И несмотря на то, дважды в году приходилось прилагать особые заботы, чтобы она не пропадала на целые дни и ночи, отказавшись от всяких удобств и роскоши, предпочитая им долю увлечения и горя, приносимых жизнью на свободе. Два раза в году дул ветер, насыщенный ароматом вечной земной силы; и он шептал собачке о чудной земле, где самые острые камни кажутся мягче самых мягких подушек в неволе.
Одной зимней ночью произошел переполох. Бабетты нигде не оказывалось. Бабетта, Бабетта! — звала вся продрогшая Робина, но в ответ слышался только смех ветра, игравшего снежными хлопьями.
На следующее утро Бабетту на веревочке привела старушка из города, отстоявшего на четыре мили.
Бабетта была вся мокрая, грязная.
Старушка нашла ее у своей двери, дрожащую, несчастную, и, прочтя на ошейнике адрес, а может быть, отчасти надеясь на награду, решила доставить беглянку домой.
Робина была поражена и возмущена. Подумать только: Бабетта — эта изящная, избалованная Бабетта — вдруг вздумала ни с того ни с чего отправиться по грязи, в темноте, в город, словно какая бродяжка. Робина, для которой Бабетта была до сих пор идеалом собачки, отвернулась, чтобы скрыть слезы досады.
Старушка улыбнулась. Она рассказала нам, что у нее было одиннадцать человек детей. Нелегко их было вырастить, и несколько из них и выжили, и не все вышли удачны, но некоторые живут себе, слава Богу, хорошо…
Старушка простилась с нами, но, собираясь уходить, она, повинуясь как бы внутреннему движению, повернула к тому месту, где сидела Бабетта — комочек мокрой шерсти, пристыженная, но в несколько вызывающей позе, — нагнулась и приподняла собачку своими исхудалыми руками.
— Сама себе нажила беду, — проговорила старушка, — да что поделаешь, не совладала с собой.
Мелькнул розовый язычок Бабетты.
— Мы-то понимаем друг друга, — как будто сказала собачка. И они поцеловались.
Я думаю, что терраса будет моим любимым местопребыванием. И Этельберта также думает, что в солнечные дни ей будет приятно сидеть там. Оттуда, через просеку, которую я приказал прорубить, я могу видеть коттедж, до которого ровно миля от опушки леса. Молодой Бьют говорит мне, что именно такого места он искал. Большую часть времени ему, конечно, придется проводить в городе, но с пятницы до понедельника он любит жить в деревне. Может быть, я передам коттедж ему.
Мы можем также видеть трубы дома Сен-Леонара над деревьями. Дик говорит мне, что он решился сделаться сельским хозяином. Он считает, что ему выгодно будет, для начала, войти в долю с Сен- Леонаром. Но возможно, что благодаря неугомонному характеру последнего сельское хозяйство скоро надоест ему. У него в Канаде есть брат, делающий хорошие дела куплей и продажей разных вещей, и Сен- Леонар часто говорит о преимуществах жизни в колониях для человека, которому приходится растить большую семью.
Мне будет жаль потерять в нем соседа, хотя я и вижу некоторую пользу в том, если письма к Сен- Леонару придется адресовать в Манитобу.
И Вероника также думает, что терраса будет ее любимым местом отдохновения.
— Я боюсь, — говорит Вероника, — что, приключись что-нибудь с Робиной, вся вина падет на меня.
— Будет небольшое разнообразие, — утешал я ее, — до сих пор ты все свои вины сваливала на других.
— Ну а представь себе, что и я уже решила стать взрослой, — ответила она.
