Он осторожно подобрался немного поближе, потом еще ближе и с опаской потрогал мою руку. Его перепончатые ладони были влажными и мягкими.
— О да! Ты настоящая! — воскликнул он. — Ты и правда настоящая!
— Что? О чем ты?
— Вы королевские люди! И вы умеете делать Настоящий Огонь! Вот увидите, стоит только Королеве узнать об этом, и в городе не будет больше мира! Ни мира, ни покоя! Уж будьте уверены! Это Реб вам гарантирует!
Королевские люди? Что бы это ни значило, ясно было одно — мы больше не были похожи на местное население. Я стрельнула взглядом в Ирму.
Я думала, ты этим занимаешься! Вид у подруги был слегка смущенный.
— Ну, я и занималась. А потом из-за всей этой суматохи я, наверное, ослабила контроль…
Я снова повернулась к лягушонку. Как он там себя назвал? Реб?
— Кто такая эта королева, о которой ты толкуешь? — Я подумала, что она могла бы быть потомком той волшебницы, о которой говорил Оракул.
Реб был совершенно потрясен.
— Кто такая Королева? — повторил он. — Кто такая Королева? Ох, беда, беда… Королевские люди не знают, кто такая Королева! Ну, подождите. Дождитесь только, пока она услышит. О-хо-хо! От королевских людей останутся одни косточки. Чистые беленькие косточки в воде. О да!
Он начинал действовать мне на нервы.
— Ты что, собираешься предать нас? — спросила я лягушонка. — Я спасла тебе жизнь, а ты хочешь отплатить мне тем, что выдашь нас вашей Королеве?
Он взволнованно потрогал царапину на груди, там, где его задел когтями ящер.
— Реб не повредит, о нет, он никогда не повредит тому, кто ему помог. Но Королева все равно узнает. Королева всегда все знает, о да. У нее есть иглоспины, у нее есть огненное озеро. Она все знает, о да! И она собирает королевских людей.
Собирает? Звучало как-то не слишком здорово. Я сразу вспомнила о коллекционерах, которые ловят бабочек, протыкают иголками и засовывают под стекло.
— А не находила ли она недавно еще кого-нибудь? — я с трудом заставила себя спросить об этом.
Реб энергично закивал. У него почти не было шеи, поэтому он забавно кивал всем туловищем.
— Как раз сегодня утром. Точнехонько к Королевскому фестивалю. Это хороший улов, о да! Полгорода сбежалось посмотреть!
Я посмотрела на Реба в замешательстве. Что такое Королевский фестиваль? Ежегодный праздник в честь Королевы? Пока выяснилось лишь одно — этим утром они кого-то поймали. И я боялась, что это был Питер.
— Где он? — набросилась я на лягушонка.
— Кто? — непонимающе выпучился на меня он.
— Мой… Ну, я хотела сказать, юноша из числа королевских людей. Тот, кого они поймали.
— В Хрустальном зале, конечно. Где же еще ему быть?
— Веди меня туда.
Реб испуганно отшатнулся.
— О нет. Нехорошо, нехорошо, совсем нехорошо. О нет. Это существо, оно что, хочет, чтобы от него остались одни косточки?
— Я девочка, Реб, а не «это существо».
Последовало озадаченное молчание, потом он повторил в более вежливой форме:
— Девчонка хочет, чтобы от нес остались одни косточки?
Ладно, хватит с него на сегодня уроков грамматики.
— Нет, — терпеливо произнесла я. — Мне просто нужно увидеть моего… Ну, в общем, увидеть вашу добычу.
— Плохие воды, чтобы плыть. Плохие воды для девочки. О да. Очень опасные.
— Тарани, может, не стоит ходить одним, надо посоветоваться с… — начала было Вилл, но у меня не было времени для споров и обсуждений.
— Если не хочешь вести меня сам, — сказала я лягушонку, — я пойду одна. Только покажи мне нужное направление.
Несколько секунд он напряженно молчал, затем поднял лапу и махнул в сторону ведущих вниз труб. Ирма сдавленно хихикнула:
— Тебе туда, Тарани. Не заблудишься!
Я раздраженно зыркнула на нее, а потом снова повернулась к Ребу.
— Мне нужно больше, чем это, — сказала я, стараясь держать себя в руках, хоть мне и хотелось прикрикнуть на эту лягушку. — Ты должен объяснить мне, как туда пройти.
Он резко затряс головой, раскачиваясь при этом всем телом.
— Плохие воды, — повторил он.
— Что ж, ладно, — сухо произнесла я. — Раз ты не хочешь мне говорить, спрошу кого-нибудь еще.
Я смотрела на него в упор, лягушонок ответил мне мрачным взглядом. У него были темно-золотые глаза с черными крапинками. Довольно симпатичные, надо признать.
— Девочка не желает слушаться, — проскрипел он. — Девочка превратится в косточки. Может, и Реб тоже превратится в косточки.
Я ничего не сказала, просто продолжала смотреть. Наконец, лягушонок тяжело вздохнул и опустил голову.
— Косточки, — пробормотал он. — Косточки и плохие воды. Но Реб знает путь в Хрустальный зал. Темноводный путь. Почти позабытый. Иглоспины там не ходят, о нет.
— Веди меня, — приказала я.
Он беспомощно пожал плечами и двинулся к одной из трех труб, расходившихся в разные стороны.
— Реб покажет тебе. Девочка пойдет следом, — сказал лягушонок и скользнул в трубу.
Ирма подозрительно оглядела дорогу, которой наш зеленый проводник собирался нас вести.
— Можно ли ему доверять? — прошептала она. — Вдруг он хочет получить за нас награду? Может, здесь есть награды для тех, кто поймает людей? К тому же иглоспины назвали его воришкой…
— Что еще нам остается делать? — ответила я.
— А мне он нравится, — вставила Вилл. — По-моему, он очень сообразительный.
— Тебе нравится все, что похоже на лягушек, — сердито буркнула Ирма. И она была права: у Вилл были тапочки в форме лягушек, плакаты с лягушками, полотенца с лягушками, карандаши и будильник с лягушками и еще миллион игрушечных лягушек всех форм и размеров. Она была настоящей лягушкоманкой.
Мы все еще стояли и спорили у развилки, и Реб нетерпеливо обернулся.
— Девочка идет? — спросил он.
— Угу, — кивнула я, — Мы идем.
Глава 7
Хрустальный зал
Не знаю, насколько глубоко мы забрались. Пока мы плыли. Ирма создавала вокруг наших голов воздушные пузыри, похожие на шлемы водолазов; без нее мы бы ни за что не проделали этот длинный подземно-подводный путь.
Мы остановились, чтобы перевести дыхание, в куполе, нависшем над ржавой площадкой. Под нами лягушки и иглоспины скользили, держась за какую-то штуку, которая сильно напоминало горнолыжный
