Цинна. Вы же знаете, что такое нарн, сэр.
— Да, я знаю, — нетерпеливо согласился Карн, — устройте мне, пожалуйста, разговор с замком.
Служащий кивнул и свернул на узкую улочку, отходящую от парка. Карн проводил его взглядом, а затем вышел на маленькую площадку, покрытую травой и цветами, из-за чего она казалась больше, чем была на самом деле. Яркая зелень парка резко выделялась на фоне окружавших его серых строений. В центре его, среди голубых сосен и кустарника с крошечными, нежными листочками, бил фонтан. Голубые сосны, которые были не выше Карна, когда шесть лет назад он уезжал в Академию, тянулись теперь к высокому, изогнутому каменному потолку. От каждой улицы к этому зеленому островку вели дорожки, сквозь брусчатку их робко пробивалась молодая трава. Невидящими глазами смотрел Карн на струи воды, то взбирающиеся вверх, то стремительно падающие.
Он думал о том, что Совет звал его домой: его отец и братья были убиты, теперь он становился главой Дома. Как погибла его семья? Кто убил их? Только Астен Харлан нанимал таких убийц, что они четырежды пытались убрать его, Карна, и не смогли этого сделать. А его отец, быстрый и умный Лхарр Трев, двадцать лет обманывал Харлана. Теперь все четверо мертвы, а он, Карн, не обучен управлению родом.
Кто-то дотронулся до его руки. Карн обернулся.
— Прошу прощения, сэр, — услышал он мягкий голос клерка. — Мы не можем связаться с замком Халареков с тех пор, как капитан вашего эскорта сказал, что они уезжают. Видимо, буря помешала сообщению.
Карн ощутил неясную тревогу, давно знакомое ему чувство, которого не заглушили и пять лет, проведенных в Академии.
— Связи с другими Домами тоже нет? — резко спросил он.
— Не знаю; сэр. Я приду за вами, когда вернутся ваши сопровождающие.
— Спасибо.
Лицо Карна оставалось спокойным — сказались годы работы над собой, но холодный пот выступил на спине: «Что-то случилось! А меня не было так долго, что теперь я даже не могу предположить, что же произошло!»
Карн снова взглянул на маленький уютный парк, стараясь отвлечься от бесполезного волнения. Лучше думать о чем-нибудь другом, пока не появится хоть какой-то информации. В доме Халареков нет таких садов. Когда более двадцати поколений назад замок Онтар и город были глубоко врезаны в камень, никто не позаботился о садах. Задачей колонистов было пережить суровые зимы на Старкере-4. Теперь в замке деревья и цветы растут только в шубах и ящиках на окнах. Карн побрел к краю фонтана, осторожно ступая по камням, чтобы не повредить нежную травку, и подставил руку под прохладную струю. Ритмичный плеск воды успокаивал. Здесь, во влажном воздухе, несмотря на работающие вентиляторы, чувствовался аромат свежей зелени. На мгновение Карн мысленно возвратился на Болдер, к его чудесной природе, его просторным зданиям с их стеклянными стенами и огромными окнами, круглый год любующимися деревьями, холмами и небом. Он ощутил острую, болезненную тоску.
— Ваш эскорт прибыл, сэр.
Голос служащего Гильдии прервал его мысли. Карн обернулся, ища глазами стоящих вдали «ХГ».
— Пойдемте, сэр.
Карн в последний раз взглянул на сверкающий фонтан и пошел за клерком вереницей коридоров, мимо складов, офисов, мастерских — к лифту. Двери захлопнулись, и, пока они не распахнулись на стартовой площадке, он мог видеть только изображенную на них красную ракету — гиро. Снег укрывал растущим сугробом навес над площадкой и сыпал оттуда непрерывным белым потоком. Карн дрожал и, крепко обхватив себя руками, пытался хоть немного согреться. Черный пучок из нескольких двухместных флиттеров приземлился на площадку, и девять человек в синей униформе Дома Халареков подошли к Карну. Старший из них (лицо его было изборождено шрамами — следами многолетней лхаррской службы) опустился перед Карном на одно колено, остальные последовали его примеру.
— Мир вам, повелитель.
— Мир вам. Встаньте. У нас много работы.
Старший поднялся, сделал шаг вперед и отдал честь:
— Капитан Симмс к вашим услугам, повелитель.
«Что он чувствует, служа мне — отвергнутому сыну Трева Халарека?» — подумал Карн, ощутив вспышку давнего гнева, с трудом подавляемую.
— Какой из кораблей мой?
Симмс кивнул на ближайший флиттер, а затем указал жестом на одного из солдат, темноволосого коренастого юношу с веселыми глазами и хитрой улыбкой. Тот отдал честь.
— Я ваш пилот, милорд.
Карн одобрительно кивнул и направился к кораблю, думая уже о том, как ему быстрее восстановить в памяти политические интриги Гхарров.
— Милорд, — вдруг резко окликнул его Симмс.
Карн остановился и обернулся. С плохо скрываемым нетерпением он ждал, что скажет офицер.
— Милорд, несколько часов назад люди Харлана осадили замок. Мы не можем доставить вас домой, милорд.
Карн опустил голову, сделав вид, что рассматривает ботинки. Он не хотел, чтобы люди увидели, как он напряжен. Харлан! Астен Харлан должен умереть, только тогда его, Карна, Дом станет самым могущественным! Полностью овладев собой, он поднял голову:
— Почему те, кто привез меня сюда, ничего не сказали об осаде? Я был еще на Болдере, когда Харлан объявил ее.
— Не было положенного предупреждения за сорок дней, милорд.
— Клянусь кровью моего отца! — Карн смотрел вверх, на серый свет над навесом площадки. Что означает эта осада? Должно быть, Дом Харланов теперь не в неумелых руках Астена, а в других, жестких и опытных, но чьих? Ричарда? Все святые хранят мой Дом, если старший брат Ричарда мертв!
Симмс откашлялся и заговорил:
— Дом Харланов имеет сейчас мощную поддержку в Совете, милорд. Как вам известно, по завещанию вашего отца Ларга стала регентом на шесть месяцев, до вашего вступления во власть. Многие в Совете воспротивились главенству женщины даже на столь короткий срок. Это нарушение всех традиций, милорд. Прошу прощения, господин, но Харлан решил воспользоваться этой частью завещания для захвата Дома Халареков.
Вывод из всего сказанного был один, хотя и не произнесенный вслух: открытое, нескрываемое презрение Трева Халарека к своему «слабому» сыну необычайно укрепило позиции Харлана. Губы Карна сжались в тонкую, горькую складку. «Да, отец, своим телосложением мы, моя мать, Катрин и я, не похожи на быков, но это не значит, что мы слабы. Вопреки твоей воле, я изучил основы гхаррского права в Академии», — думал он. Карн знал, что должен делать. Он повернулся к своим людям.
— Совет должен осудить незаконную осаду. Мы сейчас же идем на заседание Совета.
Решение это частично сняло его напряжение. Карн взошел на корабль и опустился в пассажирское кресло.
Пилот лишь мгновение находился за его спиной. Он проверил двери и переключатели, подал Карну теплую куртку и облачился в специальное снаряжение. Затем повернулся и протянул руку, как это было принято в семье:
— Меня зовут Ник, милорд. Николас фон Шусс.
Пожимая ему руку, Карн внимательно смотрел на пилота.
— Барон знает, что ты со мной? Даже одно то, что ты служишь у меня пилотом, может быть расценено как альянс твоего Дома с моим.
Фон Шусс улыбнулся:
— Да, он знает, потому что мы действительно союзники. Ведь кто-то должен поддерживать Дом Халареков. Если один Дом угрожает другому, как это делает Харлан, никто из нас не может чувствовать себя в безопасности. Вы готовы лететь, милорд?
Карн кивнул, застегивая скафандр и надежно закрепляя ремни. Горечь и гнев переполняли его. Даже информацию о том, кто был его союзниками, скрыли от него.
