украшены мозаикой, картинами, изображающими сцены из народных сказаний или из жизни богов. То здесь, то там стояли многочисленные скульптуры. Пол казался выложенным из каменных плит, был идеально отполирован и блестел как стекло. Художник снова проснулся в душе Иджила. Он встал на колени и потрогал трещину между двумя «плитками», где выступил наружу небольшой кусочек застывшего раствора: «плитка» на самом деле была частью скального основания. Его пальцы снова
Иджил медленно встал на ноги. Он был жив. Он опять был среди своего народа, однако все еще на Старкере-4. Но самым удивительным было то, что руки повиновались ему! Пальцы опять были теплыми. Они двигались. Они чувствовали. Иджил потрогал кончики пальцев, а затем усилием воли сбросил с себя охватившее его оцепенение. У него будет еще много времени, чтобы обдумать все, что с ним произошло, и рассказать об этом Карну, Кит и Нику, когда он вернется в Онтар. Как же они будут рады увидеть его!
Фригдис слегка тронула Иджила за руку.
— Ну, насмотрелись?
Иджил кивнул, она зашла в туннель и быстро зашагала вперед.
Магнус откашлялся.
«Он снова хочет возобновить нашу беседу, — подумал Иджил. — Умение понимать подобное поведение — одна из нескольких полезных вещей, которым я научился в Академии. Карн сделал бы гораздо лучше. Он бы…»
— Несомненно, на Болдере должны существовать легенды о потерянных кораблях. Правда, Иджил?
Иджил вежливо кивнул. Он знал несколько таких легенд. Каждая колониальная планета когда-нибудь теряла свои корабли. А такие планеты, как Болдер, основанные отколовшимися группами, стремящимися утвердить всюду новый стиль жизни, возможно, насчитывают еще больше потерянных кораблей, чем другие. Однако Иджилу совсем не хотелось сейчас говорить об этом.
А Магнус продолжал, не замечая состояния Иджила.
— Корабли наших предков потерпели здесь крушение около двух тысяч лет назад. Длительные полеты были тогда еще совсем внове, и не было никакой возможности спасти пропавший или потерпевший аварию корабль. И волей-неволей им пришлось остаться здесь…
Иджил вежливо, но решительно тронул Магнуса за рукав.
— Господин, как я попал сюда? Последнее, что я помню — это Место Жертвоприношений.
Рыжеволосый человек понимающе кивнул.
— Большинство наших гостей попадает сюда тем же путем, что и вы. Существует… метод транспортировки с этих самых мест. И Бегуны часто оставляют там предназначенные для нас дары. За это мы всегда сообщаем им, если кто-то появился в пустыне. Эти сигналы помогают попавшим сюда выжить. Только очень немногим нашим гостям удается выбраться по одному из наших туннелей в Верхний Мир.
Иджил остановился как вкопанный. Это были Наблюдатели! Эти потомки заблудившихся колонистов с Болдера были Наблюдателями, существами, которых Гхарры считали богами Бегунов! Наблюдатели были такими же людьми, как сам Иджил!
Эта новость настолько поразила Иджила, что ему хотелось хотя бы несколько минут побыть в тишине, чтобы осмыслить то, что он только что узнал. Однако у него не было на это времени.
— Так вы Наблюдатели? — наконец решился спросить он.
Магнус быстро кивнул.
Иджил схватил Магнуса за руку.
— Я должен вернуться. Если вы умеете переносить людей и вещи из Мест Жертвоприношений, если вы смогли перенести меня сюда, вы сможете перенести меня обратно. Я нужен Карну Халареку. Перенесите меня обратно немедленно!
Магнус и Фригдис в ужасе посмотрели друг на друга.
Иджил почувствовал беспокойство.
— Я должен вернуться. Я поклялся сражаться за него, пока не кончится война или пока один из нас не умрет.
Он повернулся, собираясь идти назад, в комнату.
— Где мои вещи?
Ни Магнус, ни Фригдис ничего не ответили.
— Я благодарен вам за заботу обо мне, — быстро добавил Иджил. — Я ничем не могу отплатить вам за то, что вы спасли мои руки, но Карн — мой названный брат. Вы, конечно, понимаете, что это значит.
Магнус быстро взглянул на Фригдис.
— Это какая-то мальчишеская романтическая фантазия. Сколько вам лет, друг мой? Впрочем, не говорите. Этой весной Халарек стал совершеннолетним. Я видел церемонию. Вам обоим всего лишь по восемнадцать лет.
Кровь ударила ему в голову, но он благодарил богов за то, что хотя бы не покраснел.
— Всего лишь восемнадцать! От Карна сейчас зависит жизнь нескольких тысяч человек! Сигурду и Артосу было…
— Древние герои совершали свои подвиги, когда им было шестнадцать, и восемнадцать, и девятнадцать, и двадцать лет и обычно
Магнус бросился бежать и скрылся за поворотом туннеля.
— Халарек и его беда — не повод, чтобы отправить вас назад, Иджил, — мягко сказала Фригдис, провожая Магнуса взглядом. — Магнус становится очень раздражительным, когда речь идет о подобных мечтаниях. Его дед и отец погибли при таких обстоятельствах, которые он называет «глупыми романтическими приключениями». Расскажите о своей клятве нашему Годи. Он выслушивает просьбы каждый раз после принятия пищи.
Иджил кивнул. Это было разумно. Годи в общине — это и священник, и мэр, и полководец в одном лице. Он знает, что такое клятва и честь. Иджилом владела лишь одна мысль: скорее вернуться на помощь к Карну.
— Но с каждым днем Карну становится все труднее и труднее.
— Вы спали с девятого вердейна по Гхаррскому времени, Иджил, — неожиданно сурово сказала Фригдис. — Сейчас начало архаста. Вашему другу исполнилось восемнадцать лет в адене, и с тех пор он сам справляется со своими проблемами.
Двести дней. Пять месяцев. Он «спал» пять месяцев! На его выздоровление ушло более полугода! Это не вмещалось в его сознание. Фригдис продолжала что-то говорить ему, но он только слышал ее голос и не понимал ни слова. Пять месяцев. За пять месяцев Карн мог потерять все.
Дернув Иджила за рукав, Фригдис остановила его в дверях большой комнаты, похожей на ту, в которой Иджил проснулся. Большую часть свободного пространства в ней занимали длинные столы. В комнате было полно народу. Все сидели на скамейках по обе стороны каждого из столов, на которых было приготовлено обильное угощение. Большинство обедавших были крупные светловолосые люди, однако среди них оказалось много и Бегунов, несколько слуг или рабов, хотя трудно было сказать, кто из них был меньше Гхарров, а кто больше. Иджил мог поклясться, что одна смуглая женщина была с Ригеля. За длинным столом, стоявшим у самой стены пещеры, в центре, на возвышении сидел смуглый седобородый и седовласый человек. Иджилу бросился в глаза его высокий стул с резной спинкой, которую поддерживали еще более высокие резные столбики, на конце каждого из которых сидел стилизованный ворон. За его стулом стоял Магнус. Годи внимательно посмотрел на Иджила пронзительным взглядом своих голубых глаз.
— Итак, наш новый гость проснулся, — низким голосом вежливо произнес человек.
— Он хочет узнать, как идут дела у его названного брата Лхарра Халарека, — сказал Магнус.
Иджил уже было открыл рот, чтобы сказать, что он просил совсем не об этом, но потом подумал, что так будет лучше.
— Он хочет этого, не так ли? — Человек снова внимательно посмотрел на Иджила, потом медленно
