Илвайри Альмира
Крылатая дева Лаэрнике
— 1-
Мою разминку не оставили без внимания — в окнах то и дело появлялись любопытствующие лица постояльцев. Женщина в мужских штанах, да еще и упражняющаяся с мечом, была здесь в диковинку. Я благоразумно воздержалась от кувырков и отработки техники падений, — не хватало еще, чтобы меня сочли за бесноватую. Мне и так хватало косых взглядов из-за моего мужского костюма.
Лаэнриль… Теперь я понимала, насколько не ошиблась в выборе клинка. Она была словно продолжением моей руки. Или, лучше сказать, мы были продолжением друг друга — воин и меч…
Вернувшись в келью, я умылась холодной водой, растерлась до пояса жестким полотенцем. Надела льняную рубаху и поверх нее кожаную куртку с короткими рукавами и шнуровкой — простую и удобную одежду, с которой я не расставалась в путешествиях. Пристроила за спиной перевязь с мечом. Приведя таким образом себя в порядок, спустилась в трапезную — здесь кормили завтраком бесплатно, и я еще раз мысленно поблагодарила Клунийский орден, ибо с финансами у меня была напряженка.
Как мне объяснили, дон Родриго жил недалеко от главной площади. Я легко нашла площадь по готическим башням кафедрального собора. Порасспрашивав горожан и уличных торговцев, я разыскала дом дона Родриго — трехэтажное здание из светлого песчаника, испещренное тонкой каменной резьбой в маурийском стиле.
В прохладном темном вестибюле меня встретил слуга. Вместо правой ноги у него был деревянный костыль. Он забрал мою рекомендацию и попросил подождать. Я села на стул с потертой кожаной обивкой, размышляя, как скоро дон Родриго назначит мне аудиенцию и захочет ли он помочь с устройством и работой. Ну и совсем из разряда фантастики, если бы он выхлопотал для меня доступ в городской архив — ведь я не только странствую как воин-наемник, но и собираю сказания, легенды, поверья. А в Касталии было кое-что, интересовавшее меня.
В касталийских городах и в соседнем Порто я не раз встречала изображения крылатых людей. Это не были ангелы, потому что ангелы бесполы, а крылатые существа на изображениях имели явные мужские или женские черты. Среди простого люда ходили рассказы об айрэ — крылатом народе, 'пришедшем с неба' (что часто означало — 'попавшем сюда из другой реальности'). Контакт, а тем более брак с айрэ считался приносящим удачу, поэтому за ними охотились — целые группы молодых людей уходили в Пеларнийские горы в поисках крылатых дев-айринн.
Церковь объявила эти легенды суевериями, однако ходили слухи, что в отдельных женских монастырях под видом монахинь обитают девушки из Крылатого народа. Крылатые люди, как считалось, обладали необычными способностями — например, они не были подвержены заразным болезням, поэтому девы-айринн в монашеских одеждах выхаживали больных холерой и тифом. Иногда даже доходило до конфуза, когда рыцарь в госпитале, выхаживаемый сестрой-монахиней, пытался при удобном случае пощупать, чтобы определить, есть ли у нее под одеждой крылья — по крайней мере, такой была отговорка вне зависимости от истинных мотивов.
Легенды о Крылатом народе встречались и на другом конце ойкумены, в маленькой стране Ямато на вулканических островах, и там они легко интегрировались в местный религиозный культ. Здесь же Церковь противилась всему, что не упоминалось в Священном писании, объявляя местные легенды и поверья 'язычеством'. Но проповедовавших учение Спасителя тоже можно понять — ведь они сами столетия подвергались гонениям прежде чем Церковь смогла утвердиться в этом уголке мира.
От размышлений меня отвлек голос слуги, появившегося неожиданно быстро:
— Сеньора Илвайри, дон Родриго ждет вас.
Вслед за слугой, бойко ковылявшем на своем костыле, я поднялась по каменной лестнице на второй этаж. Слуга открыл передо мной дверь, и я оказалась в просторном светлом кабинете с высокими потолками. Деревянные ставни были распахнуты в сад, где обильно цвела акация.
Хозяин поднялся мне навстречу — высокий крупный мужчина с темно-каштановыми волосами до плеч и короткой бородкой. Одет он был скромно, почти по-монашески, без свойственных касталийской аристократии украшений. Лишь ворот его черной туники покрывало тонкое серебряное шитье. Его левую щеку пересекал шрам. Видимо, в молодости ему пришлось повоевать.
Я обратила внимание на книжный шкаф с многочисленными фолиантами и географическую карту на стене. Возможно, дон Родриго не только воевал, но и ходил в паломничества или просто путешествовал, познавая мир.
Я поклонилась и представилась, воспроизводя вымышленную историю, что я — уроженка далекой Аруссии, известной как Гардарика, и путешествую как наемный воин. Дон Родриго остановил меня:
— Не стоит углубляться в церемонии. Будьте проще. — Он показал мне на стул: — Садитесь.
Я села. Он прошелся передо мной:
— Я не знаю ничего о Гардарике, но понимаю, что у вас весомые причины скрывать свою личность. На самом деле вы из Скитающихся, так ведь?
— Не знала, что здесь нас так называют, — сказала я. Дон Родриго сел наискосок от меня:
— Я встречал людей, подобных вам, пришедших из мира с таким же солнцем и луной, как у нас, но с другим ходом истории. В иных землях вас сочли бы знающейся с дьяволом и приговорили к сожжению. Люди боятся неизвестного, тем более связанного с мирами вне пределов ойкумены, но я считаю, что разные миры, коль скоро Господь допустил их сущестование, должны учиться друг у друга.
Он позвал служанку, пожилую женщину в строгом темно-коричневом платье с белым воротником, и она поставила перед нами два кубка вина и вазу с галетами. Мы разговорились. Он расспрашивал, где я успела побывать. Особенно его заинтересовала страна Ямато — на карте в кабинете дона Родриго эти земли были белым пятном. В свою очередь и я расспрашивала о Касталии, о трудном становлении Церкви, о храмовниках, ходивших до гроба Господня, о странной альбианской ереси, расползавщейся по соседней Тирзи… Незаметно пролетело полдня. Отодвинув кубок, дон Родриго проговорил:
