– А я так не думаю. Вы кажетесь довольно ловкой.
– Спасибо.
– Я оставлю вам хинин. Давайте больной порошок с водой каждые четыре часа.
– Это от температуры. А от боли?..
– Ей можно давать опиум только два раза в неделю, или она привыкнет к нему… А больше я ничего не могу предложить вам от боли. Миссис Иствуд должна потерпеть несколько дней. – Он сверху вниз посмотрел на Мод. – Больной нужно хорошо питаться, а то ее ветром сдует.
– Миссис Иствуд жила в этом доме одна шесть лет. Не думаю, что она для себя много готовила.
– Вы останетесь с ней, пока она не встанет на ноги?
– Мистер Боумен, кажется, отвечает здесь за все. Он попросил меня остаться и позаботиться о ней.
Доктор долго и внимательно смотрел на женщину, стоящую возле кровати. Она держалась прямо, хотя и устала так, что валилась с ног. Платье, которое носила мисс Хаммэр, было очень велико ей и видело лучшие дни. Она была без чулок. И для доктора Хендрикса, стало очевидным и ясным, что она переживала трудные времена. Но что же могло связывать мисс Хэммер с Боуменом?
– Сейчас вы можете отдохнуть, а я, пожалуй, выпью чашечку кофе. Миссис Иствуд проспит два или три часа.
– Не знаю, должна ли я оставлять ее одну, – мысль о Джо Белл, стоящей у изголовья миссис Иствуд, пронеслась в мозгу Виллы. Но за ней немедленно последовала другая, более спокойная мысль: девушка не сделает ничего, пока доктор Хендрикс на ранчо. Кроме того, возможно, это ей всего-навсего показалось, и на лице Джо Белл не было злобы.
– С миссис Иствуд все будет хорошо, – доктор закрыл свой чемодан и поставил его на комод.
– Ну, – Вилла улыбнулась, – она очень стойкая, – как часто говорил мой отчим.
– Выносливая старая птичка, – доктор сверкнул улыбкой в ответ и последовал за девушкой из комнаты, затем по лестнице вниз.
Если бы он вдруг заметил неряшливое состояние дома, то никогда бы не притворился. Вилла посмотрела на него, но Хендрик, казалось, был погружен в свои мысли.
Джон Хендрикс вдруг и неожиданно почувствовал удар одиночества и боль, разрывающую снова его нутро.
– Берта!
Берта умерла ужасной смертью от нападения, а он в то время был у больного.
Берта! Красивая, нежная и задумчивая, она не смогла, не смогла вынести страдания. Умерла в их доме в Миссури от рук маньяка.
После смерти любимой Хендрикс оставался в Миссури так долго, как только мог, пытаясь жить с ужасом потери и гневом, который сжигал его изнутри. Наконец, он направился на запад.
Берта ушла, но мысль жить без нее, даже спустя два года, была иногда такой невыносимой, что Джон Хендрикс не мог с ней справиться.
Тихая, гордая, в поношенном платье женщина напомнила ему Берту манерой движений и быстротой повиновения его инструкциям.
Руки Берты были почти продолжением его рук. Они вместе работали очень слаженно…
Джон Хендрикс вдруг подумал, что, может быть, только эта женщина, она, и никакая другая, займет место Берты в его сердце…
В кухне было тихо.
Вилла не знала, чувствовала ли она облегчение от того, что Джо Белл не было на кухне, когда они вошли туда. Кофе кипел на плите, и был недавно заботливо туда поставлен Смитом или Чарли. Это Вилла знала точно. Доктору надо бы предложить поесть, но Вилла не была уверена, что имеет право так поступать.
Чарли вошел в кухню, когда она несла кофейные чашки к столу. Он поставил маленький чайник на плиту, только затем обратился к доктору с приветствием.
– Здравствуйте, сэр. Меня зовут Чарли Френк. – Парень подошел и пожал руку мистеру Хендриксу. – Смит просит передать, чтобы вы шли в кухонную хижину на обед.
– Спасибо. У меня есть время закончить кофе?
– Да, конечно… Билли сохранит обед горячим.
– Я надеюсь, ты принесешь еду для дамы?
– О Боже! Вилла, вы не завтракали? Смит снимет с меня голову. Он сказал принести тебе оладьи, а я забыл.
– Не беспокойся об этом, Чарли. Мы ничего не скажем ему.
– В кастрюле есть куры и клецки. Билли подумал, что для тети Мод это будет очень хорошо.
– Миссис Иствуд твоя тетя?
Вилла сидела тихо, пока Чарли объяснял мистеру Хендриксу, почему и как он прибыл на ранчо. Мальчик осторожно опустил обстоятельства, которые привели Виллу к ним.
– Ты собираешься остаться здесь? – с интересом спросил доктор. Его любопытство]было вызвано
