продукция не пришлась по вкусу этой умной и совершенно прорусской, по образу питания, разумеется, собаке. То, что Трезор умная собака было заметно, стоило только взглянуть на его ошейник, на котором красовались целых четыре звездочки — звания капитан собачьих войск'. Генерал, шепотом, ему неудобно было перед Трезором, долго объяснял мне с Белояром, что высшее руководство очень хотело присвоить нашей собаке воинское звание без упоминания 'собачих войск', но в последний момент не решилось на такой беспрецедентный шаг.
Когда Белояр вышел из бассейна, то, взглянув на фуршетный столик, тут полез руками за тигровыми креветками, но Трезор молниеносно пресек это неосторожное движение, так как креветки были дорогим продуктом и мы их купили из расчета — две креветки на одно лицо. Из-за этого поведения нашего обычно добродушного пса, Белояр злобно прошипел, что на столе нет минеральной и фруктовой воды, чтобы запивать водку и крепкие напитки. Я ему вежливо напомнил, что Генерал запретил нам пить водку и что нам придется пить только французский арманьяк вон из той бутылки, я ему показал на одну из иностранных бутылок на столе. Но Белояр одновременно был прав в том, что у нас на столе не хватало минеральной воды, поэтому мы с Трезором скрылись в своем углу, побулькали там немного и на столе тут же появились красивые пластиковые бутылки с минеральной и фруктовой водой. Чтобы люди не обратили внимания на то, что цвет жидкости во всех иностранных и не иностранных бутылках был один, то мы тщательно подбирали бутылки с различным цветом пластика.
Итак, мы были полностью готовы к появлению гостей, а чтобы никто из нас не покусился на еду раньше времени, Трезор разлегся перед фуршетным столиком и угрожающе раскрывал пасть, когда мы с Белояром оказывались вблизи.
Гости начали собираться в районе семи часов вечера, сначала они осторожно заглядывали к нам в жилой сектор и, видя, что большого начальства пока нет, бочком проходили в холл и жались по углам. Время от времени они с интересом поглядывали на фуршетный столик, но вид лежащего перед столиком злющего пса на корню пресекал их слабые поползновения воспользоваться дарами природы и промочить горло минеральной водичкой.
Мне с Белояром с громадным интересом наблюдали за людьми в погонах подполковников, полковников и генералов, которые столько времени отдали нашему обучению, а сейчас, словно дети, стеснялись нарушить не существующий протокол.
В холле было уже человек пятнадцать, никогда прежде в нашем жилом секторе не бывало такое количество людей, когда открылась дверь и вошел наш любимый Генерал и Командующий ВКС. Разумеется, все присутствующие встали по стойке 'смирно', чтобы поприветствовать маршала и начальника академии. Командующий небрежно махнул рукой, словно говоря 'вольно' всем, так как мы находимся не в официальной обстановке. При этом он громко высказывался, что специально пошел на прием, чтобы посмотреть и познакомиться с двумя пока еще неизвестными миру обалдуями, которые, шутя, могут прорвать многоступенчатую противовоздушную и противоракетную оборону любого государства и в один миг разбомбить столицу великой страны. Маршал к своим словам добавил, что хотел выпить пару лафетничков за присвоения им внеочередного воинского звания. Лафетничков у нас, разумеется, не было, поэтому я подал ему бокал, до краев наполненный самогоном из какой-то иностранной бутылки, посмотрев на этикетку которой, Маршал одобрительно цыкнул зубами, а я во второй бокал налил ему брусничной водички, если судить по названию на пластиковой бутылке. Пока я ухаживал за Командующим, Белояр обхаживал Генерала, а все присутствующие обслуживались сами собой, под строгим взглядом непьющего пса. Видели бы вы, как Маршал и Генерал заглотнули этой жидкости. Вначале их глаза полезли на лоб, но остановившись на полпути из-за рта вырывался сжатый воздух, а по помещению разлился великолепный запах самагона-первача. Закуски было мало и наши старшие офицеры решили первый бокал залить минералкой, практически одновременно они подняли бокалы с 'брусничной водой' и опрокинули их содержимое себе внутрь.
Маршал громко хмыкнул и посмотрел на бокал, переливающийся всеми цветами радуги в свете ламп нашей люстры с рожками.
— Да, — промычал он, — похоже, иностранцы научились гнать наш самогон.
А Генерал ничего не сказал, он посмотрел сначала на меня, а потом на Белояра и подозвал к себе Трезора. О чем-то пошептался с ним и стал грозно смотреть на меня. Наступил и наш торжественный момент, мы с Белояром вытянулись по стойке 'смирно' и на виду у всех медленно опустили звездочки в свои полные бокалы и вопросительно посмотрели на начальство.
Начальство одобрительно кивнуло.
— Ну, давайте, ребятишки, выпьем за ваши звездочки, но в следующий раз нарушайте границы других государств. — Сказало оно и сладко приложилось по второму разу к своим бокалам.
Трезор с едва слышным стоном и закрытыми глазами пролез, на всякий случай, поглубже под фуршетный стол, чтобы оказаться подальше от ног начальства.
Начальство, приняв на грудь второй бокал, в течение нескольких секунд держало глаза закрытыми, оценивая букет и аромат выпитого напитка, и приложилось к брусничной водичке, чтобы запить первый бокал. Офицеры ВКС, знаете ли, после первой стопки не закусывает! Все присутствующие гости восприняли это как сигнал к действию, одни медленно и со вкусом, другие с быстротой молнии опрокидывали бокалы в свои глотки. Пауза после поглощения первых бокалов продлилась сорок пять секунд, после чего все присутствующие запили первые бокалы минеральной или фруктовой водичкой. Напрасно мы с Трезором ожидали возгласов негодования или каких-либо других противоправных действий. Самогон бабки Дуси прекрасно справлялся со своими обязанностями, притворяясь то французским арманьяком, то безалкогольным напитком. Все полковники и генералы налетели на фуршетный столик, на ходу расхватывая гамбургеры и привычные соленые корнишоны бочковой засолки. Креветки, по своему положению, приравнивались к высшему командному составу, и Командующий не прошел мимо них, не вкусив несколько.
Все было чин по чину!
Настала наша очередь пить из бокалов со звездочками. Меня, аж, пошатнуло, когда я сделал последний глоток и только в самую последнюю секунду зубами перехватил капитанские звездочки от падения в желудок, так как желудку срочно потребовал нечто осязаемое в качестве закуски. Но, стиснув зубы, я выдержал положенные сорок пять секунд паузы и поднес ко рту порцию бабкиного безалкогольного напитка.
Когда я смог разглядеть дно бокала, то понял, что все-таки выжил и не умер, но запечатлеть в памяти, что происходило в дальнейшем оказался не в силах.
ххх
Следующим утром Белояр не реагировал ни на один мой вопрос, а продолжал безвольно лежать на кровати, тупо упершись взглядом в потолок. Любое движение тела вызывало сильную боль и ломоту, голова раскалывалась на мелкие части от изнуряющей мигрени. Бассейн мог бы помочь Белояру, но, не смотря на все его попытки, у него не оказалось сил на то, чтобы преодолеть боль, встать на ноги и дойти до бассейна, вход в который находился в десяти метрах от двери спальни Белояра. Я, как друг, посоветовал ему проползти это расстояние на животе или на коленях, что он и попытался сделать. Но остановился на полпути, а Трезор старался вовсю, помогая ему преодолеть непреодолимое расстояние, он хватал его за руки, упирался носом, толкал туловищем, но Белояр мог только шевелиться, на большее у него не было сил и возможностей.
Меня чрезвычайно интриговал вопрос, чем же завершился вчерашний прием, я задал этот вопрос и Трезору, но эта дворовая псина только скалилась и пыталась укусить меня в ответ.
При этом Трезор категорически отказывал мне прилечь на мою же кровать, мотивируя свой отказ, якобы, непереносимым запахом перегара из моего рта. Мне так и пришлось всю ночь ютиться на его маленьком коврике в дальнем углу спальни.
Глава 10
