карт иногда становились первопроходцами, преодолевая незнакомые перевалы.
Летом 1936 года на Тянь-Шань отправилась экспедиция ВЦСПС. Ее участниками были: Евгений и Виталий Абалаковы, Леонид Гутман, Михаил Дадиомов и Лоренц Саладин. Руководил экспедицией Евгений Абалаков. Перед альпинистами была поставлена задача: силами небольшой команды совершить восхождение на высочайшую вершину Тянь-Шаня — Хан-Тенгри.
2 июля. Поезд Москва — Ташкент. Ночь накануне прошла в сборах. В багаже едет полтора центнера снаряжения. На перроне остались возбужденные провожающие, на столике в купе стоит в банке букет роз. Покой и постукивание колес. Швейцарский антифашист Лоренц (Ленц) Саладин, Леонид Гутман и Евгений Абалаков удовлетворенно жмут друг другу руки: «Едем!»
6 июля. Сдали снарягу на хранение. Пошли посмотреть город. Билеты достали с трудом, еле погрузились.
7 июля. Почти не спали. Евгений скомандовал подъем неоправданно рано. Прибыли на место около полудня, едва дозвонились в Исфару, заказали машину.
Лоренц Саладин, Леонид Гутман и Евгений Абалаков в тот летний сезон планировали около месяца поработать на разведке олова на Туркестанском хребте, потом встретить Михаила Дадиомова и вчетвером пойти на Хан-Тенгри — «Повелителя Неба», на самый красивый пик среднеазиатских гор.
9 июля. Ровно в семь часов погрузились в машину. Чудесная видимость, кристалл гор раскрылся. В Варух прибыли в первом часу. Снаряжение отправили грузиться на верблюжий караван. Двинулись на трех верховых ишаках. Ишак Евгения ленивый, часто становился как вкопанный. Тем не менее скоро догнали караван. Решили назавтра ленивого ишака подбросить караванщикам, двух других навьючить рюкзаками и двинуться до Кара-су или до Тамынгена.
10 июля. Утром быстро обогнали караван. Спешились, отдали ишака и решили, что Евгений с Лоренцем идут до Тамынгена, Леонид — до Кара-су. В Джиптыке разошлись. Ишаки ленятся и останавливаются, требуя кормежки. В Тамынгене знакомые альпинисты накормили друзей жареной картошкой с мясом.
12 июля. Евгений с Ленцем отправились к месту базирования прошлогоднего лагеря. Нашли полезное: крючья и мазь для ботинок.
Евгения Абалакова и в прошлом году, и нынче в преддверии Тянь-Шаня посещали видения: это некий небольшой высокогорный город, окруженный скалами прозрачного мрамора, его невысокие зубчатые здания сделаны из того же мрамора. Он интересовался у горцев, нет ли в округе каких-либо легенд о прозрачном городе. Ему рассказал один пастух, что где-то на Востоке за неприступными ледниками есть такой — не то ледяной, не то хрустальный город, живут там могущественные монахи, которые никого к себе не пускают. Питаются они ячьим молоком и медом, который приносят им пчелы с альпийских лугов, а пастухи их безъязыкие и отличные горовосходители.
Евгения необычайно увлекают рассказы Ленца о Гималаях, в которых тот побывал однажды в юности вместе с отцом. Евгений и Ленц мечтают об экспедиции в Каракорум, на К2. Историю о том, что эта самая сложная гора в мире есть Лестница в Небо и только оттуда виден путь в Шамбалу в ясную погоду, рассказывает Ленц как легенду-сказку, но Евгений затаенно относится к этому рассказу и иллюстрирует его несколькими акварелями.
Евгений снова и снова просит Ленца в подробностях рассказать историю первого штурма К2, предпринятого Алистером Кроули и Оскаром Эккенштейном. Очевидно, Евгений заворожен магической фигурой Кроули. Поэт и маг, знаменитый оккультист, пророк Телемы, глава ордена Серебряной звезды и астролог предстает в рассказах Лоренца баснословной фигурой, начавшей свой мистический путь именно в горах. Легенда о том, что в Гималаях Кроули искал Лестницу в Небо, захватила воображение Евгения. И он записывает:
«В 1898 году знаменитый альпинист своего времени Оскар Эккенштейн встречает Алистера Кроули, который вместе с альпинизмом практиковал курение гашиша, штудирование Библии и наблюдение за измененным высотой сознанием. Скалолазанием Кроули занялся еще в шестнадцатилетнем возрасте: на его счету было уже немало первопроходческих маршрутов в Шотландии. Успехи Кроули были твердо признаны британской аристократией. Несколько сезонов он проводит в Альпах и в альпинизме видит лучший способ доказать исключительность своей личности.
В 1900 году Кроули отправляется в Мексику: помимо гор, его привлекает возможность изучить местные магические практики. Однако там его охватывает хандра. Наконец к нему приезжает Эккенштейн, который дает Кроули несколько уроков медитации, после чего к тому возвращается способность ходить в горы. В Мексике они совершают несколько красивых восхождений и дерзко изучают действующие вулканы, даже лишаются обуви — лава сжигает подошвы. Именно в Мексике к альпинистам приходит идея следующую свою экспедицию направить в Каракорум, для штурма К2.
Кроули отправляется в Индию, Эккенштейн в Англию — формировать экспедицию в Каракорум. Его выбор пал на двух австрийцев: Генриха Пфанля и Виктора Уэсли, превосходных скалолазов, на швейцарца Жака Гиллярмо, военного врача и отличного восходителя, и на Гайя Ноулза — молодого и сильного альпиниста, сумевшего внести значительный пай в экспедиционную кассу. Все они познакомились с Кроули в Равалпинди.
По неизвестной причине (гипотезы — на выбор: неприязнь Мартина Конвея, воспользовавшегося своей приближенностью к вице-королю Индии лорду Керзону, или обвинения в шпионаже в пользу Германии) Эккенштейну было отказано во въезде в Кашмир. Место руководителя группы, которая отправилась в Сринагар, временно занял Кроули, в то время как Эккенштейн остался разбираться со сложной ситуацией.
В Сринагаре он догнал экспедицию, которая только в середине мая прибыла в Аскол, где Эккенштейн всерьез рассорился с Кроули, ибо последний настаивал на том, чтобы поднять в горы свою огромную мистико-поэтическую библиотеку.
На подступы к вершине ушло три месяца. Однако высотная пневмония, простуды, неврастения, плохое состояние штормовой одежды и окончательно испортившаяся погода (как и отношения между участниками) заставили восходителей после двух попыток отступить».
13 июля. Евгений ужесточает режим — обтирается ледяной водой. Вместо зарядки вышли к обтаявшему леднику, чтобы полазить по стене его цирка. Спустились только к ужину, когда Евгений все- таки траверсировал весь снежник, прорубая по нему ступени.
15 июля. Солнце уже высоко в облачности, а каравана все нет. Ленц достал фотокамеру и отправился вперед — снимать пейзажи. Сквозь дымоход в юрте сыплется снежок. Наконец прибыли ишаки и, будучи навьючены, спустили команду в Тамынген.
В лагерь прибыла почта, свежие газеты. От Михаила Дадиомова, который должен присоединиться к группе для восхождения на Хан-Тенгри, — никаких известий. Завтра планируется маршрут на Кара-су. Погода скверная — и дождь, и снежная крупа.
17 июля. Утро ясное. Ленц ушел с рюкзаком на перевал Даван-сай. Евгений напрасно прождал погонщика с ишаком три часа. На перевале по следам Ленца вышел на него самого, который успел уже облазить все окрестные уступы, поранить палец и сфотографировать много панорам. Начался снегопад. Склоны побелели. То петляя, то спрямляя, по глубокой осыпи ринулись вниз. Спустились в дивный лес, состоящий из одного арчовника.
