– Да, я боялся тебя до смерти.
– А я-то думала, что потеряла тебя. Ты так разозлился... В тот вечер, когда нас поженили.
– Я не хотел, чтобы ты насильно вышла за меня замуж. Я хотел, чтобы ты выбрала меня сама. – Он посадил ее к себе на колени и крепко обнял. – Любимая, любимая, – приговаривал он. – Неужели ты не поняла по нашим поцелуям, как сильно я хотел тебя?
– Я только знала, что мне нравится целоваться с тобой и хотела, чтобы это продолжалось долго, я ждала тебя в постели прошлой ночью. Я хотела, чтобы ты снова обнял меня.
– Я уже не мог просто лежать рядом. Я... так сильно хотел тебя. – Губы Даниэля нашли ее рот и нежно, с любовью прикоснулись.
– Хочу снова спать в твоих объятиях, – прошептала она.
Его губы оторвались от губ Мерси и целовали ее лицо, нашептывая слова любви.
– Любимая, ты такая сладкая, ароматная, такая хорошая. О, любовь моя, ты мягкая, как волокна хлопка. Неужели в твоем прекрасном теле совсем нет косточек?
Его губы опять прижались к ее губам и, положив под голову Мерси свою согнутую руку, Даниэль принялся страстно целовать ее.
Почти потеряв голову от вспыхнувшего в ней желания, Мерси слышала, как его сердце бьется так же часто, как и ее. Ее губы приглашали, заманивали. Когда он попытался оторвать свои губы, она обвила голову Даниэля руками, покрепче прижимая к себе.
Ему было так приятно ощущать ее на своих коленях. Он обхватил Мерси за ягодицы и прижал к своим бедрам. Не в силах больше бороться со вспыхнувшей дикой страстью, он оторвал свои губы и прижался к щеке Мерси.
– Любимая моя! Давай остановимся, пока еще в состоянии это сделать.
– Я не хочу останавливаться. – Она притянула его к себе. Он застонал и прижался лицом к ее шее.
– Я не хочу, чтобы мы провели свою первую брачную ночь в лесу на одеяле. Завтра, в мягкой постели, я буду любить тебя всю ночь.
– И я буду любить тебя, – прошептала она. Обняв его лицо ладонями, с любовью заглянула в его глаза.
– Мерси, милая, – он отнял ее руки от своего лица и прижался к ним губами. – Ты знаешь... что произойдет, когда я... когда мы вместе ляжем в нашу супружескую постель?
Она рассмеялась и, нежно поцеловав его в губы, произнесла:
– О, Даниэль! Ты все еще считаешь меня ребенком. Я знаю об этом еще с десяти лет – даже несмотря на то, что ты не пускал меня смотреть, как спаривают быка с коровой.
– Ты, наверное, у кого-нибудь спрашивала. У тебя всегда была куча вопросов, – счастливо рассмеявшись, сказал он.
– Я спрашивала маму и Эми.
– Когда это было?
– Когда ты ездил с Рейном в Луисвилль. Я сказала маме, что она не могла родить Мари Элизабет, просто посидев с задранным вверх платьем на коленях у папы. – Мерси весело хихикнула. – А потом сказала, что если они не расскажут мне, откуда берутся дети, я спрошу об этом у Майка. Это их и убедило.
– Догадываюсь. И что сказала тебе мама?
– Она сказала: «Юная леди, пора нам с тобой вдвоем прогуляться к реке. «Она рассказала мне всё, что я хотела знать. Тогда кое-что меня очень шокировало. Позже, когда я подросла, у нас был еще один разговор, и она сказала, что слиться с любимым мужчиной в постели – это самый большой дар Господа.
– Однажды примерно то же самое сказал мне Фарр, – медленно проговорил Даниэль. – Он сказал, что счастлив тот мужчина, чья жена испытывает радость от их близости. Он также сказал, что в постели за все отвечает муж и от него зависит, нравится ли его жене их близость. Я буду нежен, любимая. – Даниэлю было трудно дышать.
Она села и посмотрела ему в лицо. Его глаза были так близко, что она смогла рассмотреть, как они сияют, а на своих влажных губах чувствовала его теплое дыхание. Мерси прижалась носом к носу Даниэля и прошептала:
– Я не буду той женщиной, которая боится супружеской постели. Я хочу принадлежать тебе, а ты мне, хочу, чтобы ты вошел в мое тело и подарил мне ребенка. – Последние слова Мерси прошептала, дрожа от желания.
В горле Даниэля все сжалось, он не мог даже говорить. С трудом сглотнув, он закрыл глаза и прижался губами к ее щеке.
– Мерси, малышка Мерси, – бормотал Дэн, – ты моя жизнь. – Он поцеловал ее, губы Даниэля становились все более требовательными.
Поцелуй был долгим, полным страсти. Она жадно отвечала ему. Ей хотелось навечно остаться в его объятиях. Он еще сильнее прижал ее к себе и нежно улыбнулся.
– Над чем ты смеешься? – спросила она.
– Мне кажется, что я парю над землей.
– А я чувствую себя так, словно я где-то высоко в облаках.
– Я люблю тебя, – тихо произнес он. Я тоже люблю тебя.
Волна любви и нежности захлестнула его; сердце радостно билось, а руки с любовью продолжали
