божественными силами, в противоположных и выраженно дополняющих друг друга связях между божествами, в иерархических конфигурациях, которые хорошо видны на примере алтарей, огромного пространства святилищ и ритуальных обрядов. По мере того как расшифровывались новые календари, высеченные на камне, священные законы, религиозные предписания, найденные археологами, опубликованные и проанализированные специалистами по эпиграфике, в греческом пантеоне росли группы божеств, формулировки иерархий, фигуры симметрии, антагонизма или аналогий.
Сбор структур
С некоторых пор мы, действительно, стали более внимательно относиться непосредственно к данным политеизма, подобного существовавшему в Греции, Риме, на Кавказе или в Индии. В этом решающую роль сыграл один человек: Жорж Дюмезиль (1898—1986). В то время как Клод Леви-Стросс привлекал антропологию к анализу мыслительного процесса, происходящего в мозгу дикаря, осваивающего «мифологию», Жорж Дюмезиль в сороковых годах подал мысль, что определение бога в обществах, где боги исчисляются сотнями, должно быть дифференцированным и классифицированным. Бог не должен определяться застывшими терминами, он должен рассматриваться через призму совокупности позиций, которые он занимает или мог бы занять в полном цикле своих проявлений.
В начале своей карьеры, когда он увлекся «Золотым плотом» сэра Джеймса-Джорджа Фрезера, Дюмезиль-компаративист был склонен думать, что в истории цивилизаций боги приходят и уходят, а идеи остаются. Боги эфемерны, тогда как поступь кавалькады смертных и кентавров слышна на празднествах уходящего года с давних времен существования индоевропейцев и вплоть до народного творчества европейских цивилизаций. Но, постепенно продвигаясь от слов к понятиям, Дюмезиль, стоявший у истоков индоевропеизма, констатировал необходимость существования богов, иерархий божественных сил, концептуальных структур для проведения классификации божеств, так же как и протяженности во времени так называемых «идеологических полей», в которых обитают боги. В ряде цивилизаций, в особенности в тех, что были нацелены на высокоиндивидуализированных богов, божественные силы не являлись некими мимолетными, постепенно исчезающими формами, они продолжали век за веком упорядочивать и организовывать окружающий мир. Очевидно, что к ним относилась и Греция с ее пантеонами в их геометрических формах, начиная с Ахилла и до Возрождения итальянских городов с их преемственностью мудрецов, философов, с их обитателями, искушенными в самопознании.
Политеизм в Древней Греции нужно воспринимать на манер Павсания Периегета, описывавшего открытое поле с богами в виде каменных столбов по краям, с бородатым квадратным Гермесом в компании с юной Гестией на публичной площади в Фарах. Повсюду, где выросли города: на островах, на континенте, на Юге Италии, можно было наблюдать элементарные конструкции действующих пантеонов. Это мог бы видеть любой антрополог и историк, заглядывай он почаще через плечо Павсания или любого другого местного наблюдателя, поскольку чаще всего речь идет и о фактических данных, и о так называемых домашних заготовках, достойных уважения. Более того, необходимых для тех, кто хочет понять и воспроизвести модель целостной системы божественных сил и их внутренних взаимоотношений. Прежде всего это «фактор структуры», как любил повторять Дюмезиль в ту эпоху, когда он хотел задобрить «швейцаров у дверей Истории», мужланов, которые свирепствовали тогда в искусстве созидания истории, и что приходится признать теперь, когда их время прошло, особенно на достопочтенной и старинной кафедре древних цивилизаций. Итак, организующие элементы, малые формы богов на алтаре или во время ритуальных жертвоприношений: вполне достаточно походя не попирать их, относиться к ним с вниманием и научиться обращаться с ними деликатно.
Существуют, например, алтари для множества богов. Для двоих, как в Кларосе, в Малой Азии, в большом святилище, знаменитом своими оракулами: два божества разделяют один алтарь, один из них Дионис, второй — Аполлон. Два божества сосуществуют в центре и на вершине греческого мира, в Дельфах. Два или двадцать, если не двадцать четыре. Много народу и на алтаре Амфиарая, в двенадцати стадиях от Оропа, между Танагрой и Аттикой. Алтарь для целого пантеона, в середине которого восседает прорицатель Амфиарай, которого считали богом с древних времен. Стол алтаря разделен на пять частей. Одна для Геракла, Зевса и Аполлона-Целителя. Вторая предназначена для героев и их жен. На третьей расположились супружеская пара Гестия и Гермес, а также Амфиарай и его сын Амфилох, также прославленный прорицатель. Четвертая предназначалась Афродите, Панакии, Ясону, Шгиее и Афине. Пятую же занимали нимфы, Пан и реки Ахелой и Кефис. Сложнейшее сооружение, безусловно не какое- нибудь хаотическое нагромождение: все группы нарисованы, триады, периодически повторяющиеся пары перемежаются фрагментами текста, вокруг Амфиарая, прорицателя и целителя, подземный источник, из которого возник Амфиарай, превратившийся в бога после того, как был поглощен на своей колеснице разверзшейся перед ним землей.
Но двадцать четыре божества или двадцать, судя по числу героев и их жен, — это еще не целостность в представлении греков. Когда Дионис хотел предстать как совокупность богов, он возвел себе двенадцать алтарей. Когда Гермес однажды ночью в Аркадии старательно готовил в жертву коров Аполлона в надежде быть признанным полноправным олимпийцем, он разрезал жертвы на двенадцать порций, поскольку существует всего двенадцать богов, как их называли, начиная, кажется, с VII века, между Делосом, Олимпией, Афинами и островом Кос. Двенадцать богов на одном алтаре подобно тому, который высится в агоре Афин, основанном Молодым Писистратом, внуком тирана. Но чаще всего они делились на шесть пар, или на четыре триады.
На острове Делос примитивное святилище, изображенное как продолжение владений Лето, представляет собой замкнутое пространство с четырьмя алтарями по три бога в каждом. Первая триада: Зевс, Гера, Афина. Главный из богов, его законная супруга, дочь, рожденная отцом. Вторая группа: Деметра, Кора, Зевс подземного царства. Покровительница зерновых культур, его дочь, ставшая женой бога мертвых, и Зевс Разумный, безжалостно правящий подземным миром. Третья триада: возможно, сама Лето, Аполлон и Артемида, место рождения детей Лето и завершающая группа без лиц.
В Олимпии в роли основоположника алтарей и Олимпийских игр выступил Геракл. Рядом с могилой Пелопса сын Зевса основал и освятил шесть алтарей для двенадцати богов. Собрал он их за такой же оградой, как та, которую он «определил» для святилища Зевса, называемого Олимпийским. Открытие игр и храмов произошло в присутствии богинь судьбы, мойр, и бога времени, Хроноса, времени, «которое одно свидетельствует о подлинной правде». Шесть пар, расставленных Гераклом, выступившим в качестве теолога, вдохновленного обстоятельствами. Алфей (река), который любил возвращаться к своим истокам, тоже входил в число двенадцати богов, свой алтарь он разделял с Артемидой, которую мечтал заключить в свои объятия. И другие пары, характеризующиеся своей взаимодополняемостью, о которой столько говорили повсюду в Греции: Гермес и Аполлон; Хариты (грации) и Дионис; Зевс
