Харад с огромным топором приближался к солдатам, но Кал-лан отозвал его и сам вышел вперед.
— Умирать больше нет нужды. Забирайте своих лошадей и отправляйтесь.
— Мы получили приказ, — возразил ему юноша, первым заговоривший с Чарис. — Слепой виновен в измене и приговорен к смерти.
— Твой приказ больше не имеет смысла, поскольку выполнить его ты не можешь.
— Громкие слова. Посмотрим, каков ты в деле. — И солдат ринулся в атаку. Каллан, не сделав попытки уклониться, блокировал его выпад, слегка повернул запястье, и сабля выпала из руки солдата. Не успел он шевельнуться, Каллан приставил собственный меч к его горлу. В схватку вмешался другой солдат. Каллан, не отнимая левого меча от горла первого, и у второго выбил саблю тем же приемом. При этом он порезал солдату костяшки пальцев, и тот вскрикнул, но тут же умолк, когда правый меч Каллана уперся ему в горло.
Каллан проделал все это с такой молниеносной быстротой, что Чарис не успела понять, как это случилось.
— Может быть, закончим эту комедию? — холодно молвил он.
— Я не могу ослушаться приказа, — сказал первый.
— Понимаю, — сказал Каллан, и его меч вскрыл артерию на горле солдата. Тот с удивленным лицом отступил назад и упал.
Это хладнокровное убийство потрясло Чарис сильнее, чем свирепая атака Большого Медведя. Какой-то миг никто не шевелился, а затем Каллан спросил второго солдата:
— А ты как? Можешь нарушить приказ?
— Очень даже могу.
— Вот и молодец. Ты? — обратился он к третьему. Тот кивнул. — Тогда ступайте ловить своих лошадей.
Солдаты повиновались без запинки и вскоре уехали. Каллан наблюдал за ними, а Харад положил топор и подошел к Чарис.
— Они тебе ничего не сделали?
— Нет. — Лицо Харада, такое знакомое, успокоило ее, и она улыбнулась. — Ты пришел все-таки.
— Ясное дело, пришел, раз я здесь.
— Ты искал меня? Почему?
— Похоже, ты скоро заставишь меня пожалеть об этом, — пробурчал он.
Каллан стал на колени рядом с Гамалем и принялся нащупывать пульс у него на горле.
— Он ведь не умер, нет? — боязливо спросила Чарис.
— Нет. — Каллан сжал ему руку. — Ты слышишь меня, Гамаль? Это Скилганнон.
Дрожащий вздох сорвался с губ старика, незрячие глаза широко раскрылись.
— Скилганнон?
— Да, это я.
— А солдаты?
— Они ушли.
— Помоги мне сесть. Я должен многое рассказать, а времени остается мало.
— Здесь небезопасно, — сказал Скилганнон. — Ты сможешь нести его, Харад? Надо занять позицию, которую легче оборонять. Эти солдаты наверняка вернутся сюда с подкреплением.
Харад отдал топор Скилганнону и взял старика на руки. Все снова двинулись в гору, и через некоторое время Аскари нашла подходящее место — каменистую площадку под нависшим утесом. В скале имелась впадина, укрывающая от ветра, и Харад уложил Гама-ля туда. Лицо старика ужасало сероватой бледностью и синевой губ.
— Тебе нужен отдых, — сказал, склонившись над ним, Скилганнон, но Гамаль покачал головой.
— Отдых не принесет мне пользы. До утра это тело не доживет. — Он сморщился от боли и застонал. — Смерть не даст мне закончить, и я не могу говорить с тобой, находясь в этой оболочке. Боль мешает мне мыслить ясно. Готов ты отправиться со мной в путешествие, Скилганнон?
— Он бредит, — сказала Аскари. — В его словах нет смысла.
— Есть, — возразил Скилганнон. — Я уже совершил один раз подобное путешествие. Что я должен делать? — спросил он Гамаля.
— Ляг рядом со мной и возьми меня за руку. Скилганнон лег и, приподнявшись на локте, предупредил остальных:
— Не трогайте меня и не трясите. Я сам очнусь, когда время придет. — Он вытянулся на камне и взял старика за руку.
Перед глазами у него закружились разноцветные пятна. Он словно падал куда-то, и в ушах стоял оглушительный рев. Цветная круговерть сменилась тьмой, а после забрезжил свет. Скилганнон заморгал и сел. Рев, как он увидел теперь, шел от водопада, летящего в озеро с черной базальтовой скалы высотой в несколько сотен футов. Над водопадом дугой выгнулся черный каменный мост, а еще выше стояла радуга.
