находился Пир-Кули-хан со своим 10-тысячным отрядом. Едва солдаты успели разбить палатки, как в 6 часов вечера Пир-кули-хан всеми силами стремительно атаковал Карягина. В течение 3 часов персы стремительно атаковали, но каждый раз были отбиваемы. Наступившая ночь прекратила нападения, но обе стороны остались вблизи друг от друга. Пир-Кули-хан устроил батареи и отнял воду. Карягин обнес свой лагерь четырехфасным[107] вагенбургом, вырыл вокруг довольно глубокий ров и насыпал вал.
За день сражения было убито 33 и ранено 164 н. ч., то есть половина отряда, и это препятствовало ему пробиваться к Шуше. Карягин просил Лисаневича поскорее соединиться с ним, но волнения в Шуше и расположение ее жителей к восстанию удерживали Лисаневича на месте.
Предоставленный самому себе, Карягин 4 суток храбро защищался против полчищ персов, хотя голод и жажда при палящем зное сильно ослабили отряд, потерявший к тому же много убитыми и ранеными. На рассвете 28 июня Аббас-Мирза атаковал укрепленный лагерь Карягина и в течение дня безуспешно пытался овладеть им. Но в 4 часа пополудни находившийся в мечети, на самом важном посту лагеря, поручик Лисенко с 3 унтер-офицерами и 32 егерями перешел к неприятелю. Узнав от этих изменников о малочисленности отряда Карягина, персы снова напали, но были отбиты. В ночь после сражения из отряда бежало еще 20 человек. Открытое положение аскаранского лагеря делало дальнейшее пребывание в нем невозможным. В этом безвыходном положении майор Котляревский, один из выдающихся героев Кавказа, предложил в ночь с 29 на 30 июня тайно или напролом пройти сквозь персидские войска в укрепленный замок Шах-Булах и там держаться до последней крайности.
Крепость Шах-Булах, защищаемая 150 персами, была взята, но положение отряда улучшилось ненамного, так как Аббас-Мирза вскоре окружил наш отряд и, не надеясь взять замок силой, решил голодом принудить русских сдаться. Действительно отряд терпел величайший недостаток в продовольствии. Солдаты питались кониной и травой. 7 июля Карягин получил точные сведения, что Баба-хан не позже 9-го числа придет к Шах-Булаху с намерением атаковать русских. Сознавая всю опасность оставаться в Шах- Булахе, Карягин решил пробиться в горы к крепости Мухрату. Персы заметили отступление из Шах-Булаха русского отряда тогда, когда он был уже в 20 верстах. Вблизи Мухрата он был настигнут персидским отрядом около 1500 человек, но этот отряд был легко им отражен.
Своими действиями с малочисленным отрядом Карягин держал всю персидскую армию до тех пор, пока Цицианов успел собрать столько войск, что мог двинуться сам. В июле Цицианов, собрав отряд в 2300 человек с 10 орудиями, двинулся против 40-тысячной армии по направлению к Шуше. При одном известии о движении русских войск под начальством Цицианова Баба-хан отступил, и 24 июля Цицианов остановился у Аскарани.
В то время когда персы бежали перед Цициановым, Карягин был направлен к Елисаветполю и еще находился вдали от этого города. Аббас-Мирза с 25-тысячным отрядом 17 июля обложил Елисаветполь, но после неудачной попытки овладеть им отступил и двинулся к Тифлису. 22 июля Карягин прибыл в Елисаветполь и здесь узнал о движении Аббаса-Мирзы к Тифлису. Несмотря на изнеможение и раны, храбрый ветеран поспешил с отрядом в 570 человек к Шамхору, чтобы преградить путь Аббасу-Мирзе. Догнать последнего усталому отряду было бы трудно, но тут помогло одно обстоятельство. Из Тифлиса в Елисаветполь следовал провиантский транспорт под прикрытием 300 пехотинцев и 2 орудий. Не доходя 7 верст до Елисаветполя, 23 июля транспорт был атакован всею армиею Аббаса-Мирзы. Начальник транспорта, подпоручик Донцов, был убит в самом начале. Заступивший на его место прапорщик Платковский послал в Елисаветполь двух драгун с извещением о своем положении. Отряд, построив вагенбург, 4 суток отчаянно защищался, умирая от жажды и расстреляв все патроны, но на предложения персов сдаться отвечал отказом. Прапорщик Платковский, не получив ответа и помощи, решил отправиться лично, но был захвачен неприятелем.
Карягин, получив уведомление Платковского 25 июля, выступил из Шамхора на рассвете 27 июля и не только отбросил атаковавших его персов, но сам бросился на них, быстро смял, захватил орудия и из них же стал стрелять по неприятелю. 30-тысячная армия Аббаса-Мирзы бежала, оставив нам в добычу лагерь, обоз, пушки, знамена, награбленные вещи и много пленных, в числе которых находился и раненый царевич Теймураз.
Аббас-Мирза бежал в Казах, но казахские татары, еще недавно относившиеся недружелюбно к русским, увидя поражение персов, встретили их враждебно и, напав в Делижанском ущелье на армию Аббаса-Мирзы, нанесли ей окончательное поражение.
Карягин со спасенным им транспортом 30 июля возвратился в Елисаветполь, а 3 августа туда прибыл и Цицианов. Этим закончилась вторая персидская война в правление Грузией князя Цицианова, ознаменованная примером редкого мужества и геройского самоотвержения войск.
В то время, когда происходили описанные события на суше, Каспийская флотилия и десантные войска действовали у Гиляни. Но эти действия далеко не оправдали ожиданий главнокомандующего. Во главе гилянской экспедиции был поставлен генерал-майор Завалишин — человек очень осторожный, помощником у него был подполковник Асеев, опытный в военном деле и известный своей храбростью. Отряд был силою около 1300 человек при 4 орудиях. Целью экспедиции ставилось занятие городов Решта и Баку; первого — для устрашения Баба-хана, а второго — с целью подчинения его России, так как там предполагалось устроить порт, могущий служить убежищем нашим купцам.
23 июня флотилия приблизилась к Энзели, и войска без особого сопротивления заняли этот город. 1 июля был занят город Пери-Базар, и оттуда 5 июля двинулся к Решту отряд из 800 человек с 3 орудиями. 7 тысяч персов засели в узкой малопроходимой дороге за огородами, засеками и на деревьях. Под градом неприятельских пуль русские шли неустрашимо, но люди изнемогали от жары, трудности пути и из-за того, что пушки и тяжести пришлось тащить на себе, так как все лошади были перебиты. Пройдя 7 верст от Пери-Базара, Завалишин решил отступить и возвратился в Энзели.
С 14 июля началась страшная жара, солдаты заболели и к 21-му числу в отряде было уже более 500 человек больных. При таких обстоятельствах Завалишин перевел людей на суда и 26 июля отплыл сначала к Ленкорани, а затем к Баку, куда прибыл 12 августа. К концу августа Завалишин устроил полную блокаду Баку и овладел высотами, которые командовали над городом, но слух о приближении кубинского Шейх- Али-хана на помощь осажденным заставил его отойти от крепости, сесть на суда и отойти к острову Саро.
Узнав об этом, Цицианов приказал Завалишину снова двинуться к Баку. И, несмотря на свою изнурительную болезнь, главнокомандующий с отрядом из 1600 человек при 10 орудиях в конце ноября сам выступил из Елисаветполя на помощь Завалишину. Ненастное зимнее время и приступы изнурительной лихорадки, повторявшиеся несколько раз в день, ослабили здоровье Цицианова, но тем не менее главнокомандующий считал свое присутствие необходимым и не оставлял отряд. Его отряд пришел к Баку 30 января 1806 г. и расположился лагерем в урочище Нахар-Булах.
Явившись под стенами крепости, главнокомандующий написал Хуссейн-Кули-хану, требуя от него безусловной сдачи. На поставленное категорическое требование хан ответил, что сдает бакинскую крепость на дискрецию (т. е. на совесть или на волю главнокомандующего) и повергает себя со всем своим владением и народом в вечное подданство Всероссийской Империи.
Посланный с письмом от хана Абдул-Хуссейн-бек объявил Цицианову, что хан его с покорностью принимает все милости государя и на другой день передаст ключи крепости. Князь Цицианов утром 6 февраля 1806 г. в сопровождении конвоя из 200 человек под начальством подполковника Асеева приблизился к колодцу, находившемуся в полуверсте от крепости, и в сопровождении генералов Завалишина и Гурьева вышел вперед. Бакинские старшины подали ему хлеб-соль и ключи. Ссылаясь на то, что хан не приготовился к приему, старшины просили отложить свидание до другого дня. На это Цицианов ответил, что он пришел не для того, чтобы возвращаться, и если придет в другой раз, то уже с лестницами.
Для объявления последних слов главнокомандующий отправил в город князя Эристова. Вслед за тем из крепости выехал хан в сопровождении нескольких лиц своей свиты. Передав ключи от крепости князю, хан облобызался с ним и предложил сесть на намед (войлок). В знак почета, по азиатскому обычаю, Хуссейн передал Цицианову кальян, но лишь только последний взял его в рот, как один из приближенных хана Ибраим-бек выстрелил князю в затылок, другим выстрелом был убит и Эристов, сопровождавший главнокомандующего. Отрезав голову Цицианову, Ибраим поскакал в город и в тот же момент с крепостных
