заполнить пространство.
— Свежая мысль, — фыркнула Катя. — По-моему как минимум на Нобелевскую премию тянет.
— Сперва дослушай, а потом говори, — обиделся Лешка.
— Вот именно, — горячо поддержал его Арсений Владимирович. — Между прочим, Пашков пока стратегически правильно мыслит.
— Куда ей понять, — сказал Лешка. — Вот, значит, поэтому мы в эту дырочку сейчас забьем деревяшку, а уж в нее шурупчики ввинтим. И дверочка наша будет сидеть, как влитая.
— Ну, Пашков, молодец, — с одобрением поглядел на него Арсений Владимирович. — Недаром мы тебя в школе учим. Если получится, то пятерка по ОБЖ тебе в четверти обеспечена.
— Тогда можете сразу ставить,— уверенно произнес Лешка. — Теперь нужно раздобыть хорошие деревяшки.
— И кувалду, — подхватил Арсений Владимирович. — Эх, — мечтательно произнес он. — Петрович наш явится на работу, а порухи как будто и не бывало.
— Может, мы после уроков этим займемся? — предложил Темыч. — А то у нас сейчас физика.
— Этому только бы на лишнем уроке посидеть! — с возмущением уставился на него долговязый Женька. — А ты подумал, что пока мы будем на физике прохлаждаться, Михаил Петрович придет на работу и очень расстроится.
— Делов тут на пять минут, — подхватил Пашков, который совершенно не собирался упускать пятерку в четверти. — И дверь починить успеем, и на физику попадем.
— А ну, орлы! Вперед! За инструментом! — зычно крикнул Арсений Владимирович. — В случае, если на физику опоздаете, я вам официальное освобождение дам.
— И это правильно! — развеселился Женька. Он никогда не упускал случая увильнуть от уроков.
Вскоре из подсобного помещения были общими усилиями доставлены два бруса из какого-то прочного дерева, кувалда, а также надежные шурупы.
После этого заместитель директора по хозяйственной части, велев ребятам придерживать брус, принялся вколачивать его кувалдой в отверстие.
— Вобьем, — приговаривал он за работой, — . . лишнее ножовкой отпилим. Затем петли пригоним и дверь навесим. Будет любо-дорого смотреть.
Тут брус во что-то уперся.
— Вроде бы хватит, — констатировал заместитель директора.
Олег, схватившись за выступавшую из стены часть бруса, попробовал ее раскачать. Она ходила из стороны в сторону.
— Вроде шатается, — покачал головой мальчик.
— Если шатается, дверь висеть не будет, — отозвался хозяйственный Темыч.
— Сперва повесим, потом посмотрим, — отмахнулся Женька, который никогда не любил отвлекаться на всякую ерунду. — Тебе — повесим-посмотрим, а мне — Петровича потом этой дверью прибьет, — не хотелось терять хорошего начальника Арсению Владимировичу.
— Может, еще и не прибьет, — отстаивал свою точку зрения Женька.
— Нет, качаться ничего не должно, — сказал Лешка. — Мы, Пашковы, никогда не халтурим. Уж если за что возьмемся, то делаем на века.
— Очень правильный у тебя подход, — кивнул Арсений Владимирович. — Я бы даже сказал,— государственный.
— Фирма веников не вяжет, — заулыбался Лешка.
И, вдохновленный такой похвалой, предложил:
— Вы, Арсений Владимирович, лучше с ребятами брус как следует подержите, а я сейчас сам вдарю. Тут не столько сила нужна, сколько четкий расчет. Главное, в нужную точку попасть.
— Архимед, — ответил Арсений Владимирович. — Давай. Пробуй.
— Только держите так, чтобы не шаталось.
Осторожному Темычу вдруг почему-то держать брус не захотелось. Отойдя в сторонку, он начал перебирать шурупы.
— А ты, Мартынов, чего отлыниваешь? — осведомился Арсений Владимирович.
— Дверь после навешивать надо? Надо, — солидно ответил Темыч. — Вот я шурупы пока и подберу.
И он склонился над плотницким ящиком.
Позже Темыч уверял, что именно это его и спасло. Арсений Владимирович придерживался другой версии. По его словам, просто Всевышний вмешался вовремя. Во всяком случае, он в тот же день наведался в церковь на Сретенке и поставил целых девять свечей. По одной за каждую Спасенную от верной гибели Душу.
Предоставив Темычу, который все равно едва дотягивался до места, где должна была находиться верхняя петля, разбирать шурупы, остальные схватились за брус. Лешка, с трудом подняв увесистую кувалду, долго прицеливался. Затем с воинственным кличем вдарил по брусу. Он послушно вошел в стену
— Вот это работа! — восхитился Арсений Владимирович. — Даже отпиливать ничего не надо.
— Говорю же, — с усталым видом положил на пол кувалду Пашков. — У меня все четко.
Тут в недрах стены что-то хрустнуло. Затем зашуршало. Ребята и заместитель директора прислушались. Стена на мгновение замерла. Потом хруст повторился.
— Мыши, — удрученно произнес Арсений Владимирович. — Теперь сколько…
Что он хотел сказать по поводу мышей, так и осталось тайной. По стене снизу доверху взметнулась молнией зигзагообразная трещина.
— Отходи! — крикнул Арсений Владимирович.
Ребята бросились врассыпную. При этом Пашков налетел на входящего в канцелярию Михаила Петровича и сбил его с ног.
Тут раздался ужасающий грохот. Густая белая туча сперва взметнулась под потолок, а затем, словно ядерный гриб, низринулась на присутствующих.
— Землетрясение! — закричал примятый Пашковым директор школы. — Надо срочно эвакуировать верхние этажи! Где Арсений Владимирович?
— Тут я, Петрович, — послышался из-за пыльной завесы голос доблестного заместителя. — Успокойся. Никакого землетрясения нет.
Впрочем, Михаил Петрович уже и сам почувствовал, что вроде пол под ним не колеблется. Освободившись от Пашкова, он с трудом поднялся на ноги. Пашков тоже вскочил.
— Здравствуйте, Михаил Петрович, — вежливо поприветствовал он директора. — Как поживаете?
— Это ты, Пашков? — узнал его Михаил Петрович. — Почему не на уроке?
— Да мы… вообще… — замялся Лешка. Тут директор, отделавшись от первого потрясения, закричал:
— Что тут происходит?
Теперь все уже могли достаточно разглядеть друг друга. Можно было подумать, что их кто-то щедро припорошил мукой. На белом фоне выделялись только глаза. Половины стены, которая еще недавно отделяла канцелярию от директорского кабинета, больше не существовало. Пол был усыпан обломками дранки, штукатурки, кирпичей.
— Та-ак, — уставился на мучнисто-белые лица директор. — Бывший «В». Хорошо учебный год начали.
— Это не мы, это вот… — указал Женька туда, где еще недавно стояла стена.
— Ну-ка, пойдемте ко мне в кабинетик, — подчеркнуто ласковым голосом произнес директор.
— Да кабинет твой, Петрович, одно название, — вмешался Арсений Владимирович. — Давай тут и потолкуем.
— С тобой, Арсений Владимирович, я потолкую отдельно, — тщетно пытаясь очистить костюм, пообещал директор.
— Да ты, Петрович, пойми, — жалобно отозвался заместитель. — Мы с ребятами, вроде, это… сюрприз готовили. Чтобы ты понапрасну не волновался.
