— Правда? — осуждающе переспросила она, — Ты правда это понимаешь?
— Конечно, а почему ты спрашиваешь?
— Сейчас он спит в своей постели, а ведь мог лежать рядом с тобой мертвым! Ты повел его на верную смерть, даже не сказав, куда едешь! Просто взял и поехал убивать Лорку! Мой будущий муж поехал за тобой. Ты хоть на секунду подумал о нем?
Бэйн промолчал.
— Нет, — признался он наконец, — не подумал.
— Так я и знала, — вздохнула Исваин, — он был изгнанником, подлецом, а ты вернул ему чувство собственного достоинства. За это я готова тебя любить. Но Грифф достоин большего, чем умирать ради твоей уязвленной гордости.
— Я говорил ему, что поеду один, но он даже слышать не захотел!
— Конечно, он не отпустил бы тебя! — резко бросила Исваин. — Ты что, слепой и не видишь, что значишь для всех этих людей? Неужели не понимаешь, что для них твое доверие? Их объявили негодными и изгнали из племен и поселений. Большинство из них решили, что они и правда ничего не стоят. Но тут появляешься ты и вытаскиваешь их из грязи. Ты им веришь и ценишь их труд, и в свою очередь они начинают верить тебе. Думаешь, за что умер Каскор? Он ведь не был храбрецом, но ради тебя отважился перечить Лорке. А почему? Потому что вождь велел защищать скот.
— Я не вождь, Исваин, не лорд и не правитель. Эти люди мне не слуги и не рабы. Они здесь живут, потому что хотят и получают деньги за свой труд.
— Ба! Ты что, вообще не разбираешься в людях? Думаешь, Каскор погиб за пять медяков в месяц? А Грифф поехал за тобой в лагерь Лорки за два серебряных? Ты здесь король, Бэйн, а король, кроме власти, должен нести ответственность за тех, кто ему служит. Я люблю Гриффа… — Голос Исваин дрогнул, и Бэйн увидел, как по ее щекам катятся слезы. — До чего дошло! Шлюха Исваин влюбилась! Еще Исваин хочет кольцо, как обещал Грифф, пусть медное или железное, и маленькую ферму.
Бэйн взял ее за руку.
— Прости меня, Исваин, — сказал он, — ты права, верность этих людей стоит больше, чем жалованье, что я им плачу. Обещаю, я запомню то, что ты сказала.
Исваин вытерла слезы и взяла его за обе руки:
— Ты ведь вытащил из леса и меня, Бэйн. Мне не хотелось ругать тебя.
— Ругай меня, когда чувствуешь, что нужно, Исваин, — сказал Бэйн с улыбкой. — Мы должны быть честны друг с другом. Это очень важно, а теперь иди спать,
— Ты точно не хочешь чаю?
— Точно!
Исваин встала, расцеловала его в обе щеки и ушла из комнаты.
Через несколько минут, надев теплые лосины, черную накидку и подбитые мехом сапоги, Бэйн вышел из дома. На холмах уже виднелись черные проталины, и в теплом воздухе чувствовалось робкое дыхание весны. Небо светлело, занималась заря.
Он прошел по снегу мимо новых загонов, амбара и хижин, где спокойно спали его работники. На дальнем холме заметил дюжину бычков, некоторые из них уже проснулись и щипали молодую травку.
К Бэйну подбежал серый пес. Бэйн погладил его по голове и потрепал покрытые шрамами бока. Пес присел рядом с Бэйном и, когда тот двинулся к лесу, побежал за ним. Этот пес появился на ферме несколько недель назад, исхудавший, из старых ран на боку сочился гной. Пастух Каскор привязался к нему, откормил и очистил раны смесью меда и вина.
Дойдя до леса, Бэйн оглянулся и посмотрел на ферму. Ему было спокойно, как еще никогда в жизни. Чувство было приятное, и Бэйн надеялся, что оно останется надолго.
Поднялся ветер, зашептались ветки. Плащ надулся, словно парус. Пес испугался, взвизгнул и отскочил на несколько шагов назад.
Затем Бэйн услышал, как ветер разносит его имя, и оглянулся. Вокруг не было никого.
— Бэйн!
— Кто здесь? — позвал он, вбегая в лес.
На востоке первые солнечные лучи сделали небо бледно-золотым. Бэйн все дальше углублялся в лес. Рядом на изогнутую ветку опустился ворон. Подняв голову, он внимательно смотрел на Бэйна.
— Старуха из леса, где ты? — кричал Бэйн. — Покажись!
Ответа не было, и ворон, поднявшись с ветки, полетел в лесную чащу. Бэйн выругался, но пошел дальше, пес бежал следом. Примерно в пятидесяти шагах на огромном валуне у довольно глубокого пруда сидел ворон. Бэйн вгляделся в деревья, пытаясь увидеть Морригу.
— Мы что, играем в какую-то игру? — громко спросил он.
Мутная вода забурлила, пошел пар. Поднялся туман, сгустившийся в большой блестящий шар, неподвижно повисший над водой. Удивленный Бэйн смотрел, как шар превращается в сияющий щит стального цвета. Взошло солнце, на секунду щит превратился в зеркало, в котором Бэйн увидел свое отражение. Затем изображение изменилось, и Бэйну показалось, что туманный щит рассеивается. Но туман исчез лишь из центра, образовав кольцо. Бэйн шагнул ближе и увидел в нем синее небо и быстро бегущие облака, а потом — уединенную бухту, где к берегу пристали три больших корабля. Изображение изменилось, и перед Бэйном появились примерно двести Пиратов, идущих вперед по заснеженной земле. Их фигуры становились все меньше и меньше, будто сам Бэйн летел высоко над ними. Показался Кэр-Друах с окутанными мглой склонами. Вдали, примерно в шестидесяти милях от Пиратов, были Три Ручья.
Сердце Бэйна бешено забилось, он часто задышал. «Как скоро враги придут в Три Ручья? Через два дня? Через три? Сколько от них до селения? Миль шестьдесят или и того меньше?»
Бэйн был в панике.
Туманное кольцо показало новое изображение — он смотрел сверху вниз на Три Ручья. На холме собрались сотни людей, и Бэйн увидел, как в могилу опускают завернутое в одеяло тело. Он узнал почти всех собравшихся: его дед кузнец Наннкумал возле своей дочери Гвидии, кожевник Неруман и лесник Адлин. Женщина с застывшим лицом бросила на могилу горсть земли. Рядом молодая темноволосая женщина, рыдая, закрыла лицо руками, а к ее подолу жался маленький мальчик. Бэйн насчитал двадцать солдат в кольчугах и железных шлемах с символикой Железных Волков Коннавара. Позади, отдельно от всех, накинув на плечи темную шаль, стояла Ворна, и ветер раздувал ее черные с серебряными нитями волосы. Фигура Ворны стала расти, будто приближаясь.
— Ворна! — позвал Бэйн.
Она обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Ее голос эхом раздавался в ушах Бэйна, хотя ее губы не двигались.
— Бэйн? Где ты?
— В лесу, недалеко от фермы.
— Как это у тебя получается?
— Не знаю. Здесь ворон Морригу. Сейчас это не важно. Послушай! С востока в Три Ручья идет большой отряд Морских Волков. Думаю, они будут у вас через три дня, но, может, и раньше. Сколько у вас солдат?
— Двадцать, ими командует Финнигал, сын Фиаллаха.
— Двадцати солдат мало. Пиратов в десять раз больше. Тебе нужно уговорить людей покинуть селение и идти к западу от моей фермы в Нарианский лес. Погрузите всю еду на телеги, а остальное сожгите. Ты сможешь? У тебя получится их убедить?
— Боюсь, что не смогу всех уговорить, — ответила Ворна. — Здесь больше тысячи беженцев, в основном старики, женщины и дети. Без веских доказательств, что надвигается опасность, большинство из них останется в селении, вместо того чтобы идти куда-то по холоду и снегу. Но я сделаю все, что смогу.
Изображение исчезло, туманное кольцо растаяло. Ворон хрипло каркнул, захлопал крыльями и, поднявшись высоко над деревьями, скрылся из виду.
Молодой воин побежал к дому и, разбудив Гриффа, послал его в лес, чтобы отыскать Вика и других изгнанников и привести их на ферму.
— С чего вдруг они придут? — спросил заспанный Грифф.
— Передай Вику, что каждый, кто придет, получит награду золотом, но пусть будут готовы
