Книга Брандера

Мясо, овощи и фрукты, местные и экзотические, холодные эль, пиво и вина в корзинках. Гости разместились на солнце или под деревьями на траве. Карну нравилась эта идея принимать гостей на открытом воздухе. Это была затея Шарлотты, и многие гости подходили к ней выразить радость и благодарность за такой необычный праздник.

Новобрачным надо было пройти среди гостей, чтобы убедиться, что всем весело и достаточно еды и напитков. Сначала Карн был рядом с Шарлоттой, но было очень многолюдно, и она так хорошо справлялась, что он оставил ей эту заботу, а сам обратился к особенно разгорячившимся гостям, которых приходилось разнимать. Он отовсюду смотрел на Шарлотту, как она управлялась без него. Она представлялась гостям, которых не знала, знакомила тех, кто не был представлен друг другу, следя, чтобы пустые корзинки и бочонки заменялись полными. Она составит гордость Халарека, когда станет хозяйкой.

Разняв двадцатую или тридцатую пару драчунов, подумал, что некоторым мужчинам мало было развлечений с артистами и дрессированными животными, как предполагала Кит по опыту своей свадьбы. Он подумал, что она была права, что драки от излишка выпитого случаются все равно, есть затейники или нет.

Начались танцы для тех, кто был на это способен. Семь ансамблей играли на площадках вокруг зданий Совета. Карн поручил всех заботам Макниса и повел Шарлотту в их первом танце. Она танцевала изысканно, и он вел ее на расстоянии, приличествующем случаю. Это было восхитительно. Он давно, очень давно не испытывал такого томления и хотел насладиться каждым его мгновением.

Началась следующая мелодия, и Шарлотту повел в танце ее отец. Карн должен был, как хозяин, танцевать сначала с девушками, затем с неприглашенными на танец замужними дамами. Он было начал тракка с леди Элизабет Роул, когда вдруг заметил заминку в танце в пятидесяти метрах от себя. Он отпустил партнершу.

— Простите меня, миледи. Что-то там случилось, — и он указал головой направление.

Карн кинулся по траве бегом, пробираясь сквозь толпу. БенжаминII Роул недвижно лежал на земле. Тонкая, средних лет дама, возможно, его партнерша в танце, склонилась над юношей с бледным лицом. Карн быстро оглядел толпу. Никто не спешил покинуть это место. Никто не прятал оружие. Это не было похоже на убийство. Его на секунду обожгла мысль, что это было сделано специально, чтобы он оставил свою спину незащищенной — Роул был на ножах с ним с тех пор, как Карн наказал его за неповиновение, прежде чем он наклонился к юноше.

Никаких ран не было видно, Карн прислушался. Сердце не билось.

Карн поднял глаза и оглядел стоящих вокруг.

— Врача! — Он пристально посмотрел на побледневшую женщину. — Что случилось?

— Мы… мы танцевали, лорд Карн, а он… он вдруг упал.

Карн почти кричал.

— Есть здесь врач или нет?

Человек в униформе Гильдии протискивался сквозь толпу.

— Здесь, сэр!

«Подрабатывал где-то на стороне, — подумал Карн. — Не знал, что Гильдия это разрешает».

— Он мертв. Почему? — обратился Карн к врачу. Тот быстро осмотрел Роула.

— Сердечный приступ, сэр. Это предположение, но без аутопсии я не смогу сказать большего и…

Карн знал, почему тот не закончил фразу. Члены Домов редко соглашались на аутопсию. Тонкие иглы, раны от тупых предметов и удары по голове обнаруживались очень часто. Тогда «случайная» смерть или смерть «естественная» превращалась в убийство. Жизнь была достаточно страшной и без открытий, что существуют тайные пути убийства. Многие Дома не хотели знать этого.

Кто-то вел леди Элизабет сквозь толпу. Она упала на колени около мужа. Она разразилась слезами и тоненько, печально застонала, заныла. Звук этот переворачивал сердце. Бенжамин был не идеален с ней, но он был единственным, что она имела. Теперь его не стало, и, если сыновья не захотят, то ей никто не поможет. Карн бережно обхватил ее рукой, но кто-то грубо откинул его руку. Карн поднял глаза и увидел негодующее лицо Бенжамина III Роула.

— Что вы с ним сделали? — спросил юноша. — Он мертв. Вы все-таки его убили.

Карн поднялся и выпрямился во весь рост.

Он был на несколько сантиметров выше юного Роула. Карн вздохнул, отбросил мысль о свадебном вечере и смерти и стал Лхарром Халарека. Сказалась Академическая подготовка. Он стал одним из Девятки. Все изменения в нем отразились на лице Роула: оно сникло и посерело.

— Я забуду, что вы только что произнесли, — сказал Карн твердо и холодно. — Вы потеряли голову от горя. Я попрошу аббата Годвина поучить вас, как надо правильно обращаться к вашему лорду.

Роул дернул плечами.

— Я не буду больше подчиняться аббату, милорд. Мой отец мертв. Теперь я лорд в Роуле.

Карн взглянул на него удивленно.

— Я выполняю волю отца, милорд, а его воля освобождает меня от службы в Бревене. Меня заменит мой брат Денвер.

Глаза его горели гневом. Он ненавидит меня за отца, подумал Карн. Роул восстал, и это стоило ему большинства его детей и состояния. Роул восстал. И я виноват.

Карн понимал все чувства юноши в эти минуты. Карн приказал Роулу явиться с детьми в Онтар, хотя это было в конце ухла. Правда, сам Роул выбрал это время. Он мог явиться быстрее. Карн не мог простить восставшего, это нанесло бы урон его авторитету. Гхарры-вассалы не признавали прощения. Но Бенжамин III винил во всем Карна, ведь флайер разломился в бурю, погибли все, кроме самого Роула и его маленькой дочки Микитты. Роул выбрал мятеж и появился с повинной поздно в ухле.

— Я не виноват.

Карн не осознавал, что говорит громко, пока не заметил горящих огнем глаз молодого человека. Прощения ему не будет. В глубине души Карн часто думал, есть ли другой способ вернуть Роула в строй, хотя его мозг подсказывал, что любой другой путь будет роковым для всего Халарека.

Но он чувствовал себя виноватым из-за детей. Карн отвернулся от нового лорда Роула. С ним разберемся потом. Сейчас надо позаботиться о старом лорде. Он приказал людям в синей форме Онтара отнести тело в Гильдпорт для аутопсии и поручил Чилдрет и Дарлене Коннор позаботиться о леди Элизабет несколько дней, пока не стихнет острота ее горя. Тогда прояснится, позволят ли ей сыновья появиться в Доме, которым теперь правят они. Карн сожалел, что не знает подробностей о внутренней жизни Роула. Он не позволит, чтобы леди Элизабет была брошена на произвол судьбы, даже если ее придется забрать в Онтар. Эта идея не самая лучшая, поскольку он не очень любил женщин такого склада характера, но это уберегло бы ее от голода, холода и дурного управления в малом владении Роулов.

Что до аутопсии, если это сердечный приступ, никто не сможет обвинить Карна, что он отделался от непокорного вассала. Аутопсия должна быть проведена врачом Гильдии потому, что никто не посмеет сомневаться в выводах этого врача. Всем известно, что Гильдия никогда не делала фаворитом какой бы то ни было Дом.

Смерть Роула не могла не омрачить торжества. Гости спешили по домам. Еще до заката луга перед зданием Совета очистились от людей и флайеров.

4

Брандер стоял в Большом Зале Дома Джастин. Здесь не было тех великолепных окон, как в Халареке или Одоннеле, но Джастин был слишком древним для таких штук. Это был последний праздник перед Рождеством. Брандер огляделся. Почти все, кто был кем-нибудь, присутствовали. Как нейтральный Дом, Джастин пользовался у гостей большей популярностью, чем Дом Харлан. Отличная охота на таком вечере. Уже попались новый лорд Роул и Пауль IV Друма, представляющий безнадежно больного отца. Возможно, ПаульIII был на грани смерти. Возможно, он уже умер и был похоронен, все в тайне, чтобы удержать Одоннела от выступления против Друма, пока зима не сделала любую осаду невозможной. Брандер покачал головой.

«Пауль IV не так умен и не так изворотлив».

Джастин был нейтралом, и на его вечерах всегда было много девушек на выданье. Сюда считалось