Позавтракав, вся честная компания, а было их около двадцати человек, вышли во двор, сели на лошадей и поехали. Хромой Сома немного покоробило столь несолидное начало экспедиции, но, как говорится, в чужое лото со своими правилами не лезут.
Да, кстати! Завтрак состоял из творога, сушёных молочных пенок и молока.
Такая вот экзотическая художественная деталь.
Купец Дор Жиа был сух и мрачен. Казалось бы, у него были основания быть довольным — ведь его перестали макать в бочку. Но здесь проявился практичный склад его ума, — то обстоятельство, что в обмен на прекращение макания в бочку, его обязали выступить в качестве проводника для Бритвы Дакаска и её отряда, привело его в уныние, поскольку Дор Жиа сразу прикинул убытки, которые он понесёт, будучи оторван от своего дела. Выходила довольно приличная сумма. Обещание щедро заплатить, данное рыжеволосой красавицей, настроение купцу не подняло. Во-первых, любое слово сказанное Мерседес ввергало его в состояние некоего душевного напряжения, во-вторых, было также обещано, если Дор Жиа не справится, то его казнят путём отсечения головы, в-третьих, неопределенность формулировки 'заплатим щедро' порождало множество невесёлых вопросов.
Что есть по их понятиям 'щедро'? Хватит ли этого покрыть убытки? 'Щедро' это вообще сколько? Хотя бы половину убытков покроется?
Ну и так далее.
И здесь авторы целиком с Дор Жиа согласны. Сколько раз неопределенность обещаний и нечёткость их выполнения приводило к краху многообещающих правительственных планов! Не счесть! Так что, дорогой читатель, не повторяй ошибок Мерседес и правительств.
Обещай конкретно, выполняй чётко.
Впрочем, мы отвлеклись.
Бритва Дакаска пребывала в тяжких раздумиях.
Стольный град Алхин покинули две экспедиции, и в какой из них был Микки Спиллейн, понять было сложновато. Делить людей на две партии, чтобы проверить обе экспедиции, не хотелось категорически. Оставалось только одно — положиться на волю случая. Но вот какого именно?
В конце концов, Мерседес решила этот вопрос путем бросания монеты. Монета была местная, овальная алхиндская. На аверсе был выбит квадрат (белый квадрат — символ непознаваемой сущности Сегоя Ушедшего. Прим. переводчика. Наконец-то дельное примечание! Прим. перв. автора. Вот именно. Прим. втор. автора. А я что говорю! Прим. перв. автора), на реверсе лошадиная голова — символ военно- морского могущества Алхиндэ Бэхаа. Выпала голова. Подумав над монетой, Бритва Дакаска решила, что идти надо за южанами.
Экспедиция департамента образования, как водится, выступила последней. Спланировано всё было блестяще. Выход назначен на 7:00; всем ответственным лицам выданы бумаги с распорядком дня и картой маршрута. Но поскольку сами бумаги были выданы в 7:35, и на изучение их было отведено полчаса, сразу возникли некоторые нестыковки.
Затем было обнаружено, что завтрак не готов. Слуги, отправленные искать повара, обнаружили его сидящим на дереве. Причина такого неповарского поведения повара была обнаружена сразу же: под деревом сидели Бэйб, Бойб и Буйб и злобно смотрели на кухонных дел мастера. Судя по содержательной части его хриплых выкриков, он сидел на этом дереве не менее трёх часов. Кое-как отогнав боевых свиней, повара с превеликим трудом сняли с дерева. Тучность его сделала эту процедуру деянием, в котором каждый имел возможность себя проявить — если не делом, так ценным советом. Снятый с дерева мастер кухонного дела рассказал, как свиньи, одну из которых раненько утром он намеревался зарезать для приготовления завтрака, уяснив суть его намерений, гоняли его по двору, пока он не залез на дерево. Причем делать это ему пришлось дважды, ибо на первом дереве под ним сломался сук, на котором он было устроился.
То обстоятельство, что рядовой состав экспедиции состоял в основном из учителей силы и мужества, тоже придавало всему происходящему некий оттенок дисциплинарного сюрреализма.
Всё это, и ещё ряд мелких делишек, привели к тому, что отряд выступил на три часа позже запланированного, изумляя окрестных жителей как количеством народу, так и тремя боевыми свиньями, трусящими подле лошади Микки.
Первая остановка была запланирована через пять часов в школе первой ступени селения Кунара- Содон. Вообще, Микки, тщательно изучив маршрут, обнаружил, что все остановки запланированы в селениях, где имелась какая-нибудь школа, которые на всех картах были обозначены особо. На вопрос начальника экспедиции — отчего так, нухыр с торбой по образованию ответил несколько туманно, в основном упирая на загадочную экономию фондов за счёт принимающей стороны.
Как бы то ни было, в Кунара-Содоне экспедиция оказалась на три часа позже запланированного. Там их ждала закрытая школа и записка на дверях 'Все ушли по делам'. Так что пообедать в Кунара-Содоне, как планировалось, не удалось.
Такая же история произошла в Шэни-Золтое, куда экспедиция прибыла уже с шестичасовым опозданием (три часа были потрачены на поиски пищи и приготовление обеда в Кунара-Содоне). В общем, Микки получил прекрасную возможность убедиться в том, что экспедиция и на самом деле есть предприятие, полное лишений и тягот.
Южане тоже пустились в путь не сразу. Сначала они дали небольшой крюк. 'Небольшой', по меркам алхиндцев, значило около двадцати лат. Место, куда они прибыли, было весьма непримечательно. Пара загадочных круглых домиков, сделанных из непонятного материала, при ближайшем рассмотрении оказавшегося войлоком, коновязь, навес, несколько коней, пасущихся неподалёку и тонкая струйка дыма, вьющаяся над одним из домиков.
— Уважаемый Эрдэ Гор, можно задать вам два вопроса? — любезно спросил маг.
— Да, конечно, — не менее любезно отвечал Эрдэ Гор.
— Зачем мы сюда приехали? — как можно более вежливо поинтересовался Хромой Сом.
— Да, зачем? — поддаканули Аманда и Белинда.
— Ну, — несколько смущённо отвечал Эрдэ Гор, — мы цивилизованный народ. Поэтому у нас принято перед важным деянием обращаться к шаману.
— То есть Алхиндэ исповедует шаманизм? — с умным видом спросил маг.
Эрдэ Гор огляделся по сторонам и, для чего-то понизив голос, сказал:
— Официальная религия Алхиндэ Бэхаа — почитание Сегоя Ушедшего.
— Он главный шаман? — спросил маг.
— Не святотатствуйте! — строго сказал Эрдэ Гор.
— А тогда зачем шаманы? — удивился маг.
— А как же без шаманов? — удивился в ответ Эрдэ Гор.
— Тогда второй вопрос, — почёл за благо сменить тему Хромой Сом.
— Пожалуйста.
— Что это за домики?
— Это юрты, — пояснил Эрдэ Гор. — Наше традиционное жилище.
Из ближней юрты вышел невысокий коренастый человек с большой металлической бляхой на груди. Все спешились.
— Здравствуйте, — сказал Эрдэ Гор, почтительно склонив голову. Следом так же почтительно поклонились остальные.
— Зачем пожаловали? — довольно невежливо спросил человек с бляхой.
— В дорогу собираемся, — отвечал Эрдэ Гор, протягивая небольшой запечатанный сосуд.
— Императорская очищенная? — спросил шаман. — Это хорошо.
С сосудом в руке он прошел к небольшому столику, стоявшему под навесом, сел подле него на войлок, лежавший прямо на земле. Ловким движением сорвав печать, он налил из сосуда в прозрачный стакан, откуда-то появившийся в его руке.
— Значит так, — сказал он, глядя на содержимое стакана на свет. — Ты, красавица, не печалься, —
