(небольшой) католической общины. А в 380 г. он издал имперский указ, запрещающий арианство:
Мы были бы счастливы, если бы все нации, управляемые нами с добротой и умеренностью, твердо придерживались религии, которой учил римлян Святой Петр, которая хранит старые традиции и которая сейчас исповедуется nервосвященником Дамасием и Петром, епископом Александрийским, человеком апостольской святости. Согласно порядку апостольскому и учению евангельскому, поверим в единою Бога Отца, Сына и Святою Духа, равновеликую и благую Троицу. Мы повелеваем последователям этою учения принять звание католических христиан, и, поскольку мы судим, что все другие суть дикие безумцы, мы нарекаем их бесславным именем еретиков и объявляем, что их собрания не должны более присваивать себе почтенное название «церковь». Помимо осуждения судом небесным, они должны ожидать суровых наказаний, которые наша власть, ведомая божественной мудростью, посчитает надлежащим наложить на них17.
Католицизм был агрессивно нетерпимым, демонстрирующим всю дикость христианства, которая так ужасала Юлиана. Бросить христиан львам было чуть ли не гуманнее, чем отдать ариан католикам. Обитатели Константинополя чувствовали себя так, словно они жили во вражеской оккупации, поскольку их церкви были внезапно объявлены еретическими, а налоговые льготы отменены. Простые люди, не считаясь со своим императором, становились активными сторонниками арианства и идеи того, что Христос, рожденный человеком, ниже Бога. Все стали доморощенными теологами: «Если вы спрашиваете сдачу, человек пускается в теологический спор о рожденном и нерожденном. Если интересуетесь ценой хлеба, в ответ узнаете, что отец более велик, а сын менее. Если отмечаете, что баня сегодня чудесная, посетитель заявляет, что сын был создан из ничего»18. В Александрии ариане маршировали по улицам, распевая гимны своей вере.
Хотя католики захватили Константинополь и католицизм стал популярен на Западе, третий август, младший брат Грациана, Валентиниан II, по-прежнему оставался арианином. Как и его мать, живущая с ним в Трире. Понятно, что любой узурпатор, желающий отнять власть у Валентиниана II, решил бы для этой цели использовать религию как наиболее действенное средство. Поэтому, когда Магн Максим, испанец, упоминаемый в валлийской легенде как Максен Вледиг, был провозглашен римским гарнизоном императором Британии, он объявил себя католиком и обвинил маленького Валентиниана в ереси19. Затем, в 38З г., он вторгся в Галлию. Валентиниан с матерью бежали в Милан. Оборона Трира была оставлена на Грациана, основу чьих войск составляли африканские мавры и иранские аланы. К несчастью, они предпочли Максима. Так же поступили и алеманны, которых теперь использовали как вспомогательные римские части. Варвары пожелали видеть императором старых кельтских земель Максима. Грациана убили свои же солдаты. Максим сменил Грациана и создал свой двор в Трире. Положение Валентиниана II стало еще более ненадежным. Амвросию, чья верность правящей фамилии явно была превыше всего, было дано задание договориться, чтобы провести переговоры с Максимом как католик с католиком. Амвросий отказался сдать мальчика узурпатору. Поэтому тот собрал армию, состоящую преимущественно из алеманнов, для похода на Италию. У Феодосия не было другого выбора, кроме как признать Максима августом в Трире в обмен на то, чтобы Валентиниан II остался августом в Италии. После этого соглашения, в 384 г., Максим назвал своего сына-наследника Виктора августом и более не признавал Валентиниана II.
Вот в таком мире юный Стилихон, сын отца-вандала и матери-римлянки, делал военную карьеру. Назревала война между Максимом и Феодосием. Но прежде чем отправляться воевать на запад, Феодосию надо было обезопасить границу с Персией. Он не хотел, чтобы его вынудили воевать на два фронта. Персидское правительство выглядело слабее, чем прежде. Существовала вероятность добиться мира с помощью переговоров, и для решения этой задачи был выбран Стилихон. Когда Стилихона направили в 387 г. в Персию, ему было около 28 лет, и на него очень рассчитывали при выполнении этого задания. Ему нужно было убедить персов в возможности возобновления войны, но одновременно достаточно тактично придерживаться придворного протокола, даже более строгого, чем в Константинополе, чтобы ·их не обидеть. Стилихон должен был продемонстрировать чрезвычайно утонченную учтивость придворного, чтобы не показаться самонадеянным и грубым варваром. Он явно в этом преуспел и вернулся с мирным договором, в котором спорные земли Армении были поделены между двумя империями.
Учитывая, что Рим и Персия находились в состоянии войны более 400 лет, подписание долгосрочного мирного договора было огромным успехом. У Феодосия появилась возможность повернуть войска на запад и разобраться с Максимом. Стилихон стал главнокомандующим армии Феодосия и женился на племяннице императора.
Максим решил, что больше ждать нельзя. В конце лета того же 387 г. он вторгся в Италию и раз и навсегда сместил Валентиниана II. Тот бежал на Восток к Феодосию и попросил у него помощи. Феодосий, очевидно, сказал юноше, что как арианин он получил, что хотел20, но тем не менее узурпатор будет наказан. Вот тут-то на сцену и вышел Стилихон. Феодосий мог бы смириться с Максимом, признав, что он не может подчинить себе этого нового западного августа и продолжать жить спокойно. По крайней мере, до тех пор, пока Максим не решил бы прибрать к рукам и Восток. Или нужно было начинать бороться за то, чтобы восстановить на троне Валентиниана II как своего вассала на 3ападе.
Феодосий был солдатом, а восточная граница была в безопасности. Так что выбрать подходящий вариант труда не составляло. Наградой за спасение Валентиниана II стали рука и сердце сестры Валентиниана, благодаря чему Феодосий стал членом династии, которая его назначила. И, конечно, вся эта арианская ересь должна была пресечься.
В 388 г. Максим был разбит и казнен. Валентиниана II восстановили в качестве августа Запада, под непосредственным надзором человека, которому Феодосий доверял больше всех, – Стилихона.
Амвросий теперь обладал неслыханной властью. В 390 г. он отлучил от церкви Феодосия за то, что с традиционной римской жестокостью тот наказал толпу бунтовщиков. Император подвергся епитимье. Это явилось удивительным свидетельством подлинной революции в империи. И события набирали ход. В 391 г. Феодосий объявил католическое христианство единственной отныне разрешенной религией. Жертвоприношения были запрещены, храмы превращены в церкви, язычество официально объявлено вне закона.
К удовольствию Феодосия, организовав дела на западе, Стилихон вернулся на восток, оставив Валентиниана II во Вьенне (вблизи французского Лиона) на попечении своего генерала Арбогаста. Замечательно способный во многих отношениях человек, Стилихон иногда допускал непростительные ошибки. Одну из них он совершил здесь. Дело в том, что по происхождению Арбогаст был франком, а франки не были христианами. Объявили, что Валентиниан покончил с собой: он будто бы повесился. Затем Арбогаст переехал из Вьенны в Рим и возвел на западный трон язычника-императора, к вящей радости язычников-сенаторов. Им стал Евгений, который вернулся к римским традициям, перестроил храм Геркулеса в Остии и выделял деньги на языческие игры и празднества. Более того, он согласился восстановить алтарь Победы, главный символ старого Рима.
Язычество, в буквальном смысле, шагало по стране, так как армия Евгения вышла в поход на Стилихона. Епископ Амвросий так испугался языческих сенаторов, что сбежал при их приближении. Арбогаст и новый префект Италии пообещали устроить армейскую конюшню в базилике миланской церкви и забрить священников в армию после ее победного возвращения. Мятежники под знаменами языческих богов Рима, Геркулеса и Юпитера. Феодосий, со своей стороны, взывал к христианскому Богу. Ему являлись знамения: апостолы в образе готских всадников. С помощью вестготов Алариха Феодосий и Стилихон разбили Евгения. В войне христианства с язычеством была одержана решительная победа, и никогда больше в Риме не будет языческой армии. Алтарь Победы был окончательно уничтожен, а ожерелье богини украшало теперь шею жены Стилихона. Старый Рим и язычество стали прошлым. Будущее было за Стилихоном, Феодосием и Константинополем. И теперь был только один август: Феодосий правил по воле Божьей.
