издевательски расхохотались, выставив вперед отточенные навершия секир.
У Сони от гнева и возмущения кровь бросилась в голову.. Она собралась достойно ответить наглецам, но в этот миг Луми изо всех сил наступил ей на ногу и решительно потянул вперед. Сверкающая сталь была совсем рядом, еще немного — и их проткнут, как букашек. Но мальчик, не останавливаясь, шел прямо на свирепых воинов и тащил за собой упирающуюся Соню.
Безуспешно пытаясь выдернуть руку, девушка на мгновение зажмурила глаза, а когда она их открыла — ни стражи, ни ворот не оказалось и в помине. Они стояли посреди неширокой улицы, мощенной белым камнем, а со всех сторон раздавался гвалт большого торгового города: ревели ослы, визжали детишки, сновали уличные торговцы водой и сластями, громко расхваливая свой товар, со всех сторон слышались заманчивые призывы лавочников, аппетитно пахло жареным мясом и горячим хлебом.
— Ни слова. Рыжая, иди и не смотри по сторонам! – прошипел Луми, двумя руками вцепившись в Сонину ладонь. Он держал ее, словно норовистую лошадь, в любой момент ожидая от девушки какой-нибудь неожиданной выходки.
Соне и впрямь невыносимо хотелось рассмотреть все поближе, хоть одним глазком заглянуть в богатые торговые ряды, купить свежую лепешку и пахнущий дымом сочный кусок мяса… Ее рука уже нащупывала болтавшийся на поясе кошель, но Луми упорно тащил ее дальше, не позволяя задерживаться.
Вдруг далеко впереди раздался рев множества труб и зычные крики охранников. Улица мгновенно опустела: лавки закрылись одна за другой, как под землю провалились чумазые ребятишки и уличные торговцы, даже ослы с тележками скрылись неизвестно куда. Соня и Луми оказались в одиночестве на середине притихшей улицы, и все ближе раздавались громкие окрики и оглушительный рев труб.
Девушка напряженно всматривалась в открытое пространство меж домами, но никак не могла понять, что же надвигается с таким ужасным шумом. Луми стоял рядом и, не сводя глаз с колыхающегося пестрого марева, приближающегося к ним, беззвучно шевелил губами. На мгновение он повернулся к Соне и торопливо прошептал:
— Хоть медленно, но все же иди вперед. Не закрывай глаза. Молчи и ничего не бойся. Все. Пошли.
Он опять потянул ее за руку, и девушка послушно двинулась за ним. Клубящаяся дымка впереди вдруг приобрела четкие очертания, и на них, заполнив всю улицу, понесся отряд вооруженных всадников на могучих вороных конях. Следом неспешно выступали слоны, чуть не задевая боками стены домов.
Соне просто нестерпимо захотелось отпихнуть мальчишку и сломя голову помчаться назад, в поисках какой-нибудь щели, случайно открытой двери, незапертых ворот, за которыми можно было бы укрыться. «Они нас сейчас сметут и затопчут!» — Девушку охватила паника. Но Луми спокойно шагал рядом, не давая ей убежать, и исподлобья смотрел на мчащихся всадников. «Мама! Отец!» — мысленно вскрикнула девушка, прощаясь с жизнью, но всадники с грохотом промчались сквозь них, как проносятся клубы густого дыма, влекомые ветром.
Второй, третий ряд воинов на взмыленных скакунах пролетал, не причиняя вреда, и Соня, успокоившись, наконец поняла: это лишь очередное наваждение. Слоны гороподобными тушами надвинулись почти вплотную, но девушка, уже не вырывая ладони из руки Луми, смело пошла им навстречу. Серый клубящийся туман на мгновение скрыл из глаз улицу, а когда он рассеялся, перед ними зеленела лужайка с мраморным бассейном, обсаженным розовыми кустами.
До боли знакомой показалась Соне и эта лужайка, и бассейн, а особенно угол террасы, видневшийся из-за густых зарослей барбариса. «Салафра!» — чуть не вскрикнула она, но вовремя зажала рот рукой. Девушка догадывалась, что будет дальше, и, боясь не совладать с чувствами, умоляюще взглянула на Луми. Едва увидев ее круглые глаза и вздрагивающие в немой мольбе губы, мальчик сразу все понял и побежал вперед, увлекая ее за собой. Соня смотрела на белые плитки, мелькавшие под ногами, и тихо стонала, за спиной девушки раздались голоса отчаянно зовущих ее матери и отца, братьев и сестры:
— Соня, девочка, постой!
— Дочка, куда же ты убегаешь! Мы здесь, мы ждем тебя!
— Рыжая, вернись, мы опять будем все вместе! Соня, Соня, хоть взгляни на нас!
Слезы застилали ей глаза, но она все бежала вперед, борясь со своей болью. Не один раз она была готова повернуть назад, к тем, кто звал ее так настойчиво и нежно. Но Луми, упорно тащивший девушку по Тропе, спас ее от непоправимого шага.
— У-у-ф, теперь можно и немного передохнуть,— тяжело дыша, сказал мальчик и остановился.— Сядь вот здесь, Рыжая, и успокойся. Я тебя предупреждал — из воздуха можно сделать все что угодно! Скажу тебе честно: я порядком струсил, когда на нас понеслись всадники на черных конях! Мне вдруг показалось, что заклинание не подействует и они нас сомнут!
— Ах, Луми, неужели все уже позади? Какая пытка — слышать голоса, такие живые, родные, и сознавать, что это лишь обман, наваждение! Я чувствую себя так, будто мне сердце пронзили кинжалом…
— Это была твоя семья, Соня? И с ними что-то случилось? — сочувственно спросил Луми, садясь прямо на плиты напротив девушки.
И ей вдруг захотелось рассказать ему о своем горе, но она упрямо стиснула зубы и помолчав, коротко бросила:
— Да. Их убили. Дом сожгли. Я искала Тропу Времени, чтобы узнать — кто… Пойдем дальше, со мной все в порядке. Смотри только, чтобы я снова не рванулась куда-нибудь в сторону!
И опять потянулись бесконечные поля, заросшие голубоватой травой. Гладкие плитки снова сменились белым песком. Соня и Луми шли молча, глядя прямо перед собой на убегающую вдаль полоску Тропы. Вокруг ничего не менялось, и девушке начало казаться, что они топчутся на одном месте — бескрайняя равнина, солнце, неподвижно застывшее на небесах, белый песок под ногами… Но через некоторое время ее острый глаз все же уловил какую-то перемену: далеко впереди снова заколыхалась сизая дымка, она небольшим клубочком зависла над самой Тропой.
— Похоже, нам предстоит следующая встреча! — сказала Соня, вглядываясь вдаль.— Как ты думаешь, что там?
Луми пожал плечами:
— Ну откуда же я знаю? Когда увижу — может, пойму и решу, какое заклинание больше подходит. А пока ясно только одно: нашим злоключениям не видно конца! Ох, никогда бы не подумал, что истина достается так дорого!
Они шли медленно, ожидая от этого безобидного на вид облачка чего угодно: и орущих отрядов призрачных всадников, и трубящих боевых слонов, и скалящихся леопардов… Но вместо этого дымка стала медленно рассеиваться, и Соня с ужасом увидела, что они стоят перед пропастью. Всего какой-то десяток шагов отделял их от края, и туда, в глубину, уползало, словно живое, сизое марево.
— О, Светлые Боги, вот не ожидал! — в отчаянии прошептал Луми и, опередив Соню, двинулся к краю обрыва. Он лег на песок и свесил голову вниз. Через мгновение, бледный, с испуганными глазами, он отполз назад и, пошатываясь, встал на ноги.
Ни о чем не спрашивая, Соня также подошла к месту, где обрывалась Тропа, растянувшись на животе, осторожно заглянула вниз. Да, она правильно угадала — песчаная дорожка отвесно уходила в бездонное ущелье с клубящимися там клочьями жемчужно-серого тумана. Как будто гигантский нож разрезал землю поперек Тропы, чтобы преградить людям путь к цели.
Девушка подняла голову, всматриваясь вдаль. Она разглядывала противоположную сторону огромной трещины и Белую Тропу, вернее, то, что было ее началом — беспорядочное нагромождение белых камней, ярко выделявшихся среди серых и черных обломков.
— Ах, Нергальи штучки, и ведь совсем рядом, меньше чем в полете стрелы, а не перебраться! — в сердцах воскликнула Соня, поднимаясь на ноги.— Пожалуй, тут не помогут и твои заклинания! Тьфу, как глупо обернулось: ни вперед, ни назад!
— Рыжая, у тебя же есть лук! И стрелы! — вдруг радостно завопил Луми у нее за спиной.— Еще не все потеряно. Сейчас… Сейчас, где он тут у меня?!
Соня оглянулась и не смогла удержаться от невольной улыбки: мальчишка снова шарил в суме, пытаясь что-то оттуда извлечь. Девушка хорошо помнила, что там остался лишь моток шнура,
