ответил.
— Похоже, тебя кто-то ограбил, сынок? — ещё ласковей спросил маг.
Юноша снова посмотрел на мага и кивнул. Маг, однако, обратил внимание, как сжались при этом его ладони в кулаки.
Маг сочувственно покивал головой.
— И кто же это так нехорошо себя ведёт?
Юноша опять посмотрел на мага. Глаза его скосились сначала влево, потом вправо. Он словно не был уверен — стоит ли отвечать на этот вопрос. Справедливости ради отметим, что маг особенно не стремился ответ получить. Ночью у костра скучновато, а тут собеседник. Сидит рядом, молчит, что ещё надо для хорошей беседы у костра?
Маг уселся у костра, положил посох, вынул из своей дорожной сумки кисет, достал трубку, и приготовился было поговорить на какую-нибудь приятную нейтральную тему, скажем, о погоде, но тут юноша заговорил.
— Гномы, — сказал он с горечью.
Маг привычно и вежливо сделал вид, что удивился, а через секунду удивился по-настоящему. Гномы редко лезут в дела рода людского, а чтобы ещё и грабить людей. Дело принимало странный оборот — если, конечно, допустить, что юноша говорил правду.
Маг внимательно посмотрел на своего нечаянного собеседника, и неожиданно для себя увидел на теле юноши нечто, что заинтересовало его неподдельно. Читатель, можете сделать первую пометку в своём читательском блокноте! — ибо приключение наше со ржавым, и, может быть, даже зловещим скрипом сдвинулось с места.
— Тебя ограбили гномы? — уточнил маг. Вполне деловито уточнил, без предыдущих сочувственно- идиотических интонаций.
— Да, — сказал юноша. — Гады.
Здесь маг задумался и неожиданно поймал себя на том, что уже некоторое время слышит некий загадочный шум. Как если бы некое существо, например, слон, пыталось тихонько красться сквозь ночной лес. Слон может при этом очень сильно стараться, но возможности его в этом смысле невелики и вдобавок лес всё же не саванна. В подлеске что-то потрескивало, шуршало через неравномерные промежутки; иногда доносились какие-то шипящие звуки.
В тот же миг кусты снова затрещали и на поляну посыпались гномы из клана Белой Дивы. В отличие от юноши гномы были одеты, в руках они сжимали боевые топоры, и вид имели весьма решительный. Предводитель гномов, высокий (для гнома) и кудрявый (для гнома) тип с изображением белого молота на щите бежал впереди, громко крича на ходу: 'Плуг с Детонатором заходите слева, Бедраэдр, Бока и Армандо Хулиочавес Диго Де Плесси Кассельбоатль, о молот Магмы, ты когда-нибудь сменишь своё имя? — заходите справа! Бим и Бом за мной! Теперь он от нас не уйдет!!!' Следует понимать, что поляна была довольно велика, раз он успел произнести это всё раздельно и связно.
Увидев гномов, юноша первым делом побледнел как смерть, затем вскочил на ноги и, проворно ухватив сук, кстати валявшийся на земле, изготовился к битве. Маг сноровисто укатился от костра в темноту, и оттуда стал наблюдать за развитием событий. Посмотреть было на что, ибо события развивались так, что дай бог всякому так развиваться! Громко вопили, подбадривая друг друга гномы, и подобно бешеной боевой свинье ортасков, метался по поляне юноша в плаще, защищая свое право на труд, жизнь и любовь. Впрочем, была в происходящих событиях какая-то странность, придававшая бою легкий налёт раздражающей театральности, ибо, несмотря на всю ярость, сквозившую в криках, издаваемых гномами, действовали они довольно осторожно. Маг уже несколько раз ловил себя на том, что непроизвольно дёргает сжатыми кулаками, мысленно завершая смертоносные комбинации, и в конце концов устыдился — и решился.
Сложив пальцы в замок, он изогнул кисти наружу и внутрь, разминаясь, затем начал с тщанием выполнять пассы одного из самых могущественных заклинаний Вентаны — заклинания Зависания. Результат не замедлил сказаться. Над поляной раздался громкий и мелодичный звук, и все гномы застыли в совершенно неестественных позах. Ещё не понявший, что случилось, юноша несколько мгновений метался по поляне, пока его не остановил голос мага.
— Не трать свои силы понапрасну, юноша! — торжественно молвил маг. — Они уже не опасны!
Именно молвил. Рационально это объяснить сложновато, но хороший маг редко упускает возможность что-нибудь молвить. Юноша остановился и огляделся, тяжело дыша. Он увидел гномов, застывших в разнообразных позах, костёр, и мага, выходящего из тьмы ко свету.
— У вас попить не найдётся? — спросил юноша.
— Пожалуйста, — сказал маг, порылся в своей дорожной сумке, вынул оттуда и аккуратно положил подле костра флягу. Юноше пришлось подойти к костру, чтобы утолить жажду, и маг получил прекрасную возможность ещё раз его рассмотреть.
— Ага, — сказал маг неопределённым голосом. — Вот, значит, как. Ясно.
На лице его, однако, была сложная смесь выражений, одно из которых недвусмысленно говорило о том, что на самом деле всё обстоит с точностью до наоборот и ничего магу не ясно, а второе свидетельствовало о напряженных попытках мага что-то вспомнить. Самое отвратительное заключалось в том, что маг не мог сообразить даже, что именно он пытается вспомнить.
Бывает.
Истратив ещё несколько мгновений на тщетные мысленные потуги, маг решил перейти к делам более насущным.
— Через двадцать минут они отойдут от столбняка, — сказал маг и стал собирать вещи. — Будет разумно, если мы постараемся уйти отсюда как можно дальше.
Юноша кивнул, постоял в нерешительности некоторое время, затем подошел к застывшему невдалеке предводителю гномов и стал сдирать с него одежду. Одевшись, он некоторое время со злобным удовлетворением на лице смотрел на голого гнома. Внезапно его глаза блеснули, и он, не оборачиваясь, крикнул:
— Слушай, если ты маг Вентаны, у тебя должен быть набор для татуировок.
— У нас мало времени, — сказал маг, кидая юноше небольшой футляр.
— Я быстро, — торопливо сказал юноша и ловко футляр поймал.
Через двадцать минут они были уже довольно далеко от костра. Блекло светил, мотаясь впереди по курсу движения, малый шар голубого магического света, отбрасывая мрачные тени. Через лес два путника ломились, особенно не таясь — отдали скрытность в жертву скорости. В душе маг надеялся на невысокие следопытческие качества гномов, и надеялся не без основания. От существ, большую часть жизни проводящих под землёй, сложно ожидать хорошего знания лесных секретов.
Ещё через сорок минут маг счёл, что можно сделать привал.
— Стоп, — сказал он.
Юноша остановился. Маг с неудовольствием посмотрел на гномьи топоры, которые юноша, проявляя недюжинное упрямство, тащил наподобие вязанки хвороста на плечах своих, но ничего не сказал.
— И что теперь? — спросил юноша.
— Лично я буду спать, — сказал маг. Он отвязал от заплечного мешка одеяло и щёлкнул пальцами, отчего магический шар с тихим треском истаял. В темноте было слышно, как маг ворочается, закутываясь поудобнее в одеяло.
Юноша постоял немного, вглядываясь в окружающую тьму, затем вздохнул и наощупку улёгся на землю, с мрачной уверенностью думая о том, что уснуть ему вряд ли удастся.
Солнечный луч прорвался сквозь неплотную завесу веток, упал на лицо и заставил открыть глаза. Юноша увидел сквозь ветви синеву майского неба, ощутил своей кожей свежесть майского утра, почувствовал всем телом стылую скованность членов. Приподняв голову, юноша увидел ещё и мага. Старик сидел на корточках и что-то жевал.
— Доброе утро! — бодро сказал маг. На взгляд юноши, слова эти были исполнены злой иронии, ибо ночёвка в лесу без костра приводит к массе малоприятных ощущений при пробуждении.
