– Как ты можешь общаться с таким человеком уже не первый год?
Бен молча выбирал в меню, что заказать, а между матерью и дочерью происходила привычная стычка.
– Элла, не зли меня. Мне приходится работать с ним, тебе – нет. Радуйся этому.
«Если она испортит вечер, я убью ее», – подумала Розмари, пытаясь решить, что заказать. Всякое желание есть пропало. Бен, казалось, заполнял все пространство кругом.
Элла, будто налетев на невидимый барьер, окружавший ее мать и Бена, недовольная, запорхала от столика к столику.
Еда была заказана, бутылки уже стояли на столе. Оставшись на некоторое время одни, Розмари и Бен взглянули друг на друга и улыбнулись.
– Вы не сказали ни слова.
– Что говорить, когда рядом Элла.
– Простите, она сегодня в колючем настроении.
– Зачем вы извиняетесь? Меня это не задевает, я привык. Просто у нее низкий уровень терпимости. Не может легко переносить дураков.
– В нашей работе приходится.
– Иногда.
Они молча выпили. Розмари помахала рукой каким-то знакомым за одним из столиков. Зал был переполнен.
– Я бы не выбрал этот ресторан, – сказал Бен.
Розмари внимательно посмотрела на него.
– Вам надо было сказать.
Он улыбнулся.
– Сегодня Эллин вечер. Она заказывает музыку.
Последовало долгое молчание.
– И мы позволим ей?.. – спросила Розмари, чтобы заставить его сделать ход.
– У нас масса времени, Рози. – Он быстро накрыл ее руку своей. Пальцы Розмари вздрогнули, вино выплеснулось из рюмки. Не сводя взгляда с лица женщины, Бен удержал рюмку. – Вы не против, что я называю вас Рози?
– Меня никто так не зовет. С самого детства. Но нет, – она улыбалась, – я не против. Как будто снова стала маленькой.
Вернулась Элла. Принесли еду. Розмари и Бен ели мало. Элле подали гамбургер с жареной картошкой. Бен заказал красного вина.
При Элле Бен больше не называл ее Рози. В этот вечер они как бы играли каждый свою роль: Элла дерзила, Бен терпеливо сносил это, не раздражаясь. Розмари мечтала остаться с ним наедине. Она хотела снова ощутить его руку на своей. Элла больше не выходила из-за стола. Затем, уже после полуночи, устав от этих игр, она поднялась и сказала:
– Мне надо в туалет, ма. И закажу такси.
– Я оплачу счет. И не возражайте. Лучше подбросьте меня домой, если вы не против.
Элла удалилась. Бен наклонился через стол к Розмари.
– Может быть, мы посидим вот так где-нибудь, но только вдвоем?
– Хорошо. – В ее голосе не было колебания, только страх, что Элла появится слишком скоро.
– Когда? – спросил он решительно. Определенно. Требуя от нее ответа.
– Позвоните мне.
– Завтра?
У Розмари перехватило горло, она только кивнула. Ее тело вдруг охватил жар, сердце колотилось как безумное.
– Я позвоню завтра в десять утра, – тихо произнес он, заметив возвращающуюся Эллу. – Спокойной ночи, Рози. И не волнуйтесь.
Больше говорить было не о чем. Вернулась Элла, и, дожидаясь машины, они выпили еще по чашке кофе. Розмари и Бен успокоились. Тот миг, когда еще можно было остановиться и повернуть назад, Розмари упустила. Теперь путь был только один. В ней вдруг появилась неожиданная решительность, которая, наверное, пришлась бы по душе Фрэнсис. «Боже, как бы я хотела увидеться с ней. Мне надо с кем-нибудь поделиться».
Пришло заказанное такси. Они отвезли Бена. Выходя из машины и прощаясь, он коснулся ее затылка. По дороге домой Элла уснула. К счастью, обошлось без разговоров. Пошел снег. Вечер кончился.
Снег шел целую ночь, и к утру весь сад был занесен толстым слоем. Эрни, семидесятилетний садовник, неукоснительно приходил дважды в неделю: появлялся в девять и, взглянув вокруг, закрывался в теплице наедине со своими семенами и с сандвичами, за которые принимался в десять.
Розмари, проснувшаяся задолго до прихода садовника, лежала в постели, пока часы в холле не пробили семь. Несколько минут она прислушивалась к царившей вокруг тишине, затем встала и спустилась вниз, в безмолвие засыпанного снегом дома.
Она стояла у окна с кружкой чая, на том самом месте, где стоял Бен в утро их знакомства. Дрозд яростно клевал белый покров, надежно защищавший червяков. Сквозь лаз в двери ворвался кот, как будто за ним кто-то гнался.
– Господи, Бен… – Она вздрогнула, пролив чай на блюдце. – Как ты меня напугал. А ведь считается, что коты ходят бесшумно.
Она положила коту еды, на которую тот не обратил внимания. Он смотрел на нее с неудовольствием и упреком, как будто снег и грязь у него на лапах и отвисшем животе были делом ее рук, как будто забыл про остальные зимы, которые видел за пятнадцать лет жизни.
Розмари не могла дождаться, когда же наконец закончится утро: сначала стояла, потом ходила взад и вперед и наконец уселась в чистой, уютной кухне, не в состоянии распланировать свой день, чего не случалось уже многие годы.
Десять часов. Сидя в кабинете, она старалась говорить по телефону как можно короче, ощущая каждый звонок как посягательство, боясь, что, если линия будет занята, Бен не перезвонит в другой раз. Она не могла думать ни о чем, кроме него.
Пат сварила кофе, не переставая болтать о том, что все мойщики окон исчезли, а садовники попрятались по своим сарайчикам. Розмари кивала и улыбалась, напрягая все силы, чтобы выбросить из головы Бена, страстно желая прекратить это наваждение, слишком непривычное и потому невыносимое. Неистовое желание превращает нас в полных идиотов.
В полдень Пат ушла. Розмари мутило от голода, она встала из-за стола, собираясь пойти на кухню сделать себе тосты. Зазвонил телефон. На этот раз громче – или ей показалось, – чем обычно. В панике она дернулась, уронив на пол стул, судорожно вздохнула. «Я не вынесу этого», – подумала она, протягивая руку к трубке, пытаясь унять сердцебиение, уверенная, что звонит Бен.
– Розмари? – Он тяжело дышал. Затем долгая пауза, когда Розмари слышала только его дыхание и сумасшедшее биение собственного сердца. – Рози? – В голосе звучала настойчивость.
– Это вы, Бен? – Она, цепляясь за остатки прежнего достоинства, сделала вид, что не узнает голоса.
– Простите, Рози. У нас сломался телефон, и я отшагал не одну милю, чтобы найти действующий. – Он объяснял, хотя Розмари не спрашивала. Она заметила это. Но все это не имело значения. Он был. Был здесь. Она слышала его дыхание. Голос в трубке вызывал в памяти его образ.
– Ничего страшного. Я так и думала: что-то помешало вам.
Теперь Розмари была совершенно спокойна. Напряжение и страх исчезли, едва она услышала голос Бена.
– Рози, – сказал он. – Вы заняты сегодня вечером? Давайте поужинаем вместе где-нибудь.
– Давайте. Но где?
– Мы можем встретиться в «Американском баре» в «Савое» в половине восьмого. Хорошо? Или мне заехать за вами?
