2) чтобы выиграть войну, следует предпринять сверхчеловеческие усилия;
3) о добровольцах для атак смертников следует докладывать имперскому штабу до их вылетов, чтобы они чувствовали себя спокойными и уверенными;
4) следует ли обсудить непосредственно с молодыми летчиками их задания или сообщить им о них через командиров подразделений?
5) для планирования будущих атак следует требовать от командиров подразделений смертников их предложения;
6) когда будет сформировано первое подразделение смертников из добровольцев – пилотов истребительной авиации, его примеру последуют другие подразделения. Если так поступят все авиационные подразделения, найдутся добровольцы и среди личного состава ВМФ. А если в этом деле проявит единодушие флот, его поддержит армия.
После обмена мнениями мы пришли к заключению, что тактика атак смертников является единственно возможным способом спасения страны. Решено, что новый командующий Ониси сформирует спецподразделение по собственному усмотрению.
Адмирал Ониси вызвал в Манилу командира 201-й авиагруппы в Мабалакате капитана Ямамото и его инструктора по летной подготовке капитана 3-го ранга Накадзиму. Те не смогли прибыть в назначенное время, и Ониси в 16.00 отправился на авиабазу Кларк, надеясь встретить вызванных офицеров в пути. (На закате дня в 18.30.)
Однако капитан Ямамото прибыл в Манилу чуть позже 17.00, задержавшись на авиабазе Кларк из-за отправки после полудня на боевые вылеты пилотов своего подразделения.
На месте в Мабалакате оказался начальник штаба капитан 3-го ранга Тамаи. Он принял адмирала Ониси и обеспечил его добровольцами для атак смертников.
На выполнение первого боевого задания вызвались добровольцами двадцать четыре человека. Эта авиагруппа получила название „специальный ударный корпус „Симпу““. Корпус разделили на четыре подразделения под названиями: „Сикисима“, „Ямато“, „Асахи“ и „Ямадзакура“. Эти названия взяли из „вака“ (поэмы) Норинаги Мотоори, националистически настроенного классика периода Токугавы: „Сикисима но Ямато-гокоро во хито товаба асахи ни ниоу ямадзакура-бама“.[6]
Адмирал Ониси был рад узнать, что лейтенант Юкио Сэки, выпускник военно-морского училища, с готовностью откликнулся на возможность возглавить корпус. Вечером 20 октября адмирал вернулся с авиабазы Кларк в Манилу. Он с большим энтузиазмом рассказывал о создании корпуса камикадзе: „Пилоты жаждут дела и образовали замечательную команду. Они попросили разрешения самим разработать детали организации, и я одобрил их инициативу“.
Ониси принял от меня командование в 20.00. Я искренне пожелал ему успеха в претворении в жизнь новой тактики, и он дал слово сделать все возможное, чтобы добиться успеха…»
По возвращении из Мабалаката в Манилу на лице адмирала запечатлелась мрачная решимость, и это понятно. Освободив адмирала Тэраоку от его обязанностей, Ониси знал, что единственной надеждой на отражение атаки мощного соединения ВМС противника является успех предложенной им беспрецедентной тактики.
Глава 4
ПОСЛЕДСТВИЯ БИТВЫ НА МАРИАНСКИХ ОСТРОВАХ
Штаб 1-го воздушного флота размещался в двухэтажном здании недалеко от авиабазы Николс в окрестностях Манилы. На первом этаже располагались две большие комнаты, которые служили столовой и конференц-залом. В нескольких комнатах меньшего размера жили курьеры. На втором этаже находились ванная и пять довольно просторных комнат, которые занимали командующий 1-м воздушным флотом и офицеры его штаба. Дворики перед зданием и позади него были небольшие, но в каждом из них имелось бомбоубежище.
На фоне окружающих домов здание штаба выглядело довольно импозантно. Оно принадлежало состоятельному владельцу, а содержимое книжных полок внутри здания указывало на то, что он был интеллектуалом. Рядом со зданием штаба находился дом, который использовался, очевидно, для игры в «джай алай», а еще дальше располагались несколько наспех построенных бараков для сержантского состава. Один из этих бараков служил центром связи.
От моря эти дома отделяли мощеная дорога и мол. Стоя у мола, я мог видеть на западе через Манильский залив антенны и трубы Кавите и еще дальше, чуть справа от Кавите, виднелся остров Коррегидор посередине входа в залив. На южной оконечности полуострова Батаан маячили горы Маривелес, отделенные от Коррегидора узкой полоской воды.
На южной окраине города, рядом со мной, высилась громада отеля «Манила». Это здание, обращенное к морю, привносило в ландшафт элемент модерна. Еще ближе ко мне, у причала Легаспи, располагался бывший клуб армии и флота США, ставший теперь штабом японского флота юго-западной зоны.
На закате красноватый оттенок небесного свода на западе незаметно перешел в пурпурный и затем, сливаясь с горами, островами, кораблями и домами, – в темно-серый. Наблюдая, как садится солнце за высившиеся на фоне неба неясные очертания гор Маривелес, я размышлял о важных событиях этого дня и исторических циклах, которые здесь обнаруживались, – особенно о резкой смене обстоятельств, приведших Японию к кризису.
Именно здесь, в Манильском заливе, полвека назад американский коммодор Джордж Дьюи отдал свой приказ, который часто цитируется: «Можете открывать огонь, Гридли, когда будете готовы!» Его действия привели к захвату Манилы и продолжили традицию решительных и смелых операций американского флота. В более поздние времена в этом месте происходили более масштабные действия, начавшие серию сражений в тихоокеанской войне, – рейды японской морской авиации, операции по зачистке полуострова Батаан и атака Коррегидора. В воды, омывающие Лусон, заходили американские и японские военные корабли, а сейчас их бороздят корабли императорской Японии.
Эти горы равнодушно наблюдали за тем, как генерал Макартур оставил надежду защитить Филиппины, сел в небольшой патрульный катер и бежал в Австралию. За этим вскоре последовали победа Японии на Филиппинах и ее успехи в наступательной кампании в обширной зоне Тихого океана, на островах, рассыпанных от Соломоновых островов до Китая и от Австралии на север. В мае 1942 года сражение в Коралловом море впервые остановило японскую экспансию. Месяцем позже Японии было нанесено первое сокрушительное поражение в битве при Мидуэе. Но эти неудачи не смогли предотвратить установление в завоеванной зоне протяженной линии обороны, которая не испытывала серьезных ударов противника вплоть до февраля 1944 года, когда американцы оккупировали центральные Маршалловы острова.
После потери Маршалловых островов японское Верховное командование создало новую «абсолютную» оборонительную линию, протянувшуюся от островов Огасавара через Марианские и западные Каролинские острова к западу от Новой Гвинеи. Эту линию армия и флот решили защищать до последнего человека. Однако в течение четырех месяцев после захвата Маршалловых островов оборонительная линия была прорвана в самом центре.
Командование нашей морской авиации, хваставшее в начале кампании на Тихом океане абсолютным превосходством в воздухе на всех театрах войны, обнаружило, что с середины 1943 года японские Зеро уступали по боевым характеристикам новым «F6F», «F4U» и «P-38» Соединенных Штатов. В результате наши ВВС, которым не хватало даже минимума пилотов и амуниции, неожиданно сами вовлеклись в сражения с силами противника, обладающими подавляющим превосходством.
У японского командования не только не было возможности заменить Зеро более совершенными машинами, но не было в достаточном количестве даже самих Зеро, чтобы покрыть половину потребностей сражавшихся войск. Постепенное отступление наших войск с Соломоновых островов, за которым последовали потеря островов Гилберта и Маршалловых и самого Рабауля, привело в конечном счете к утрате способности нашей авиации сдерживать противника.
Нападение противника на Марианские острова в июне 1944 года привело к тому, что в Японии называли операцией «А».[7] Под этим подразумевались всесторонние усилия в целях предупреждения прорыва нашей оборонительной линии. Базировавшийся на суше 1-й воздушный флот вице-адмирала Какудзи Какуты и мобильные силы вице-адмирала Дзисабуро Одзавы
