времени поглядывая в сторону Мэлла,[6] чтобы не прозевать Марка. Он опаздывал, но Кэтрин уже привыкла к этому.
Для Марка Пауэлла время не имело никакого значения. Когда он занимался фотографией, ничто другое его не интересовало. Он позвонил ей еще на прошлой неделе, тогда они и договорились встретиться. Кэтрин понимала, что с тех пор он мог уже сто раз забыть о сегодняшней встрече, однако ее это мало волновало. Для себя она твердо решила, что никогда не будет заводить романов. К тому же ее смущала разница в возрасте. Марку двадцать два, она на четыре года старше. И потом у нее есть дочь. Она давно смирилась с ролью матери-одиночки.
Однако Марк Пауэлл не отступался. После того случая, когда он нагрянул к ней с фотографиями Уайдейл-холла, они виделись еще несколько раз. Как правило, Кэтрин была вместе с Ким, только однажды ее сестра согласилась посидеть с девочкой, и они вдвоем ходили в театр. Кэтрин покривила бы душой, если бы сказала, что Марк ей безразличен. Он нравился ей. Он был приятным собеседником и живо интересовался ее работой.
'Биг Бен' пробил полдень. Марк уже не появится, решила Кэтрин. Он сказал, что придет в начале двенадцатого.
Ким показала ей ладошки, давая понять, что у нее кончился запас крошек, которыми она кормила уток.
– Мамочка, еще…
– Больше нет, миленькая. – Кэтрин наклонилась, чтобы взять девочку на руки и посадить в коляску.
– Как, ты не оставила ни крошки? Я тоже хотел покормить уток.
Кэтрин уже не рассчитывала услышать этот голос.
– Я уже собиралась уходить, – сказала она, подняв голову.
– О, прошу, не делай этого. Кит, дорогуша, ты же меня знаешь. Я никогда не слежу за временем.
– Я тебе не 'Кит' и не 'дорогуша'! И не заставляй меня бросаться на тебя, как солдатская жена на пьяного мужа.
– Что, если я попрошу прощения?
Кэтрин нравился его мягкий шотландский баритон и легкая картавость, но в тот день она была настроена весьма решительно.
– Свои провинциальные штучки можешь оставить при себе, – сказала она. – Кто-то, а ты умеешь пустить в ход все свое обаяние, когда захочешь. Только со мной у тебя этот фокус не пройдет.
– Но что же мне теперь делать? У меня целый день свободен.
– А у меня, к сожалению, нет. – Кэтрин посадила девочку в коляску и, пристегнув ремни, добавила: – Ким хочет есть. И я тоже.
– Есть места, где для детей предусмотрены специальные высокие стульчики. – Марк умоляюще посмотрел на нее.
– Ким замерзла.
– А Китти-Кэт в дурном настроении, – с улыбкой сказал он.
– Не смей называть меня так, – сквозь зубы процедила она, не скрывая своего раздражения. – Я уже говорила тебе, я хочу, чтобы меня знали только как Кэтрин.
– Но он называл тебя Китти. Ты сама мне говорила.
Кэтрин запальчиво вскинула голову.
– Кип звал меня Китти, потому что любил меня. Он звал меня Китти, потому что это было созвучно его имени. Кип и Китти! Кип и Кэтрин совсем не то. Так, по крайней мере, казалось ему. – Она засмеялась, словно вспомнила о чем-то хорошем, затем посмотрела Марку в глаза и твердо сказала: – А теперь есть Ким и Китти, и в моей сегодняшней жизни нет места для мужчины. Понятно?
Марк опустил на землю тяжелую сумку с фотооборудованием и протянул Кэтрин руку.
– Эй! Ну, прости же меня наконец. Хотя я никак не возьму в толк, чем мог тебя обидеть.
– Ты опоздал, – заявила Кэтрин. – Ты опоздал три раза подряд. Мне начинает это надоедать.
– Но я работал…
– Я тоже не безработная, – напомнила ему Кэтрин. – Поэтому мне жалко терять единственный в неделю свободный день.
– Между прочим, ты случайно не была в Дербишире?
Кэтрин удивленно взглянула на него.
– А почему ты об этом спрашиваешь? Марк пожал плечами.
– Просто я звонил тебе в выходные, и тебя не было дома.
– Я ездила в гости к тете, на побережье. Впрочем, тебя это не касается.
– Я подумал, что хорошо было бы туда прокатиться. В Дербишир. Как ты относишься к тому, чтобы провести уик-энд в 'Хоквуд армс'?
– Зачем?
Он как-то виновато рассмеялся:
– Да просто так. Из любопытства.
