вошел – и едва не выскочил обратно. На его – точнее, на своем – месте сидел Кравчук. Рядом с ним – крепкий мужчина в темном плаще.
– Вот и они, – вздохнул Белоусов. – Лично явились, чтобы меня заменить. Где же Далила и ее организация? Так-то они мне помогают?
– Ну, здорово, Семеныч, – тихо сказал Кравчук. Белоусов заметил, что шевелюра бывшего босса густо подернута проседью.
Вальяжный, располневший Белоусов неосознанно вытянулся в струнку.
– Салют, Петрович, – в тон ответил он. И покрылся холодным потом. Трудно было отважиться на дерзость.
– Ты, я слышал, хорошо корпорацию держишь, – спокойно заметил бывший директор. – Молодец. Хвалю.
– Да пошел ты… – тихо ответил Олег.
Телохранитель, или эмиссар черных, никак на его заявление не отреагировал. Только рассматривал с интересом. Даже слишком заинтересованно – к такому пронизывающему взгляду Белоусов не привык.
– Ты, козел, чуть не угробил меня, – перешел на свистящий шепот Кравчук. – Отвечать придется, наверное… Я бы тебя своими руками задушил, да люди хорошие не дают.
– Верно, Владимир Петрович, – встрял вдруг телохранитель, и Белоусов понял – не телохранитель он вовсе, а эмиссар. – Пусть ваш заместитель дела сдает. Много сделано, предстоит сделать еще больше.
– А вы… – начал Белоусов и понял, что язык отнялся. Он просто не мог вымолвить ни слова. А слова просились на язык очень неприятные для заявившейся парочки.
– Ты помалкивай лучше, гад, – сказал Кравчук. – Безопасность я тебе не обещаю, жизнь – лишь насколько это от меня зависит. Но уже и это – немало.
Белоусов попробовал скрутить шиш, но руки не слушались. Они словно увязли в липком киселе.
– Давай, отказную пиши, – приказал эмиссар, и ноги сами понесли президента корпорации к столу. Он понял, что вновь обрел способность двигаться и говорить.
– А если не напишу? – спросил он.
– Тогда совершишь экскурсию по отдаленным отсюда местам. Узнаешь, где я побывал и что повидал, – объяснил Кравчук. – Не советую.
– На что отказную писать? – спросил Белоусов. Он вдруг понял, что давно занимается не своим делом. Ему на всю жизнь хватит той тонны золота, что он спрятал в карьере. Пора уносить ноги. От Далилы, от Патрикеева. От всей присосавшейся к нему мрази. И ничего с собой не брать. Повесить ответственность на Кравчука – и до свидания.
– Что ты слагаешь свои полномочия в связи с возвращением директора и передаешь их ему. – Темный Плащ кивнул на Кравчука.
Белоусов уже взял со стола даренный губернатором «паркер», когда распахнулась дверь и в комнату влетела Далила.
– Эта дрянь поздно меня предупредила, – прокричала женщина, видимо, имея в виду Оленьку. Волосы на ее голове стояли дыбом, совсем как тогда, когда она вырвала Белоусова из лап зомби. – Сгиньте отсюда, авантюристы!
С руки Далилы сорвалась молния, полетевшая прямо в Кравчука. Тот попытался отпрянуть. На лице его застыл ужас.
Брентон, привыкший, видимо, жить на широкую ногу у себя в Канаде, снял в гостинице номер-люкс. Такой же номер он заказал и под штаб-квартиру.
– Лучше бы деньги в дело пустить, – скромно намекнул новому товарищу Молоканов, имея в виду номер-люкс под штаб. Приютились бы и в самом обычном…
– Ерунда, – отмахнулся Брентон. – Тебе сколько на кампанию надо?
Виктор задумался. Лучшие чувства и желание победить боролись в нем со скромностью. Ко всему прочему примешивалась жадность – а ну как мало попросит?
– Тысяч десять долларов, – заявил он. – Чтобы по высшему классу. Но лучше – больше.
– Не понял, – честно признался Брентон. – Если по высшему классу – десять, то как будет, если добудем больше?
